чувствовала в груди щемящую пустоту. Опять, похоже, слила весь резерв. Сенсей меня придушит, точно. После еды долго сидеть не вышло. Глаза сами слипались, а тело после расхода сил и стресса слушаться вовсе отказывалось. Даже и не помнила как добралась до кровати.

Проснулась я резко.

Словно что-то толкнуло меня в плечо. Протерев глаза, вгляделась в темноту. Что такое?

— Помоги мне, — из тьмы прошелестел тихий потусторонний голос.

Я тут же окончательно проснулась и резко села на кровати, усиленно распахнув глаза и пялясь в темноту.

— Иди за мной…

Я оглянулась, домашние все спали.

Опять эта чертовщина!

— Я дам тебе, что должна. Ведающая, иди за голосом…

Я судорожно сглотнула. Я, конечно, понимаю, что наделенная некоторыми сверх способностями, я уже должна спокойно реагировать и на драконов, и на барабашек. Но как же страшно-то!

Решительно выдохнув, я встала и пошла в сени, откуда слышался зов.

Входная дверь в дом была приоткрыта и чуть поскрипывала от ветра. Вряд ли ее так оставляли на ночь, так что скорее всего мне происходящее не чудится.

Спать я ложилась в спортивном костюме. Поэтому сейчас я вдела ноги в чьи-то высокие резиновые сапоги, накинула ближайший бушлат, укрывший меня, словно шинель до колен, и вышла в предрассветную хмарь.

Над верхушками сосен небо только-только начинало светлеть, разгоняя ночную мглу. Деревня была не шибко населенная, центрального освещения на улицах не было, лишь одинокий фонарь над сельсоветом. По ночам здесь никто не шатался.

Я засомневалась. Может, и мне не стоит?

— Иди вперед, ведающая…

Я подобралась, плотнее закуталась и зашагала по рыхлому снегу обочины, обходя лужи, вперед по улице. Голос, словно раздающийся у меня в голове, настойчиво меня подгонял и торопил, словно, то, что мне предстояло, отсчитывало свои последние мгновения, и я вот-вот могла опоздать.

Привело меня к тупику крайней улицы, до которого мы сегодня днем уже доходили. Куда дальше? Неужели в лес пробираться? Меня окатили неуверенность и стылый страх. Для подбадривания, начала бубнить себе под нос, чтобы разогнать хоть немного эту пугающую тишину: «Ну что мне за жопа такая приключенческая досталась? Ну почему же все мне одной? Да за что ж мне такие почести-то?»

— Иди…

Меня подтолкнуло в сторону дома ведьмы.

И тут я как поняла… куда меня все это время вело. Что я там говорила про страх? Вот же были глупости! По-настоящему страшно мне стало только теперь! Неужели ведьма настоящая! Она же умерла, вроде? Или нет?

Где-то в деревне вдруг ни с того, ни с сего заорал петух, а я аж подпрыгнула и припустила вперед.

— Торопись, дитя…

Ну, я и пошла. Что мне, собственно уже терять? Если могли бы мне что худое сделать, уже бы не церемонились. Тем более, вроде как, я просьбу о помощи слышала. Значит, будут что-то предлагать взамен. А кто я такая, чтобы от дармовщины отказываться?

Я себя подбодряла как могла, пока пробиралась через рыхлые, уже осевшие сугробы и прошлогоднюю высокую траву.

Дверь лачуги была перекошена и висела на одной петле. Давно же, видимо, дом пустует. Поднажав, я ее распахнула с громким лязгом и заглянула в темное нутро дома. Не видно ни зги.

— Переступи порог, дитя. — раздался уже более четко выраженный женский голос.

Решившись, шагнула в темноту. Комнату озарило голубоватое свечение. В ее центре, меж валяющихся на пыльном деревянном полу битых крынок и разбросанных пучков трав, в воздухе парила девушка. Точнее, скорее, ее проекция. В длинном сарафане до пят, повязанной лентой на голове. Девушка улыбалась.

— Здравствуй, зовущая себя Анной.

— Здравствуй, — мой голос звучал тихо и хрипло, я прокашлялась, и повторила приветствие.

— Я долго ждала тебя. Женщины нашего рода, ведающие матери, видящие лица и судьбы, владеющие Силой Знаний, или как вы в простонародье зовете нас ведьмами, прежде чем уйти за грань, должны передать свою силу преемнице. В свое время ко мне пришел Наставник и запретил следовать заповеди моего рода. Сказал, что отправит ко мне Посланника, которому пригодятся крохи моих сил в большом деле. А до тех пор мне надлежит находиться в межвременье, ждать своего часа.

Я стояла и обалдевала от услышанного.

— Долго же ты шла… Подойди ближе, дитя. Протяни мне свою руку. Освободи меня, наконец. Это состояние изматывает. Я действительно донесла до сегодняшнего дня лишь крохи сил, но даже они не дают мне свободы и не пускают меня к моим сестрам.

Я как зачарованная протянула руку к силуэту девушки. Небесное создание взмахнуло призрачным рукавом, приближаясь. И, неожиданно вцепилось супер крепкой, реальной хваткой в мое запястье. Я вкрикнула от неожиданности, но этот звук потонул в набирающем гул и рев воздухе. Снизу вверх взмыл столп света и ветра. В этом бешенстве и свето-представлении я не слышала ни собственных мыслей, и не видела ничего кроме слепящего марева. Но все как резко началось, также резко и закончилось. Я почувствовала холод, забирающийся в распахнутый бушлат. Проморгалась, огляделась, закуталась. Тишина, на полу пыль, те же нетронутые черепки разбитых горшков, в окно пробиваются первые солнечные лучи, а в воздухе кружат редкие пылинки. Нетронутый десятилетиями упадок и разруха.

Мне что это все привиделось? Чувствовала я себя просто отлично. Энергия переполняла и распирала меня. Тяжело сдвинув рукав куртки, увидела на запястье широкую полосу кровоподтека, аккурат в месте, где меня схватили рукой. Значит, не привиделось.

Зашугано озираясь я двинула на выход, по направлению к дому. Что это было вообще? Все же мой путь предопределен? Я не тычусь во тьме слепым котенком, как мне все это время думалось? Неужели кто-то обо мне все же позаботился? И что это за новая сила такая?

Снова одни вопросы без ответов…

Зашла на цыпочках в дом. Тишину чуть нарушало уютное похрапывание из дальней комнаты. На часах было шесть тридцать утра. Сколько они еще проспят? На свежем воздухе всегда спится крепче, но меньше — быстрее высыпаешься. Шуметь не хотелось, но энергия меня так переполняла, что я просто не могла усидеть на месте. И тут ко мне пришло решение.

А нажарю-ка я нам всем блинов!

Глава 27

Выходные оказались поистине незабываемыми! Пусть вышло все далеко не так, как мы планировали, но закончилось-то все хорошо. А память она такая, избирательная, негатив со временем затрется и притупится, а хорошие воспоминания будут храниться и радовать нас еще долго.

Новый рабочий день. Или, скорее, первый рабочий день. Я еду в Кремль в противоречивых чувствах. Неужели и впрямь заставят