Я вытерла тыльной стороной ладони дорожки слёз на щеках и перевела рассеянный взгляд на Анчоуса.

– Нет, всё в порядке. Я сейчас приду в себя. Всё хорошо, спасибо.

– Но Вы явно расстроились, когда открыли данное сообщение, – продолжал напирать робот. Ему, как и любой железке, были чужды эмоции и чувство такта, а потому он пытался докопаться до причины моего резво изменившегося состояния. – Почему?

Захотелось закричать на Анчоуса, выплеснуть на него весь негатив, но я сдержалась. Во-первых, потому что кибернянь не являлся истинной причиной моего резко изменившегося настроения, а во-вторых, он был искусственным интеллектом, и именно я, как его хозяйка, должна была его обучать и разъяснять все непонятные вещи. Тяжело вздохнула, собираясь с мыслями, вновь вывела неприятную голограмму по центру своей спальни и спросила робота:

– Что ты видишь?

– Командора Киара Леру и майора Аврелию Кларк. Судя по деталям интерьера, они находятся в личном боксе командора.

– Хорошо, – я перевела дыхание, так как обсуждать голограмму, пускай и с роботом, всё равно было крайне мучительно. – А что они делают?

– Затрудняюсь ответить. Картина происходящего мне не совсем ясна. Но судя по Вашей реакции, правильный ответ – участники голограммы целуются.

– В смысле? – я рывком села на кровати и увеличила голограмму почти до потолка, чтобы рассмотреть всё в мельчайших деталях. – Анчи, что ты хочешь этим сказать?!

– Если Вы помните, Анестэйша, Вы закладывали в меня информацию о поцелуях, когда Вам было двенадцать лет.

Да, действительно, после того, как меня поцеловал в яблоневом саду друг моего детства Рик, я ещё долго искала в инфосети Захрана о «настоящих» поцелуях. Мне было интересно, поцеловал меня Рик по-настоящему или нет. В своих поисках и изысканиях я даже вложила всю найденную информацию в алюминиевую оболочку Анчоуса, вот только робот не смог дать ответа на мой вопрос. Он-то не видел нашей встречи. Ну а я тогда, помнится, пришла к выводу, что всё-таки тот поцелуй был ненастоящим.

– Продолжай, – разрешила я напряжённо.

– Исходя из тех данных, которыми я располагаю, при настоящем поцелуе оба закрывают веки, а если они всё-таки остаются приоткрытыми, то зрачки существенно увеличиваются. На данном фото лица майора Кларк, к сожалению, не видно, но командор закрывать глаза не стал. Более того, его зрачки не увеличены, как следовало бы, а даже слегка уменьшены по сравнению с обычным состоянием. У меня не хватает информации по цваргам, но для людей уменьшенная радужка говорит либо о ярком освещении, либо о негативных эмоциях, таких как страх, ненависть, злость или испуг.

Чем подробнее говорил Анчоус, тем сильнее я склонялась к мысли, что он прав. Приблизив лицо Киара на максимальное расстояние, я увидела чуть расширившиеся ноздри цварга и несколько лопнувших сосудов в белках глаз, свидетельствующих о зарождающейся ярости. Вселенная, а ведь робот прав! Я была настолько уверена в том, что сама голограмма либо имеет большой срок давности, либо вовсе подделка, что не рассмотрела лица командора.

– Анчи, а что ты думаешь насчёт того, что майор Аврелия раздета? – спросила я, нервно облизав губы.

– Ваш вопрос мне не совсем понятен, Анестэйша.

Вот ведь, глупая железяка! Вечно он прикидывается непонятливым, когда его ответ требуется как можно скорее!

– На данной голограмме плечи, грудь и спина майора Кларк оголены, – повторила терпеливо. – Обычно гуманоиды раздеваются, перед тем как… – я думала, какое слово следует произнести, но Анчоус меня опередил.

– Заняться совокуплением?

– Пускай будет совокуплением, – произнесла с тяжёлым выдохом.

Воспитание искусственного интеллекта – та ещё задачка. И почему до сих пор ещё не открыли специализированных школ для роботов? Отогнала неуместные мысли и вновь вернулась к диалогу.

– Вы предполагаете, что командор Киар Леру и майор Аврелия Кларк собирались заняться совокуплением?

Меня покоробило от бесчувственного вопроса Анчоуса, и неожиданно для самой себя я решительно ответила:

– Нет.

– Почему нет? – поинтересовался уже робот.

Я пожала плечами.

– Не знаю. Просто чувствую сердцем и всё. В первый момент подумала, что да, именно этим они и собираются заняться, но сейчас, всё взвесив, я укрепилась в своём мнении. Киар не стал бы мне изменять.

Кибернянь так долго растерянно молчал, мигая светодиодами, что я заподозрила неладное:

– Анчоус, в чём дело? Ты почему молчишь?

– Информация слишком противоречива. Во всех моих библиотеках указано, что седьмой орган чувств у человека анатомически располагается в заднице. А Вы говорите – в сердце. Как правильно?

Я расхохоталась словам киберняня, бросила в него подушкой и впервые за все выходные вышла на ужин на своих двоих.

/кадет Анестэйша Радосская/

Удар, ещё один удар, блок, удар. Вспотевшая маленькая я и не менее потный, но гораздо более высокий и широкий в плечах Дик Раймон кружим на татами, время от времени сходясь для нанесения стремительной серии ударов. Вначале ларк с боевого направления действовал вполсилы, боясь нанести мне вред. Но капитан Стивен Валлуни прикрикнул на него, и с этого момента бой пошёл на равных. Ну как, на равных… Дик действительно не щадил меня, а я же больше отпрыгивала и отскакивала, ловко уворачиваясь от его стремительных прямых ударов, и пользовалась задними подсечками и бросками, используя инерцию противника. Киар не так давно мне объяснил, что до тех пор, пока окружающие не будут догадываться о том, что в моём скелете находятся микроботы, никто не будет воспринимать меня как серьёзного противника. Где бы я ни была – среди друзей или на задании в стане врага, о моей новой особенности лучше умолчать. Среди кадетов обязательно найдутся завистники, а врагов незачем заранее предупреждать об оружии.

Со второго полугодия капитан Стивен Валлуни добавил рукопашные спарринги по физической подготовке, сдвоенные с кадетами боевого направления. Если раньше я с содроганием думала об этих занятиях, то после внедрения в мой скелет микроботов основную сложность для меня составляло поддержание правильного ритма дыхания и сохранение концентрации на силе собственных ударов и блоков.

Внезапно дверь на полигон открылась и я, как и почти все в зале, обернулась на поджарую фигуру цварги, уверенной кошачьей походкой направлявшейся к капитану Валлуни. Майор Аврелия Кларк как всегда выглядела бесподобно. Эластичный форменный комбинезон настолько соблазнительно облегал её высокую пышную грудь и крутые бёдра, что вся мужская часть населения кадетов непроизвольно сглотнула. Ну а я… не испытывала к бывшей невесте Киара ни одного тёплого чувства. В памяти всплыла вчерашняя голограмма с неизвестного номера в моём коммуникаторе, и я, разозлившись, не рассчитала силу, вложенную в очередной удар. В глазах отвлёкшегося от боя Дика промелькнуло неподдельное удивление, а через мгновение он, скрючившись и покраснев, уже лежал на обеих лопатках на спортивном татами, прижимая ладони к солнечному сплетению.