Лера из прошлого испуганно юркнула в темноту сознания. Она боялась папу и любила его. Гремучая смесь безумства.

Папа смотрел порно на экране. Потом взял пульт с кровати и поставил на паузу. Подмигнул обнажённым мужикам, стоящим в углу у тумбочки. Всё у них, конечно обмякло.

— Вы тут можете и сами с собой, да? — усмехнулся папа. — Раз уж начали. Гей-порно, я слышал, тоже неплохо продаётся.

Лера глупо хихикнула, застёгивая пуговицу на джинсах. Папа снова шевельнул головой, телохранители взяли Леру под локти и повели из комнаты.

Она услышала, как папа сказал:

— Счастливо оставаться.

Потом темнота накрыла, а ноги подкосились, будто из её тела вытащили все кости разом. Лера обмякла, успев подумать лишь о том, что действительно видела в коридоре Нату. Красивую, аккуратно причёсанную, в чёрных очках и в чёрном же дорогом костюме. Это следы от её шпилек на ковре. Сомнений нет.

Она много чего вспомнила, пока плавала в вязкой темноте.

Удивительно.

Вот Вика и Лера разбирают ворох старой одежды. Им лет по десять, не больше.

Папа недавно купил загородный дом и нанял рабочих, чтобы те сделали капитальный ремонт. Рабочие сдирали со стен обои, снимали полы, вываливали разный старый хлам на заднем дворе у подъездных ворот. Туда же сваливали одежду, которую нашли на чердаке.

Одежды много, она вываливается из драных мешков, пахнет пылью, гнилью и плесенью. Лера лезет в мешки первой, вытаскивает белую рубашку с одним рукавом, натягивает через голову и оглушительно чихает. Вика некоторое время размышляет, осторожно заглядывает то в один мешок, то в другой, развязывает тесемки. Лера между делом натаскивает синие шорты, которые на два или три размера больше. Теперь десятилетняя Лера похожа на бродягу, которого она как-то видела на остановке.

— Смотри, я вылитая Ната! — хохочет Лера, имея в виду случай, который произошел за пару дней до этого. Вика и Лера застукали Нату в платье мамы, с накрашенными губами и в парике. Долго смеялись. — Я теперь вся такая фифа, что никто меня не узнает! Самая красивая на земле!

Вика тоже смеется и не отстаёт, вываливает содержимое одного из мешков в траву. Тряпья много: старая фуфайка, платья, шорты, джинсы, майки и даже несколько белых мужских рубашек. Вика роется, как собака, натягивает на себя что-то не сильно грязное и изношенное, становится похожей на чучело,

— Я любимая папина дочь! — кривляется она. — Пожалуйста, скажите папочке, что я его люблю!

Обе замечают Нату и папу слишком поздно. Они подошли со стороны подъездных ворот. Ната молчит и не улыбается. По выражению её лица вообще сложно понять, какие чувства она сейчас испытывает.

Лицо папы вытянуто от удивления. Он крепко сжимает плечо старшей дочери.

— Блин, прости! — тут же вопит трусливая Вика и стаскивает с себя старую блузку. Та рвётся с сухим треском, расползается в тонких Викиных пальчиках.

Кругом пыль и дурной запах. Вика путается и падает на колени.

— Странный у вас театр, — говорит папа. — Как будто издеваетесь над сестрой.

Ната заставляет себя улыбнуться. Видно, как нелегко ей это дается.

— Все в порядке. Я и есть самая красивая, — Она побегает к сестрам и тоже начинает рыться в куче тряпья.

— Я и есть самая красивая! — кокетливо повторяет, не сводя с папы взгляда. — Самая красивая в мире! И папа меня больше вас любит! Потому что вы мелкие, а я взрослая, понятно? Потому что у вас мозгов нет совсем! Вы как будто вчера родились!

Лера видит её взгляд. Холодный и озлобленный. Где-то у Наты в душе живёт монстр.

И еще она видит взгляд папы.

Вот сцена, фортепьяно, человек, перебирающий клавиши.

«Только месяц не спит, тихо в окошко глядит…»

Лера хочет петь, но слова застревают в горле. Краем глаза видит Вику — та стоит за сценой и читает что-то с телефона. В шестнадцать лет Вика ещё не была толстушкой, не злоупотребляла алкоголем и уж точно не думала, что потеряет ребенка и скатится в анорексию. В семнадцать Вика была красавицей, полной энергии и оптимизма. Она почти достигла своего идеала — отставала всего на полмизинца от Наты в негласной гонке сестёр.

— Пой же, ну, — говорят Лере. Она не помнит кто. — У тебя полторы минуты.

Лера открывает и закрывает рот, не может петь, а в горле изнутри что-то царапается, будто застряла рыбья кость, или даже нет — будто кто-то пытается выбраться наружу.

Вика улыбается за сценой, поглядывает на Леру, но мыслями сестра где-то далеко. Она пришла поддержать Леру, потому что попросил папа. Вика не хотела здесь быть, Вике нравилось гулять с Натой и с теми парнями-одногруппниками, которые были уже достаточно взрослыми, чтобы уметь не кончать через двадцать секунд после начала секса.

— Пой, Валерия, ну же.

Она запела на прослушивании в музыкальную школу. Сбивчиво, нервно, дважды не попала в ноты и в итоге провалилась. Никуда её не взяли. После этого через полгода она впервые пойдёт в «Вирус-клуб», напьётся и познакомится с владельцем.

Но это позже.

Вика не дождалась даже злосчастные полторы минуты и выскользнула через служебный выход на улицу. Написала смску, что Ната не любит ждать. Ровно через полчаса она отправится за город, в дачный домик у леса, отмечать завершение семестра с тремя («великолепными!!1!») человечками с её курса. Вика не могла пропустить.

Извини, извини, извини, верю в тебя и всё такое.

На улице ждёт мама, приехала специально. Пытается утешить плачущую Леру, которая уже поняла, что провалила творческое задание. Вдвоем они отправляются в ресторан, где Лера впервые пробует водку. Ей нравится чувство опьянения и лёгкость, которая образуется в голове.

Лера думает, что тоже бы была не прочь поехать за город с сёстрами. Но проблема в том, что её никто не звал.

Денис. Вспоминает Дениса. Как познакомились. Он разговаривал по телефону на улице перед домом, когда Лера подъехала. День рождения Наты, точно. Единственный раз, когда её пригласили, потому что праздновали у родителей за городом, всей дружной семьёй. Ирония.

— Ты та самая средняя сестра? — ухмыляется Денис. В его словах нет злости. — Я муж старшенькой. Проходи, располагайся.

Вообще-то, она знала в этом доме каждую трещинку.

Денис идёт рядом.

— У тебя глаза, как у Наты, — говорит. — Вы вообще похожи.

— Спасибо.

— Спортом занимаешься?

— Что?

— В отличной физической форме. Бегаешь? Фитнес? Я тоже много бегаю. Спорт — это жизнь.

Так вот откуда всё взялось.

Он был болтливый, Денис. Сразу же располагал к себе. Лера поняла, почему Ната в него влюбилась. Идеальный со стороны. Такого мужчины у Леры никогда не будет. Её удел — похотливые мужики, за плечами которых несколько разводов, алименты, офисная работа менеджерами среднего звена, одышка после пробежки и пиво на ужин.