И тому пришлось говорить, всем своим видом показывая, что делать это ему очень не хочется, но другого выхода у него нет.

— Игорь Викторович, давай на «ты». Не из пижонства предлагаю, а для простоты разговора, потому что вещи тебе придется узнать серьезные, но не для общего сведения, понимаешь?

Мельников посмотрел на Рябцова, будто хотел и его попросить выйти из салона, но продолжил:

— «Там», — Мельников ткнул пальцем вверх, — нет никаких «нас». Каждый там «сам себе и командир, и начальник штаба». Обстановка такая, что никто не уверен в своем будущем.

При слове «там» он снова сделал рукой какое-то кругообразное движение на уровне бровей так, что его собственная голова в означенное понятие как бы входила.

— «Там» люди оказываются двумя путями. Первый, когда элита выбирает того, на кого возлагает надежды. Выбирает и продвигает. Элите надо, чтобы в стране был порядок, вполне конкретный, порядок для какой-то определенной экономической сферы. Вот она и поручает его обеспечить именно такой, какой ей необходим, тем, кого она выбрала. А второй путь — это, когда те, кого уже выбрали и подняли, набирают себе команду исполнителей вроде меня.

Откровенность Мельникова произвела впечатление, и Корсаков спросил:

— И ни у кого нет гарантий?

— Ни у кого, — спокойно подтвердил Мельников. — Да, честно говоря, их и быть не должно. Понимаешь, я считаю, что управление государством — это дело очень ответственное, и в нем постоянно идет этакое негласное соревнование: кто лучше управится с делами? И в этом соревновании отбор должен носить совершенно свободный характер, чтобы управляли делами лучшие из лучших. Не считай меня неискренним только потому, что так никогда ни в одной стране не делают. Все опираются на «своих».

Мельников улыбнулся.

— Короче, никакие «мы» ни с кем контактировать не станут. Любой, кому это будет поручено, может оказаться как раз в числе тех, кто сейчас когтями цепляется, чтобы остаться в Кремле за счет того, кого он оттуда же вытолкает.

— А ты?

Корсаков перебил, намеренно цепляя Мельникова.

— А я… Видишь ли, Игорь, я никогда в Кремль как таковой не рвался. Кремль, в его нынешнем содержании, во мне заинтересован больше, чем я в нем. Мера ответственности в Кремле выше всех допустимых норм, и я с удовольствием уйду оттуда, поверь. Но уйти можно двумя путями. Первый — тебе укажут на Спасские ворота, и второй — уйти спокойно и гарантированно, сохранив уважение и добрую память. Вот я и хочу уйти именно таким путем. А для этого мне надо, чтобы в ближайшее время ничего плохого не случилось, понимаешь?

— А эти письма — не шутка?

— Мне некогда играть в «угадайку». Мне надо исключить худшее. Поверь, если я стану жертвой розыгрыша, который опишут все газеты СНГ, я не огорчусь. Если случится то, о чем пишут… Ну, ты сам понимаешь…

Мельников ударил ладонями по коленям, считая, видимо, что самое трудное позади. Оставалось несложное:

— Теперь о твоей спутнице. Это, насколько я понимаю, и есть Ирина Аристова?

— Хорошо работаете, — буркнул Корсаков.

— Да нет. Вычислить ее было несложно, а связать ее с личностью убитого Лобанова и местожительством — еще проще.

— Кто стрелял в Лобанова?

— Выясняем. На следствие направлены лучшие работники. Как ты вышел на нее? Как там появился Лобанов?

— Лобанова туда привез я. И на Ирину меня вывел Лобанов.

— А его ты откуда знаешь?

Корсаков помолчал. Открывать свои источники в Кремле глупо, но и ситуация нерядовая. Пока он думал, Мельников помог:

— Мне имена пока не нужны, — это «пока» у него получилось двусмысленное, и что тоже не радовало известного журналиста. — Мне важно понять принцип.

— Принцип таков: вчера вечером из Кремля звонили Лобанову.

— Да, это я звонил, — кивнул Мельников, ожидая ответа.

— Сколько раз?

— Что «сколько раз»?

— Сколько раз ты звонил Лобанову?

— Один. Я звонил не только Лобанову. Мне приготовили список людей, которые могут хоть что-то знать об этой истории. Я весь вечер сидел на телефоне, — будто пожаловался Мельников. — Ты на мой вопрос ответишь, Игорь?

— Лобанову вчера через АТС Кремля звонили трижды, — сообщил Корсаков.

Нависла пауза.

Не переспрашивая, не уточняя, Мельников проговорил в мобилу:

— Проверь вчерашние звонки через нашу АТС. По Лобанову. Срочно! — И сел, молча, неподвижно.

Звонок заверещал через несколько минут.

— Так… А откуда?… Хорошо…

Мельников помедлил, потом продолжил:

— Ты прав. Было три звонка. Два других вскоре после моего.

— Так, это, значит… — недоуменно предположил Рябцов и осекся.

— Это значит, что кто-то получил информацию от меня. Проще говоря, кто-то меня подслушал, — поставил все на свои места Мельников. — А ты говоришь… — повернулся он к Корсакову и задумался. Он что-то вычислял, приводил к общему знаменателю.

— Значит, узнав о трех звонках, ты решил, что Лобанов — генеральное направление? В принципе, ты оказался прав. Что потом?

Пересказ Корсакова о визите к Лобанову, поездке к Ирине и стрельбе на улице, выслушали внимательно, задав пару вопросов, не больше.

— А она тут с какого боку?

Корсаков на миг замер. Выложить все, что ему известно, означает скорее всего оказаться на обочине расследования. Промолчать — остаться без поддержки.

И он рассказал, но не все. Дескать, исследования Ирины связаны с подземными коммуникациями.

— На что они рассчитывали? — усталым, потухшим голосом спросил Мельников. — Диггеры хреновы. Просто Стивенсон какой-то, Марк Твен, библиотека приключений. Из-под земли в Грановитую палату?

Рябцов зло хохотнул.

— Ну, вот что, — Мельников был сосредоточен. — Сева, вы тут остаетесь. Аристову пересаживай сюда. Не дай бог, ее увидят. А мы с Игорем поедем в другой машине и другим путем. Встреча на точке.

Мельников и Корсаков подошли к «вольво», стоявшей неподалеку.

Мельников открыл заднюю дверцу:

— Садись.

Салон был перегорожен затемненным стеклом.

— Сева — человек Системы, поэтому ему ничего и объяснять не надо, а ты не переживай, что старого друга кинул. Просто есть вещи, которые положено знать только ограниченному кругу лиц. Поясняю: если информация выйдет за пределы общения, несложно будет вычислить источник. Понимаешь?

Корсаков кивнул, чувствуя, однако, неприятный холодок, пробежавший по спине.

— Ты должен знать, что угроза эта для нас стала такой актуализированной не просто так. Есть вещи, которые какое-то время кажутся «мелочами», пока не выясняется их суть. Короче, тебе следует знать то, о чем я узнал только вчера от начальника Службы безопасности. На протяжении последних двух недель в Кремле произошло два загадочных убийства.