свернутая в рулон, аккуратно вырезанная из рамки картина Тогала.

– Отдай сюда картину! – потребовала я.

– Размечталась. Вон с дороги, пока я не разозлилась!

– Верн! – закричала я. – Она в картинной галерее!

Вот тут-то Лавиния/Флорин и поняла, что дело плохо. С поразительной ловкостью, которой оставалось только завидовать (на таких-то каблуках!), женщина рванула прочь от нас. Секундой позже мы с Анной побежали следом.

Для крупной девушки Анна удивительно быстро бегала. И не скажешь, что каждую свободную минуту подруга предпочитала жевать. Даже я в какой-то момент отстала, подвернув каблук на туфельке, а вот блондинка смело преследовала воровку. Впрочем, та все равно была быстрее и проворнее, сказывался явно многолетний опыт.

Лавиния, чуть не поскользнувшись на повороте, стремглав помчалась к очередному пролету на лестнице. И была остановлена… метлой.

– Пусти! – потребовала драконица.

– Грязно! – рявкнула метла. – Ходят тут! Топчут!

– Пусти, я сказала!

– Подмету – пущу! Уважайте труд уборщицы!

Моя ненаглядная метелка неспешно подметала ступеньки, а Лавиния кипятилась, спускаясь по лестнице с черепашьей скоростью. Вскоре ей, правда, это занятие наскучило, ступор от внезапно рухнувшей легенды прошел, и она замахнулась рукой, в которой загорелся угрожающий огненный шар.

– Метелка! – воскликнула я, испугавшись.

Ну да, несуразная. Ну да, смешная. Но моя! Родная, ненаглядная!

– Не трожь метлу!

Мне оставалось преодолеть небольшой балкон и один лестничный пролет, когда замок наполнился громогласным «Ма-ма-а-а-а!».

– Анджей! – воскликнула я. – Маму обижают! И метелку! И папу обворовали!

Офигев от такой наглости, страус пошел в атаку. Он безошибочно определил источник угрозы и, низко опустив голову, медленно, с неотвратимостью разъяренного хищника, стал подниматься по ступенькам.

Идиотская сценка! Застывшая Лавиния, не могущая сообразить, в кого швыряться огнем сначала, деловито подметающая ступеньки метла и разъяренный страус, чью маму обидела злобная тетка.

Страус победил: огненный шар метнулся к нему. Я вскрикнула зажмурившись, сердце сжалось от страха за питомца. Но Анджей вдруг широко раскрыл пасть и… проглотил сгусток магии. Задумался, икнул, выпустив из клюва сноп искр, и продолжил восхождение.

Лавиния сдалась и развернулась. Она бы, может, и успела юркнуть в одну из многочисленных дверей, ведущих в другое крыло замка, но почти в последнее мгновение была сбита с ног Анной.

С криком, достойным самых свирепых воинов, Анна снесла воровку с ног и уложила на пол, присев сверху. Лавиния дергалась, хрипела, на миг на ее руке зажглись угрожающе потрескивающие огоньки, но тут же были остановлены подоспевшим Верном.

– Дыша-а-ать, – просипела женщина, но Анна и не подумала встать, только устроилась поудобнее.

– Хорошо, что у нее пока арбалета нет, – задумчиво произнес Верн. – Знаешь, Топазик, жениться я на ней не готов, но вот яйца… в смысле, жизнь бы доверил.

Он медленно подошел к брыкающейся Лавинии, отобрал у нее полотно и развернул.

– Ну и зачем?

– Мои заказчики щедро платят за то, что я достаю им все, что пожелают.

– Топазик, там за нее награда назначена? – спросил Верн.

Покопавшись в кармане, я достала листовку.

– Да, десять тысяч золотых!

– Смотри, Анна, сколько тебе денег дадут за поимку такой опасной преступницы.

– Мне? – расцвела девушка, и лицо ее приобрело такое мечтательное выражение, словно не она несколько минут назад была готова биться насмерть.

– Да снимите ее уже с меня! – из последних сил молила Лавиния.

Я хихикнула. Определенно вместе с отбором в жизнь дракона пришло веселье.

* * *

Жизнь в замке потекла своим чередом. Лавинию вернули в Рижбург, хотя архимаг предлагал судить ее еще и за попытку выкрасть картину из замка Верна, но тот отказался – в конце концов, у нее ничего не вышло. А вот за кражу рубина, покушение и побег из тюрьмы в королевстве ей грозило приличное наказание. Говорят, воровку сопровождали сразу четыре дракона, а по пути в Рижбург она трижды пыталась сбежать.

Я летала на работу (Верн возил меня лично!), Лекси бегала по городу в поисках своего идеального дома, Анна готовилась к поступлению в Академию стражей Драконьего Города и очень этим гордилась, а Валина просто наслаждалась отдыхом. Только одно омрачало общую атмосферу счастливого финала.

А именно – Доменико.

Я искала подруг весь вечер, мы договорились пойти в сад выгуливать Анджея, и там я намеревалась рассказать о том, что гад-распорядитель, оказавшийся небесным драконом (я ему еще это припомню), вешает лапшу на уши сразу двум бывшим кандидаткам отбора.

– Ты не видела девчонок? – наконец спросила я у Анны, которая сидела в саду и занималась, погрузившись в толстенный учебник.

– У них свидание в сокровищнице.

– С кем?

– С Доменико.

– Э-э-э… у Лекси или у Валины?

На меня посмотрели так, что охота задавать еще вопросы мгновенно отпала. И я решила воочию увидеть, что такого интересного происходит в святая святых замка. К счастью, в «мирное» время, когда не надо испытывать потенциальных невест, сокровищница представляла собой менее опасное помещение. Просто несколько залов с драгоценностями, мебелью, старым хламом, милым сердцу…

Я услышала голоса, доносящиеся из золотого зала, и сразу же поспешила туда. Открывшаяся картина надолго останется в памяти. Клянусь Верновым хвостом, я нарисую это, едва выйду из комнаты!

Доменико сидел на стуле, связанный по рукам и ногам, а Лекси и Валина самозабвенно крушили идеальный порядок в сокровищнице.

– Девочки! – ныл парень. – Я же только что убрался!

– Где? – Лекси изобразила удивление. – Здесь? Ой…

Идеально ровные башенки монет посыпались на пол, когда она вытащила одну из-под низа.

– Или здесь? – Валина последовала ее примеру, уронив пару шкатулок с камнями.

– Девочки-и-и! Ну не надо!

– Что не надо?

Следом за монетами с верхней полки одного из шкафов посыпались драгоценные ключики.

– А-А-А-Ы-Ы-Ы!

– Что такое? – жалостливо поморщилась Валина. – Не нравится? А так?

Она ножкой поддела ближайший стеллаж, и тот с грохотом рухнул на пол.

– Ну хватит! Хватит! Я все понял! – Доменико задергался на стуле.

– Нет, радость моя, ничего ты не понял! – кровожадно облизнулась Лекси. – А сейчас я произнесу заклинание, и оно перепутает все обложки у книг! Год будешь разбираться, кто что написал!

– НЕ-Е-ЕТ!

Тут Доменико заметил меня:

– Тиффани! Тиффани! Спаси меня! Скажи им! Скажи Верну-у-у…

– Нет уж, мучайся!

Я никогда не видела Валину в таком гневе. Обычно эта хрупкая и чувствительная ведьмочка была жертвой, а не охотником. Но сейчас в ней, похоже, открылись новые грани.

– Думал, можно с нами обеими играть? – прищурилась она. – Ах, Валина, ты так красива. Если бы я не был геем, я бы влюбился в тебя без оглядки.

– О, Лекси, – вступила подруга, – я ничего не могу с собой поделать. Я всю жизнь думал, что не способен полюбить женщину, но ты