В это было сложно поверить, особенно вспомнив, что за ужином он был в серебряном костюме и с зализанными до твердой корки волосами.

– Ну, не то чтобы влюбилась… понимаешь, он со мной поделился секретом. Я тебе скажу, но ты никому. Клянешься?

– Клянусь его хвостом! – Я кивнула на Верна.

– Доменико – гей.

– Гей?

– Ну да, это тот, кто влюбляется в парней, понимаешь? Ему девушки не нравятся. Вообще! Но…

Лекси сделала загадочное лицо, и глаза ее загорелись пуще прежнего.

– Он признался, что после встречи со мной все изменилось. Ему трудно, но он не может противиться влечению ко мне. Представляешь? Я влюбила в себя гея! И научу его любить женщин. Разве это не здорово?

– Не знаю. – Я с сомнением пожала плечами. – Это как-то нечестно – встречаться с Доменико не потому, что он тебе нравится, а так как хочешь его изменить.

– Ерунда, – отмахнулась Лекси. – Мы все обсудили и должны очень осторожно делать шаги навстречу. Ведь не знаем, что может получиться. Но я думаю, что смогу его соблазнить. Будь уверена, через пару дней Доменико потеряет голову и забудет о парнях!

– Развлекайся, – хмыкнула я. – Так понимаю, отбор закончен?

– Ну… Доменико ничего не сказал, но Виверн вряд ли решит связать судьбу с ведьмой, которая его чуть не убила. Поэтому я на всякий случай собрала вещи.

– И как же ты планируешь соблазнять Доменико, если уедешь домой?

– Ты забыла? Виверн должен мне дом! Все рассчитано. Кстати, ты тоже сможешь в нем поселиться. Я уже все спланировала. Съезжу домой, продам пару вещиц, вытащу из нищеты семью – и только меня и видели! Пока я катаюсь, ты присмотришь за домом, а потом будем вместе жить. Откроем какое-нибудь дело, если драконы будут пускать туристов из Франглисского королевства, заживе-е-ем!

На миг и я мечтательно заулыбалась, представив, как прекрасно было бы, если б Лексины фантазии осуществились. В мечтах мы жили в красивом домике где-нибудь в горной долине. У домика была небольшая веранда, с которой по утрам открывался чудесный вид на рассвет. На веранде я бы поставила этюдник и рисовала, перенося на бумагу самые прекрасные виды Драконьих Гор. А жила бы я в мансарде, там, где свет попадает в комнату через узкие окна в наклонной крыше.

Лекси работала бы в красивом кабинете из темного дерева (чем подруга стала бы заниматься, я не придумала). Метелка каждое утро мела крыльцо, а огнедышащий страус носился по саду и пас курей.

Хотя зачем в прекрасном горном домике куры?

– Ау-у-у! – вывела меня из раздумий Лекси. – Ты чего? Ты спала?

– Не получилось, – вздохнула я. – Сейчас попробую. Наверное, мне тоже стоит навестить родных. Соберу на всякий случай вещи.

Отдельный вопрос – как я эти вещи потащу, ведь Верн надарил мне столько художественных подарков! Даже жалко было расставаться с замком и отбором. Конечно, порой задания приводили меня в ужас, но в целом было весело. И девчонки подобрались что надо. Я буду скучать по пугливой Валине, бойкой Лекси, суровой, но доброй Анне. И даже по Доменико, будь он неладен. И по Нагосу… именно по Нагосу, уборщику, которого я ощущала равным себе и оттого очень притягательным. Дракон с человеческим обличьем был одновременно и им, и не им. Пугал он уж точно сильнее своего альтер эго.

Я шла по замку, погруженная в мысли, и голоса услышала не сразу. Да и характерные тянущие интонации Доменико стали уже привычными. Но когда его перебила Флорин Маск, я невольно замерла и прислушалась. Из-за угла меня не было видно, так что я могла осторожно понаблюдать и послушать.

Они стояли перед картинной галереей, той самой, где мы с Виверном впервые встретились. Доменико с внимательным выражением лица слушал Флорин, а она…

Несла какую-то чушь.

– Век Озарения оставил после себя особые картины. Вот взгляни на эту. Мембрант. Холст, масло. Мягкие, шоколадные оттенки, растушевка, тихие контуры. Посмотри, как он клал краску, по мазкам можно определить даже то, как художник держал кисть. А вот это Тогал! Здесь уже совершенно другой стиль, здесь геометрические формы. Посмотри, она будто составляет свою картину из примитивных фигур. Тело – треугольник, голова – овал. И в то же время это совсем не кажется детским рисунком. А вон там… Шишкин! Ой… прости, Нико, Шишник. Пейзажист, очень известный выходец из Дарийской империи. Рисовал для самого дарийского шейха, Ашана ибн Мурра Первого. Похоже, картина из его личных запасов.

– Все это очень интересно, Флорин, – ответил Доменико. – Но я вынужден признать, что вообще не разбираюсь в искусстве. Мне нужен будет список того, что ты рекомендуешь к передаче в музей, я обсужу его с Верном. А сейчас извини, меня ждет одна очаровательная ведьмочка, которой я назначил свидание.

Он подмигнул красотке:

– Должен же и я хоть что-то приятное вынести из этого дурдома!

Флорин рассмеялась ему вслед, а я развернулась, чтобы уйти и обдумать услышанное в одиночестве. И эта Флорин Маск – искусствовед? Да она несла полнейшую ерунду! Тогал не женщина, а мужчина, Шишник никогда не был в дарийской империи, там пустыня, а он рисовал северные леса! А Мембрант жил не в век Озарения. Откуда она взяла эту чушь?

– Стоять, – вдруг услышала я ледяной голос за спиной.

Пришлось повернуться к Флорин и напустить на себя непринужденный вид.

– И что это мы тут бродим в одиночестве?

– Хозяин замка разрешил и сказал, чтобы я была как дома. Вот я и брожу как дома. А что, это преступление?

Флорин с подозрением прищурилась. Сейчас, когда ей не нужно было играть роль леди, она напоминала мне бабку Тайгу из бабушкиных сказок. Та тоже постоянно являлась не вовремя и нападала на честных ведьм, замораживая их своим взглядом.

– Думаешь, я забыла, что ты устроила за ужином? Думаешь, просто так проглочу такое оскорбление?! Ты еще пожалеешь, что встала на моем пути, глупая девочка. Это я тебе обещаю. Лучше беги, малышка, беги из замка прочь, потому что иначе уйдешь отсюда с позором.

От злости мне даже воздуха не хватало! Я бы вцепилась Флорин в косы, если бы считала такое поведение недостойным молодой девушки, неважно, ведьма она или нет. Мне не пришло в голову сдавать Лекси, но то, как быстро дамочка определила меня в главные враги, наводило на определенные мысли.

– А я тогда расскажу дракону, что в искусстве вы разбираетесь так же, как мой страус – в светских манерах. Посмотрим, чей позор окажется позористее.

– Не играй с