Шара указала на главный монитор.

– А вот и координаты. Здесь и близко нет ни одного гильдейского мира. Строго говоря, здесь вообще нет ничего обитаемого. Только пустое пространство. До ближайших систем нам без прыжка не добраться. Да и в них жизни нет, хоть они и обозначены кое-как на картах.

Кранит, помрачнев, тоже просмотрел данные компьютера.

– Короче говоря, шлюз выплюнул нас посередь космоса.

Гланис все это время щелкал по клавиатуре, но на экране перед ним выбрасывались лишь сообщения об ошибках.

– Шлюз пуст.

– Уверен? – спросил Кранит.

– Они не откликаются ни на какие сигналы.

– Если на шлюзе нет людей, нам остается рассчитывать только на ключ Ольфура, но все, что он может, – это перенести нас обратно на Гимнию, – Кранит застонал при одной мысли об этом. – В общем, мы можем либо здесь подождать, пока ведьмы за нами прилетят, либо по собственной воле к ним вернуться.

Шара заложила крутую дугу, и корабль развернулся в противоположную сторону. Теперь перед ними в пустоте висел шлюз, на вид еще более обшарпанный, чем тот, через который они вошли в гиперпространство.

– Это большое… разочарование, – сказала Муза.

Все промолчали. Не только гипершлюз парил среди звезд. Позади него в космосе висело куда более крупное сооружение, словно бы составленное из множества более мелких объектов.

Зонды старались как могли, но на мониторе по-прежнему громоздились лишь неправильные очертания, не соответствующие ни одному земному типу судна. Стоило какой-то форме закрепиться, как она тут же, мигнув, сменялась другой. Похоже, компьютер сам сомневался в собственных выкладках.

Составных частей было штук двадцать, если не больше; скрепленные вместе, они образовывали широкий круг. Именно поэтому компьютеру приходилось так тяжко: он с трудом разбирал, где кончался один сегмент и начинался следующий. Разве что диаметр всего сооружения он определил четко: двадцать два километра. Таким образом, гигантское кольцо было все же поменьше собора, но больше, чем многие другие космические строения, сотворенные людьми.

Поколебавшись, Шара направила «Кночи» к загадочной конструкции.

– Щиты подняты?

– Их жалкие остатки, – подтвердил Кранит.

– Вот зачем здесь был Хадрат, – прошептала Иница, словно нечто неведомое могло пробудиться, заговори она громче. Казалось, всех на борту обуревают одни и те же чувства: тревога, изумление – и тихое благоговение. – Но это не похоже на обычные корабли, верно?

Объекты были неуклюжие и асимметричные, словно здания, к которым все время пристраивают мансарды и флигели. По большей части они состояли из собранных вместе квадров, оплетенных тонкими решетками. Башни и мачты антенн топорщились во все стороны, как шипы.

– Это космические станции, – сказал Гланис. – Двадцать три штуки, если компьютер правильно понял, где одна переходит в другую. Согласно данным наших сенсоров, каждая – не больше трех километров в ширину. Очевидно, гегемоническая техника, но в архивах ничего подобного нет.

Шара согласилась:

– Судя по виду, их все время достраивали от балды.

А Муза отрезала:

– Уродство.

– Кто притащил сюда двадцать три космические станции, скрепил их – а потом просто бросил посреди галактики? – недоумевал Гланис.

– Сигналов по-прежнему никаких? – осведомился Кранит.

Гланис покачал головой.

– Что бы я им ни отправлял, они не отзываются.

– Может, это глупый вопрос, – проговорила Иница, – но не горит ли там свет?

За окнами и люками передних станций царила тьма, но чуть правее в некоторых иллюминаторах как будто теплились огоньки.

– Наверно, туманность отражается, – предположил Кранит.

– Слишком ярко, – возразил Гланис и повернулся к Шаре: – Мы можем измерить выброс энергии?

– Эй, парень, у нас здесь по-твоему что? Корабль-лаборатория?

– Когда-то здесь был бордель, – прилежно сообщила Муза.

– Нда, я мог потратить деньги Тантора и на что похуже, – фыркнул Кранит.

Шара смерила его мрачным взглядом.

– Когда-то… Кому, как не тебе, знать, что это значит, оружейник. Когда-то уважали. Когда-то боялись. Когда-то ценили. Знакомо?

Кранит осклабился, но отвечать не стал.

– По-прежнему никакой реакции, – сказал Гланис. – По-моему, станции заброшены. Как и шлюз.

Они подошли уже так близко, что гигантский круг раскинулся от края до края окна, и разглядывали станции сверху. Вдали мерцали звездные поля галактики, пересеченные бескрайними реками тьмы.

По крайней мере, никто не открывал по ним огонь. Ни предупредительных выстрелов, ни малейшего признака угрозы.

Гланис, склонившись к монитору, переключался с одного крупного плана на другой.

– Орудий нигде не видно. Можно сказать почти наверняка, что эти станции не использовались для военных нужд.

– Ты можешь приблизить освещенные окна? – спросила Иница.

Он подрегулировал настройки и принялся листать размытые кадры, пока зум одной из бортовых камер не позволил увидеть три иллюминатора. Сомнений не оставалось: внутри горел свет.

– Забыли выключить лампочку, когда покидали борт, – сказала Шара.

– Смотрите! – крикнул Гланис. – Что вы на это скажете?

Он указывал на дальнюю часть кольца. Но только когда он направил туда камеры, все поняли, что его поразило.

Пришвартованные корабли. Некогда к станциям причалили баркасы – а улететь обратно им не довелось.

– Мародеры, – уверенно заявил Кранит. – Эти развалюхи еще до прибытия сюда дышали на ладан. Удивительно, как они вообще забрались в такую даль.

– Но если это мародеры, они должны были точно знать, что здесь искать, так далеко от всех проторенных путей, – Шара не скрывала скепсиса. – Это, конечно, возможно, но маловероятно. Если бы мародеры нашли подобное место, о нем бы узнали все.

– Может, космические кочевники, – предположила Иница. – Они могли случайно наткнуться на станции.

Кранит кивнул.

– Не исключено.

– В любом случае, на борту нет никаких признаков жизни, – сказал Гланис.

– Эпидемия? – высказала очередную версию Шара. – Какая-нибудь болезнь?

Гланис указал в другую сторону.

– А вон там что-то взорвалось. Посмотрите на четвертую станцию справа. И на шестую и седьмую.

На экранах эти станции еще не появились, но теперь Иница и невооруженным глазом заметила рваные дыры в фюзеляже и решетках.

– Значит, на них напали.