– Констебль! – рявкнул Смоукхарт. Иви видела, как кровь проступает сквозь поры его кожи. – Что вы наделали?

Констебль наклонился поближе.

– Сэр?

Запястья и ладони у Иви стали мокрыми. Чем больше злился Смоукхарт, тем слабее становилась его хватка. Внезапно Иви дернулась изо всех сил и освободилась. Она нырнула в толпу, толкаясь и извиваясь ужом, пока не перебралась на другую сторону улицы. А за спиной у нее гремел голос Смоукхарта:

– Иви Ренч, помни! Твои родители у меня в руках!

Иви бежала, и слезы лились у нее по лицу. Она не знала, куда бежит. Главное – очутиться как можно дальше от Смоукхарта. Когда толпа осталась далеко позади, Иви остановилась у входа в пустой магазинчик, чтобы отдышаться.

Она представляла, как в комнате Вэлиана тикает необычный будильник. Был только один способ спасти родителей – остановить «Панихиду». Если к ним в руки попадет Большой Необычный Товар, кто знает, какое зло они причинят Лундинору, да и всему миру. Она должна предотвратить это. Бабушка Сильвия наверняка взяла Товар с собой, когда в Двенадцатую ночь бежала из Лундинора. У Иви меньше часа, чтобы его найти.

– Той ночью в особняке была Вайолет, – бормотала себе под нос Иви, перебирая в голове догадки. Нужно вернуться и поговорить с Вайолет. Наверное, она, как и все, сейчас на Маркет-кросс. Правда, там опасно – можно снова попасть в лапы к Смоукхарту.

Вот бы Себ и Вэлиан были сейчас здесь! – думала Иви. Тогда было бы с кем посоветоваться. Интересно, успеет ли она заглянуть в комнату над «Домом Моды Хоффа и Винкла», может, ребята там? Она взвесила все за и против.

Нет, все-таки нельзя терять ни минуты.

На Маркет-кросс было неспокойно. Необычные толпились и перешептывались.

Морщась от оглушительного звука сирены, Иви протискивалась среди кольчуг, кружевных юбок и кринолинов. Толпа стояла плотным кругом в центре площади. Иви остановилась, высматривая знакомые лица. Где же Вайолет? Вот Этель и мистер Литлфэр с семьей, все в кимоно; вот Рукастый Джонни и компания торговцев в шляпах-сомбреро; вот Алберт Меррибус – волосы торчат во все стороны, словно его ударило током, а за ним стражники с серебряными эполетами и буквами «ОО» на лацканах. Особый отдел, – догадалась Иви. Селены Граймз не видно, – с упавшим сердцем подумала она.

В центре площади на деревянном столе лежала огромная устричная раковина. Как только толпа успокоилась, раковина закрылась и сирена смолкла.

Иви привстала на цыпочки и увидела, что на трибуну поднялся высокий мужчина в красной форме шпрехшталмейстера[5] и черном цилиндре. По толпе прокатился шепот…

– Мистер Панч…

– Сам мистер Панч…

– …Хранитель Лундинора.

Иви с любопытством рассматривала мужчину. Ей было знакомо это имя. Это он победил Октавия Ренча на выборах в квартирмейстеры Большой пещеры в Двенадцатую ночь 1969 года.

Вот только…

Он выглядит слишком молодо. У него молодое, свежее лицо, широкие плечи и рыжая борода без единого седого волоса. Из-под полей цилиндра поблескивают яркие синие глаза. Похоже, она уже где-то их видела…

Мистер Панч поднес ко рту ракушку-рупор.

– Спасибо, что так быстро собрались. К сожалению, у меня тревожные новости. – Голос у него был такой глубокий и звучный, что у Иви в груди все завибрировало. – Как вам уже известно, вчера на одного из торговцев было совершено нападение. На него напала призрачная моль, мертвое создание, которое мы не видели много лет. Несколько часов назад я получил сообщения о том, что за Большими воротами замечено скопление теней.

Мистер Панч откашлялся и повернулся к другой части толпы. Иви заметила, что в этот момент лицо его изменилось – борода стала кудрявой, кожа потемнела, а цилиндр куда-то подевался.

– В камерах прибытия замечены селки и призрачная моль, повредившие систему воздушных фильтров.

По толпе прокатился тревожный шепот. Иви нахмурилась. Селки и призрачной молью управляет Крестовник – человек в сером. Это его рук дело. Интересно, какие у него мотивы?

– Наши инженеры делают все, чтобы в кратчайшие сроки восстановить технику, – продолжал мистер Панч, – но, пока работы не завершены, вынужден попросить всех необычных граждан не покидать Лундинор. Воздух за пределами Больших ворот заражен, и, пока воздушные фильтры не заработают снова, выходить из Лундинора опасно.

Иви содрогнулась. Крестовник хочет, чтобы все оказались заперты в ловушке…

– Как вам известно, перемещаться в обычный мир с помощью чемоданов и тому подобного внутри Больших ворот запрещено. Поэтому все мы останемся здесь, пока ситуация не прояснится. – Мистер Панч снова повернулся, и на этот раз лицо у него стало совсем другим: изменились форма носа, губ и лба. Иви потерла глаза. Наверное, она до сих пор не пришла в себя после Дыры упыря. Может, теперь у нее галлюцинации?

Мистер Панч откашлялся.

– Я уверен, что подземная стража в ближайшее время обезвредит саботажников. Если вы заметите что-то подозрительное, убедительная просьба сразу сообщить об этом. Стража заверяет, что будет круглосуточно отвечать на сообщения цветоперьевой почты. Мистер Меррибус любезно позволил в ближайшие дни пользоваться почтой бесплатно.

Иви увидела, как Меррибус кивнул.

– На улицах сейчас неспокойно, – продолжал мистер Панч, и его красная униформа сменилась на серый фланелевый костюм, а сам он стал выглядеть намного старше, – поэтому я призываю вас не терять бдительности. Нам уже не раз грозила опасность, но мы все преодолели. Лишь сообща и доверяя друг другу, мы становимся сильнее. Прошу всех необычных помнить об этом.

Он выдержал паузу, кивнул и спустился с трибуны.

Иви смотрела, как он смешивается с толпой, и ломала себе голову, что же он на самом деле думает? Он Хранитель Лундинора и не может не подозревать, что «Панихида» снова начала наступление. Знает ли он, что после вчерашнего нападения призрачной моли ее и Себа задержали? И что он собирается делать?

Толпа начала расходиться, обсуждая последние новости. Иви вытянула шею, высматривая безопасный путь отступления. И вдруг увидела белые кудряшки под кокетливой шляпкой.

Вайолет.

– Вайолет, я зде… – Иви осеклась, вспомнив, что нельзя привлекать внимание, и начала молча проталкиваться сквозь толпу.

Наконец она догнала Вайолет и тронула за плечо. Та обернулась. На этот раз у нее было две пары очков – одни разбитые, другие – с дымчатыми стеклами. Выглядела она лучше, чем после нападения призрачной моли, но лицо было все в царапинах.