– На этот раз никаких скрепок. Буду сам тебя держать: так ты никуда не денешься. – Свободной рукой он указал на родителей Иви. – Констебль, займитесь ими!

Иви рванулась к отцу, который пытался подняться.

– Папа! – закричала она изо всей силы. – Папа!

– Иви? – прошептал он. – Это ты?

Констебль шагнул вперед, на его груди на золотой цепи висел большой медный свисток. Он быстро наклонился к отцу Иви и дунул ему в ухо. Свиста не было, но отец внезапно замер. И глаза у него стали стекленеть.

– Оставьте его в покое! – прохрипела Иви и попыталась вырваться, но Смоукхарт так дернул ее за руку, что чуть не вывернул сустав.

– Сотрите им все воспоминания за последние два дня! – скомандовал офицер Смоукхарт. – Ни малейшей утечки информации! Наш долг – защищать необычные секреты.

Констебль подошел к отцу Иви с другой стороны и повторил процедуру. Отец медленно закрыл глаза, словно проваливаясь в сладкий сон. Потом констебль проделал то же самое с мамой и развернул куски серого пластика. На месте сгиба была молния и сбоку написано: ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ МЕШОК. Сначала констебль положил в мешок маму.

Похолодев от ужаса, Иви наблюдала за этим. Она заметила, что мамино тело обмякло. Может, надо было подольше держать пуговицу у нее в кармане? Похоже, лечебное действие закончилось…

Констебль застегнул молнию, и мешок стал плоским, будто в нем никого не было. Когда констебль склонился на отцом Иви, Смоукхарт указал на необычную дверь и напомнил ему:

– Следите, чтобы дверь оставалась приоткрытой. Не хочу провести еще пять часов, пытаясь сюда вернуться.

У Иви снова помутилось в голове. Пять часов? Постойте…

– Который час? – спросила она. Она представила стрелки необычного будильника, неумолимо отсчитывающего последние часы до полуночи, когда ее родителям придется умереть. Она видела на циферблате слова «Панихиды», написанные черным пером: «Время уходит».

– Начало двенадцатого, – отрезал Смоукхарт. – Так что посидишь чуть меньше часа в камере, и потом… – он усмехнулся. – С Новым годом!

Иви вздрогнула.

– С Новым годом?..

Смоукхарт растянул губы в улыбке.

– Только не притворяйся, будто не понимаешь. – Он оглядел камеру, покосился на клетку, а потом снова уставился на Иви. – Ты же провела в Дыре упыря больше четырех часов.

Нет…

Нет, этого не может быть.

Смоукхарт тащил ее за собой в ворота, и Иви, как могла, ковыляла за ним. Одной рукой он крепко держал ее за обе кисти. Теперь, когда она знала, что он мертвец, ее не удивляло, что он ведет себя словно робот.

Она слышала, как ворота с лязгом закрылись у них за спиной, и они вышли на тихую улочку в каком-то неизвестном районе Лундинора. Тут было много стражников. Несколько констеблей снимали образцы цемента с кирпичной стены. Какой-то сержант выгребал из чаши фонтана сухие листья, а другой прощупывал медную панель.

Иви старалась не обращать внимания на боль, хотя у нее ломило все тело. Скоро полночь, – твердила она, и от страха у нее сводило живот. – Время истекает.

Крестовник и Селена Граймз все еще там, и, если она не придумает что-нибудь, меньше чем через час родители погибнут. Рассчитывать на то, что Себ и Вэлиан сумели бежать, нельзя. Она должна действовать сама.

Смоукхарт волок ее по улице. Единственный способ всех спасти – это сбежать от него.

Должна же у него быть какая-то слабость, – думала Иви. – У каждого есть слабое место.

Проходящие мимо стражники обратились к Смоукхарту:

– Примите наши поздравления, сэр, – сказал один из них, вытянувшись для приветствия. – Не могу дождаться вашего доклада в Двенадцатую ночь!

Смоукхарт остановился и, не ослабляя железной хватки, сказал:

– Как я и говорил, ключ к тайне – в событиях, которые произошли той ночью в особняке Ренчей. Этих-то улик нам и недоставало сорок лет.

Слова Смоукхарта натолкнули Иви на одну мысль.

События, которые произошли в особняке в Двенадцатую ночь…

Кое-что Иви уже знала. В тот вечер там была Вайолет Айлет – принесла какие-то вещи, которые она раздобыла для Ренчей. Может быть, ключ к разгадке кроется в рассказе Вайолет? Вдруг она упустила какие-то подробности?

Оглушительно завыла сирена. Иви не поняла, откуда шел звук, но он был почти такой же громкий и противный, как вопли селки.

– Только не это! – застонал Смоукхарт.

– Сэр! – закричал один из стражников. – Это сирена мистера Панча. Мы должны немедленно отбыть на Маркет-кросс. Таков закон, даже для подземной стражи.

– Знаю, знаю, – заворчал Смоукхарт. Он повернулся к стражникам и скомандовал: – Оставьте все как есть. А то еще затопчете следы преступления.

Потом взглянул на Иви.

– Пойдешь со мной. И помни: твои родители у меня в руках.

В следующие несколько секунд тротуары наводнили необычные. Смоукхарт кричал, чтобы ему дали пройти, и большинство его слушалось. Тем не менее Иви сообразила, что у нее появился шанс сбежать. Главное – избавиться от железной хватки Смоукхарта. На перекрестке собралась толпа: все двигались в сторону Перчатки. Смоукхарта толкали, но он все сильнее сжимал запястья Иви. Она заметила, как у него на шее выступают алые пятнышки. Она уже не раз видела их, но не понимала, чем это вызвано. В «Справочнике Фэрроу» было что-то про категорию «блуждающих людей». Вот бы вспомнить, что именно…

За спиной застучали копыта. Смоукхарт, дернув Иви за собой, посторонился и обернулся: это была карета подземной стражи, а управлял ею краснолицый констебль.

– Какого черта ты тут делаешь?! – От злости Смоукхарт брызнул слюной. – Твое место в особняке. Ты же должен впустить нас всех обратно!

Теперь все лицо у него пошло пятнами.

– Но я слышал сирену! – возразил констебль, придерживая рукой шляпу. – Таков закон. Мы должны немедленно прибыть, не так ли?

Вдруг Иви вспомнила: в «Справочнике Фэрроу» было сказано, что когда «блуждающий человек» взволнован, то начинает «потеть кровью». И процесс этот неконтролируем – Смоукхарт не в состоянии его остановить. Если она решилась на побег, то делать это нужно сейчас.

Иви лихорадочно соображала. Смоукхарт держит ее родителей в отделении подземной стражи и угрожает ей навредить им. Если она сбежит, то может подставить родителей под удар…

Но ведь и «Панихида» не шутит, и их угрозы куда страшнее. После сражения в Зале шепота Иви знала, на что они способны. На кону не только жизнь ее родителей, но и безопасность Лундинора. И всего мира.

Решение принято. Надо бежать.