Бежать было некуда. Вблизи нет ни одной планеты, где можно сесть и затеряться среди местного населения. Вскоре к станциям стянутся перехватчики, и тогда обнаружение «Кночи» станет вопросом считаных минут.

– Возможно, они нас пока что не заметили, – сказал Кранит. – Их сенсоры как раз прощупывают станции. Мы к станциям очень близко, и если повезет, они найдут нас не сразу.

Шара снизила корабль, надеясь спрятаться за полуразрушенной станцией. Взгляд Иницы зацепился за звезду, вытатуированную на затылке контрабандистки. От нее под воротник куртки бежала сверкающая полоска пота.

– Думаю, у нас минуты три, – сказала Шара. – При условии, что станции – такая же неожиданность для них, как и для нас. Если Хадрат их предупредил, перехватчики, скорее всего, уже летят.

Кранит проверил датчики орудийной системы.

– Щиты загрузились почти на семьдесят процентов. Лазеры заряжены под завязку.

Лицо у Шары блестело.

– Но не можем же мы с ними драться. Не для того я столько лет ждала, когда снова смогу летать на «Кночи», чтобы теперь сидеть сложа руки и смотреть, как перехватчики превращают ее в груду металлолома.

Прежде чем хоть кто-то успел спросить, как она собирается это предотвратить, Шара двинула рычаг маневренных сопел вперед, и корабль поплыл в зубчатую брешь в корпусе станции. Всюду торчали погнутые балки, и когда края полумесяца царапнули по обшивке, раздался омерзительный скрежет. За окном кабины на миг воцарилась тьма – а потом лучи прожектора принялись ощупывать развороченное нутро станции.

Полость, выдолбленная взрывом, уходила на сорок или даже пятьдесят этажей вверх и достигала в высоту нескольких сотен метров. Каюты и коридоры, разорванные ударной волной, давно опустели, в них не осталось никакого оборудования, никаких парящих в невесомости обломков. Искромсанные стальные балки и напольные плиты свисали в полость, образуя укромные уголки и бухточки, в которых «Кночи» могла найти убежище.

– Самый гиблый закоулок галактики, – сказал Кранит.

Иница указала на темную нишу.

– Как насчет этой?

Шара развернула «Кночи» и задним ходом завела ее в расщелину. Снова металл скребнул по фюзеляжу, по кораблю пробежала дрожь. Шара отключила все наружное освещение.

Из укрытия видна была разгромленная полость, а дальше – пробоина в космос. Там, снаружи, на бескрайнем черном полотне пылали россыпи недостижимых звезд.

Кранит нацелил все орудия на дыру в фюзеляже, хотя должен был понимать, что парой прицельных выстрелов из крупнокалиберных лазерных пушек собор способен уничтожить все кольцо обителей. Единственной причиной, по которой они до сих пор этого не сделали, была, вероятно, Иница.

Украдкой она коснулась своего живота. А подняв голову, встретилась глазами с Гланисом. Он отстегнул ремень и подошел к ней. Кранит открыл было рот, но Шара качнула головой. Оружейник засопел и сосредоточился на пульте управления лазерными пушками.

Гланис обнял Иницу, и она уткнулась в его плечо. Так они сидели довольно долго – и даже Муза не проронила ни слова.

Наконец Шара нарушила молчание.

– Перехватчики, – прошептала она. – Пеленгатор чувствует вибрацию их двигателей. Я выключаю свет в кабине.

Гланис поцеловал Иницу и скользнул обратно в кресло помощника пилота.

– Сколько их?

– По меньшей мере двое.

В темноте Муза наклонилась вперед и сжала руки Иницы.

– Все будет хорошо, – ласково сказала она. Иница улыбнулась ей, но кивнуть не смогла.

Перед брешью показался перехватчик, за ним вплотную шел второй. Заметив пробоину, однопилотники замедлились, потом один развернулся и направил высокомощные прожекторы внутрь разбитого грота. Яркий луч света скользнул по расщелине, где затаилась «Кночи», на миг ослепив всех сидящих в кабине. Но, похоже, кораблю удалось слиться с царящим вокруг разорением, и пилот его не заметил.

Иница едва смела дышать. Пальцы Музы имели температуру человеческого тела, и все же от них словно бы исходила прохлада. Иница сосредоточилась на этом ощущении, не сводя глаз с двух вражеских кораблей снаружи. Один из них поплыл дальше, другой дождался, пока прожекторы доберутся до противоположного края опустошенной полости. Наконец он тоже развернулся и исчез за левым краем бреши.

– Им велено сперва обследовать станции снаружи, – проговорил Кранит очень тихо, словно боялся, что пилоты перехватчиков услышат его даже в вакууме. – Но рано или поздно они начнут искать и внутри. Тогда они вернутся.

– Да и все равно мы не можем торчать тут вечно, – сказала Шара.

– Сетембра не сдастся, – Иница высвободила свои руки из рук Музы и выпрямилась. Она терпеть не могла сидеть и ждать. А как все просто было в теории: взять и с помощью секретных координат улететь на Ной. Плевое дело.

– Боюсь, у нас час, самое большее – два, – сказал Кранит.

Гланис откинулся на спинку кресла, не отрывая взгляда от монитора, на котором медленно вращалась грубая схема станционного кольца. Бортовой компьютер наконец-то смоделировал цельную конструкцию, хоть и не до конца – края кое-где рябили.

– Почему здесь? – задумчиво вопросил Гланис. – И почему именно круг?..

– Ну, это-то ясно, – отозвался Кранит. – Должно быть, они верили, что война между Гегемонией и машинами не докатится до такой глуши. А идея соединить несколько станций в одну большую напрашивается сама собой, если поблизости нет планет, где можно спрятаться.

– Но ты можешь вообразить маневры, которые для этого понадобились? Нужен не один день, чтобы состыковать две станции подобной величины, особенно если у них нет своих двигателей и их приходится буксировать. Это невероятно кропотливая работа, требующая огромного терпения, не говоря уж о целой толпе техников – ведь тут двумя винтиками не обойдешься. А когда станций двадцать три – и надо выстроить их в идеальный круг?..

– Может, им больше нечем было заняться, – сказала Шара без особого интереса.

Но Иница понимала, что имеет в виду Гланис.

– К тому же это очень опасно: при столкновении легко спровоцировать цепную реакцию. Двадцать три станции, которые снова и снова врезаются одна в другую, – это же форменная катастрофа.

– Значит, у них были опытные пилоты, – отрезала Шара.

Гланис не отступал:

– Но зачем все это, если можно выстроить станции, как обычно выстраивают флот?

– К чему ты клонишь? – осведомился Кранит.

– С чем у вас ассоциируются большие кольца в космосе?

Шара захохотала.

– Ты серьезно? Считаешь, что обители Тишины – на самом деле что-то вроде гипершлюза?

– Я бы не стал исключать такую версию, – отозвался Гланис. – Во времена гегемонических войн часто сооружались временные шлюзы.