Я направилась вслед за ним по широкому коридору с развешанными на стенах дипломами в рамочках, свернула в просторный кабинет с книжным шкафом, тремя обитыми кожей креслами и письменным столом. Из окна открывался все тот же успокаивающий пейзаж. На стене висело зеркало в человеческий рост. Из него на меня смотрела побледневшая и нервничающая моя копия. Волосы лежали как попало, ни следа косметики, дрожащие руки. Ужас да и только.

— Садитесь, — пригласил врач. — Кофе хотите?

— Говорите уже, — ответила я.

Он усмехнулся, посмотрел в стоящий на столе ноутбук, взял какую-то бумажку.

— Вот результаты ваших анализов. По ним все сходится с тем результатом, что мы вам прислали, но есть один маркер. Мы на него обычно не смотрим, если нет запроса от клиента. Сотрудник заметил, когда сдавал в архив и сразу связался со мной, а я с вами.

— Что там? — я смотрела на него с надеждой. Что он сейчас скажет, мол, мы ошиблись и Михаил точно не отец ребенка.

— Вопрос довольно деликатный…

— Не томите, — прервала я.

— Это может быть ошибкой, тогда мы проведем повторное исследование. Этот маркер не сходится с маркером господина Ковальски, тогда как остальные сходятся. Это показывает, что отец вашего ребенка — брат Михаила. Как минимум по одному из родителей.

Господи!

Если ошибки нет, то это значит лишь одно. Ребенок Люцифера, но они с Михаилом братья.

***

Нужно срочно рассказать про это Зарову и Михаилу!

Мне все еще казалось, что в анализы закралась какая-то ошибка. Они ведь непохожи друг на друга! Разве что ростом почти одинаковы, а так — никогда не сказала бы, что они могут быть даже дальними родственниками. Хотя и мы с Вадиком не очень-то и похожи друг на друга.

Черт!

Я пулей вылетела из кабинета врача, достала из сумочки телефон, вызвала Зарова.

Тот не заставил долго ждать. Через динамик я слышала звук работы двигателя, чьи-то крики, хоть разобрать что-либо в них было невозможно.

— Люцифер! — воскликнула я.

— Я плохо слышу. Толпа собирается, кое-что настраиваем.

— Вы с Михаилом — братья!

— Ничего не слышно. Скажи Фернандо, пусть подвезет тебя к Иисусу. Тут поговорим. Скоро начнется представление.

Послышались короткие гудки.

Блин!

Я бросилась к охраннику, ждавшему меня в просторном холле. Сидел на диванчике и листал какой-то журнал. Увидев меня, он мгновенно вскочил, оглянулся по сторонам.

— Фернандо, — я только что впервые услышала его имя. — Нам надо к Люциферу. Он у Иисуса.

Говорила я на английском, одновременно пытаясь объясняться жестами. Наверняка со стороны это смотрелось комично, только мне было не до смеха.

Но мой телохранитель, кажется, быстро все понял, и через минуту мы уже ехали в машине. Автомобилей вокруг было полным полно — от дорогущих спортивных до ржавых тарадаек. То ли выступление Зарова так повлияло, то ли тут постоянно такое творится?

Я буквально тряслась от мыслей обо всем этом.

Люцифер сказал, что его разлучили с больной на голову матерью, что отца он и вовсе никогда не знал. Она могла забеременеть после, или неизвестный отец постарался. Возраст сходился — Михаил был младше Люцифера на два или три года.

Наша машина едва ползла. Фернандо пытался иногда срезать путь по улочкам и дворикам но, казалось, что весь мир препятствовал моей встрече с Люцифером и Михаилом. В очередной толкучке рядом с нами остановилась машина с открытым верхом. Пассажиры держали большой плакат с перечеркнутой фотографией Зарова и надписью на португальском. Догадываюсь, что не самой цензурной.

Вот зачем он выбрал для своего представления одну из самых религиозных стран мира? Думаю, он врал насчет того. что это лишь реклама. Не только мне, но и самому себе. Ему это нравилось — ходить по краю пропасти с готовностью в любой момент сорваться.

Он думает, что него нет родственников, есть лишь приемные родители неизвестно где. А из друзей лишь старик-повар. Но теперь у него есть ребенок! Есть брат, пусть они не в лучших отношениях.

Есть я, в конце концов…

Я люблю его какой бы он ни был, ношу его ребенка под сердцем, и уверена, что его чувства взаимны.

Я смотрела вокруг, замечая внушительную демонстрацию против Зарова, развешанные повсюду требования выгнать его, запретить въезд в страну, заляпанный краской рекламный плакат Люцифера.

Его противников тут было явно больше, чем почитателей, и это пугало.

Взяла телефон, начала искать места прежних выступлений Люцифера. В основном Европа и Штаты. Аргентинское правительство выступление запретило, в Чили разрешили, но после массовых протестов решили отменить.

Почему бразильские власти не сделали то же самое? Не только ради требований своих граждан, но и ради безопасности самого Люцифера…

Статуя Христа уже виднелась за окном, а рядом с ней стояло облако черного дыма. Неужели кто-то что-то взорвал? Господи…

С каждой секундой сердце колотилось все сильнее. Я снова набрала Люцифера, но тот не ответил. Вспомнила номер Михаила, набрала его — тот же результат.

Зараза!

Я не могла усидеть на месте, по щекам текли слезы, голова неистово кружилась, кровь бурлила в жилах, давление вытворяло что-то невообразимое. Начало тошнить, хотелось выйти и подышать свежим воздухом, но нужно спешить.

Наша машина выехала из пробки, и я успела слегка обрадоваться, но тут же нас остановил полицейский патруль. Фернандо о чем-то говорил с подошедшим служителем закона, показывал ему документы, а для меня каждая секунда тянулась вечностью.

Распрощавшись с копом, мы снова двинулись, выехали на гору, и я увидела, что дым идет не от статуи, а от небольшого домика в долине. Посмотрев на каменного Иисуса, я мысленно поблагодарила его. Хоть Люцифер раз за разом бросает вызов Богу, но у того наверняка на него свои планы…

Мы пробирались через небогатый район, переполненный одно-двухэтажными маленькими домиками с облезшей штукатуркой. Даже дорога тут была неровная, меня постоянно трясло. Но даже здесь встречались люди с символикой против Зарова.

Может, после нашего разговора, Люцифер успокоится…

На подъезде нас встретил Михаил. Он, облаченный в черную рубашку и белые брюки, курил, опершись на небольшой желтый домик. Заметив его, я чуть ли не на ходу выбросилась из машины.

— Ты получила результат? Это наш ребенок! — на лице Михаила сияла усмешка.

— Нет…

Когда дошло до разговора, которого я ожидала, мне не хватало слов.

— Как? Ну вот же, шестьдесят пять процентов…

— Я ездила в клинику. Вы с Люцифером братья, потому анализ похож.