– Чего ж не уйдешь? Раз наши рожи не нравятся, – спокойно заметил на это Федор. Мог бы сейчас сказать тупоголовому водиле кое-что посущественней, но вряд ли до него дойдет.

– А это, капитан, уже не твое дело. Уходить мне или остаться. Не тебе решать, – со злостью проговорил Юранов, не собираясь каяться перед Тумановым. Да и что он может предъявить ему, кроме этого случая с инвалидом? Но все-таки умный он опер, допетрил. И вот теперь здесь. Все карты спутал Юранову. Еще немного, и он уехал бы. Но не успел.

– Нет, Юранов, ошибаешься. Как раз это мое дело. Ты часто выезжал на оперативные дела. Стоял себе в сторонке, а сам слушал, о чем мы говорим. О наших предположениях по розыску того или иного преступника. Все наши планы раскрывал бандитам. И про инвалида ты сообщил им. А как они еще могли узнать, если мы были только вдвоем? А, Юранов? Что скажешь? Я был. И ты, продажная шкура!

Поразило немного Федора то, что продажный водитель не собирался ловчить и отпираться. И вообще, смотрел на Федора так, словно хотел немедленно взять его за шкирку и выбросить из своей квартиры.

– Сообщил. За это мне накинули еще триста долларов. Я видел, как эта гнида безногая тебе что-то шепнул. А им очень заинтересовались серьезные люди. Этот козел вместе со своей сестрой-сучкой посчитали себя умнее всех. Ну и получили свое. А как ты думал, капитан? – Юранов рассмеялся над непонятливостью Туманова.

– Адрес инвалида? – потребовал Федор. Он даже не стал спрашивать, знает ли Юранов его. Уверен был, что знает. Видя, что водитель медлит с ответом, достал из кармана пистолет.

– Юранов, не разочаровывай меня.

Сержант уставился в черную дырочку в стволе. Потом перевел взгляд на палец, лежащий на курке. Наверное, и в самом деле не стоило разочаровывать капитана Туманова. Юранов знал его как человека очень решительного. И что ему стоит нажать посильнее на курок?

– Ты меня убьешь? – Голос водителя дрогнул. Он ожидал выстрела.

Федор покачал головой.

– Если ответишь, не убью. Я уважаю честность. Конечно, порядочным тебя не назовешь. Но, я думаю, жизнь тебя поправит. Так что решай. Все зависит от тебя. Называешь адрес инвалида, и я ухожу. Нет – я стреляю тебе вот сюда. – Федор указал стволом Юранову на лоб. И водитель съежился, как от удара. Не хотелось умирать.

– Слушай, капитан, а на кой черт тебе его адрес? У него в квартире уже все перевернуто. Ребята там пошарили. Не пойму что-то.

Федор улыбнулся. На правах хозяина положения он мог позволить себе улыбку. Да и нудно как-то смотреть в унылую рожу водителя.

– Скажем так. Я хочу временно пожить в квартире инвалида. Деваться-то мне некуда. А? – Он подмигнул Юранову. Но тот догадался, что капитан врет. И, не собираясь огорчать его, решил назвать адрес, только при условии, что Туманов не станет стрелять в него. Федор был польщен таким доверием.

– Обещаю. Я тебя не убью. Искупи свой грех сам, – предложил капитан водителю. А тот не понял, к чему это сказал Туманов.

– Ты даешь мне шанс? – Юранов не знал, верить ли ему или нет. Может, разыгрывает его капитан? А сам возьмет и пальнет неожиданно. Но вроде собирается уходить. Юранов обрадовался. Только бы выпроводить его, а там он знает, что надо делать. Попомнит его опер.

– Даю, – дружелюбно произнес Туманов и встал, давая понять, что больше его уже ничего не интересует. Но перед тем как выйти из комнаты, достал из кармана диктофон, нажал на клавишу, остановив движение пленки. Нарочно проделал это, чтобы Юранов видел.

Сержант оторопел.

– Ну и сука ты, Туманов! Обманул меня? Взял на эту дешевку. Только твоя запись не является доказательством. Не пройдет номер, капитан.

– В нашем управлении – да. Тебя в самом худшем случае просто постараются уволить. А вообще, я еще не решил, как поступить. Может, лучше эту пленку отдать бандитам? Тем, кому ты прислуживал? Как думаешь? – Капитан вопросительно глянул в глаза Юранову, показав диктофон. – Тут ведь ты не только раскаиваешься в своих грехах, а еще называешь имя авторитета, на которого работаешь. Ленчик Пузо. Такие вещи мафия не прощает. Особенно таким уродам, как ты.

Юранов вздохнул, понимая свою обреченность.

– Эх, капитан! Волчара ты, а не человек. Одно слово – опер.

Но Федор на это только улыбнулся, принимая все сказанное водителем за искреннюю похвалу. А волк – зверь умный, расчетливый.

– Я тебе, капитан, доверился как хорошему человеку, а ты? – В голосе Юранова слышался нескрываемый укор. Обидно стало сержанту.

– Ладно. Не переживай ты так, – участливо заговорил Федор и размечтался: – Эту пленку я передам в управление собственной безопасности. Там ребята серьезные работают, не хуже наших. И отлично знают, как помочь таким опустившимся хлопчикам, как ты.

Все это было сказано так, словно речь шла не о жизни и смерти Юранова, а обсуждалось что-то постороннее, в чем Федор настоятельно рекомендовал водителю принять участие. Причем отказ не принимался. Получилось это не столько забавно, сколько издевательски. Ведь Юранов не дурак и прекрасно понимает, чем теперь все для него кончится. Как же он мог забыть про оперской трюк с диктофоном?

Он покосился на приготовленную к отъезду сумку, в которой лежал пистолет. Федор поймал его взгляд и вдруг заспешил.

– Ну, не стану тебя задерживать. Счастливого тебе пути, – сказал и быстро вышел, хлопнув дверью. Шаги его застучали по лестнице.

Юранов принял эти слова за приговор. Подловил его капитан.

– Сука ты! – крикнул вслед Туманову. Потом заходил по комнате из угла в угол. Обидно было, как ловко провел его опер. Одурачил. Еще обидней было за то, что не пацан он желторотый – давно в ментовке. Знал ведь, никому верить нельзя, и все-таки поддался искушению и попался на слове. Поверил, что Туманов не будет его убивать! А зачем ему, когда за него теперь это сделают другие.

В сердцах Юранов пнул ногой тяжелую сумку, и она завалилась набок. И вдруг опять звонок в дверь. Резкий, нетерпеливый.

Юранов быстро расстегнул сумку, вывалил ее содержимое на пол, отыскал в тряпках «ТТ».

«Что еще он забыл спросить? Сейчас…» – подумал водитель, предполагая, что капитан вернулся. Ведь минута не прошла, как он вышел.

– Сейчас я тебя встречу! Посмотрим, кто сдохнет…

Юранов передернул затвор пистолета, спрятав правую руку за спину. Теперь, как только Туманов переступит порог, он его пристрелит и труп сразу бросит в ванну. А там решит, как быть дальше.

Звонок повторился.

Юранов пошел к двери. Открыл дверь и увидел толстушку соседку с улыбкой до ушей. Развеселилась чему-то дура. А вот ему не до веселья.

И, заглянув в его наполненные грустью глаза, соседка перестала улыбаться. Даже одернула свой короткий халатик, едва прикрывавший толстую попу. Специально надела для Юранова. Возбудить его.