Я поглаживал ее задницу, пытаясь отдышаться. Она вся обмякла, безвольно опустив голову на тоненькие ручки, все еще обвитые вокруг моей шеи.

А потом посмотрела на меня. И я застыл.

Кейси Картер, обнаженная и ослепительная, голая и дикая, смотрела на меня и улыбалась.

– Джульетта! – крикнул кто-то. – Где ты?

Она дернулась, но я снова прижал ее к своему телу, прошептав ей в губы:

– Кажется, ты мне нравишься.

Я впился в ее рот, целовал нежно и долго, пока мы оба не начали задыхаться. Отстранившись, прильнул к ней лбом.

Мне столько всего нужно было осмыслить. Она постоянно смотрела на меня так, словно не одобряла моего поведения, мы всегда ссорились, и в довершение всего было много вещей, которых она обо мне не знала и никогда не узнает.

Но она мне нравилась. Определенно нравилась.

Она отстранилась, словно пушинка у меня в руках, и с улыбкой взглянула на меня.

– Ты мне тоже нравишься. Ну как, я справилась?

Моя челюсть дернулась – я пытался сдержать улыбку.

– Дам тебе знать, когда мы закончим, – ответил я дерзко и снова насадил на себя ее бедра.

– Ты все еще твердый? – выпалила она с испуганным видом. – Но… – она запнулась, – они идут сюда!

– Посмотри на меня, – сказал я, прижавшись к ней лбом и входя в нее быстро и жестко, снова и снова.

Она подняла на меня глаза, тяжело дыша.

– Джульетта! – донесся голос Фэллон откуда-то из глубины павильона.

– Боже, Джекс! – выкрикнула Джульетта, и мне было плевать, услышал ее кто-то или нет.

– Скажи это снова, – произнес я сквозь зубы, проводя пальцем по ее губам и не переставая трахать. – Скажи это, детка. Скажи это.

– «Боже, Джекс»?

Я со смехом покачал головой.

– Нет, не это.

Она прищурилась, а потом поцеловала мою нижнюю губу и прошептала:

– Только ты – навсегда.

– Еще раз. – Я вошел в нее еще резче. Ее стоны отдавались вибрацией на моей коже, а ее груди подпрыгивали вверх-вниз.

– Только ты.

– Еще раз. – Я склонился к ее губам. – Кого ты хочешь?

– Только тебя, Джекс, – всхлипнула она. – Ах! О, Джекс!

Ее горящие светло-зеленые глаза неотрывно смотрели в мои голубые.

– Только ты, – прошептала она едва слышно.

Наши губы слились в поцелуе, и мы оба одновременно испытали оргазм.

И тут ворвалась Фэллон.

– Господи!

– Выйди отсюда! – заорал я, застегивая штаны. – Скажи всем, что она застряла в очереди в туалет или что-нибудь в этом роде.

– Джекс! – воскликнула Джульетта, прячась за мной. – Это ужасно!

Я закатил глаза, а Фэллон прыснула.

– Ла-а-адно, – давясь от смеха, произнесла она. – Поскорее выводи ее отсюда.

И она ушла, расхохотавшись.

Я рывком поднял с пола свою футболку – она была в ужасном состоянии, и мне даже стало неловко.

Я просил Кэтрин не покупать мне дорогих вещей, но ей это нравилось. Когда она пыталась сделать что-нибудь приятное моему брату, он только хмурился и закатывал глаза. Умение принимать подарки было не в числе его сильных сторон.

Поэтому она баловала меня, ведь я хотя бы умел притворяться. Несмотря на то что мне не нужны были красивые вещи – разумеется, если бы я захотел, то мог бы купить их сам, – мне нравилось, что кто-то обо мне заботится.

Я свернул футболку, спрятав улики, и засунул ее в задний карман штанов, а потом застегнул ремень. Джульетта едва держалась на ногах. Я шагнул к ней, подхватив с земли ее шорты.

– Держи, детка, – сказал я, протянув их ей, а потом спросил: – Ты как? Я не сделал тебе больно?

Она покачала головой, улыбаясь.

– Все нормально. Только немного болит.

Я наклонился за ее футболкой.

Здесь было так грязно. На шортах у нее остались мокрые пятна. Посмотрев на пол, я увидел небольшие лужицы, видимо, образовавшиеся после дождя. А потом заметил паутину в углу, под потолком.

Я посмотрел на Джульетту; ее гладкие, шоколадного цвета волосы растрепались и висели спутанными прядями, а на бедрах – там, где были мои руки, – виднелись красные пятна.

Она отбросила волосы назад, и я неуверенно улыбнулся ей.

Какого черта? Что со мной не так? Ведь именно этого я хотел. Именно об этом мечтал столько лет. Но она заслуживала лучшего. Глядя вокруг, я не мог избавиться от мысли, что все должно было произойти по-другому.

– Ты была близка только с Лиамом? – Я посмотрел на нее.

Я стоял весь мокрый от пота. Нам нужно принять душ.

Она едва заметно кивнула и смущенно спросила:

– Это так заметно? Не могу сказать, что у меня богатый опыт. Даже с ним все было… не так.

Я коснулся ее щеки.

– Тебе необязательно объяснять. Я понимаю, ты любила его. Все нормально.

Она покачала головой. Слезы стояли у нее в глазах.

– Не любила. В этом вся суть. Я должна была сделать это с тобой. Должна была потерять невинность с тобой, вот так, как здесь сейчас.

Я ее прекрасно понимал.

– Иди сюда. – Я обвил рукой ее за шею и, притянув к своей груди, приподнял подбородок. – Я же не принуждал тебя это делать, верно?

– Верно.

– Я серьезно. Мы должны были заняться этим в кровати. В первый раз. В чистой кровати, где никто не может нам помешать. Я слишком сильно давил на тебя.

На ее лице промелькнула озорная улыбка. Она скользнула губами по моему подбородку, а потом прикусила его зубами. Я сделал резкий вдох, почувствовав, как член снова дернулся в штанах.

– Может, это я на тебя давила. Так или иначе, мне нравится, когда ты меня принуждаешь.

Она отстранилась и надела футболку.

– У меня сегодня гонки, – я снял резинку с волос и повязал ее заново. – Скажи, что приедешь.

Она просунула ноги в свои шлепанцы, не глядя на меня.

– Зависит от того, сколько продлится мое свидание.

Я подступил к ней и заставил ее попятиться к стене, а она рассмеялась.

– Поосторожнее, – пригрозил я с улыбкой.

Ее ухмылочка была такой очаровательной.

– Шучу, – мягко сказала она и поцеловала меня в губы.

– Надеюсь. Ради твоего же блага.

Быть того не может, чтобы она еще думала о своем проклятом свидании.

Но она кивнула: