Возмущаясь собственной глупостью, Алекс сунула костюм в сумку с расчетом по дороге пожертвовать для благотворительных целей. Никакой Дункан Форбс не заставит ее себя изуродовать!

И вообще, одеваться надо не ради мужчин, а ради себя.

Что она и сделала. Надела облегающий красный свитерок с вырезом в форме сердца, шаровары под кожу и самые изящные из своих сапожек. Подвески ар-деко изумительно подошли к макияжу.

Шагая к библиотеке в такое солнечное и ветреное утро, Алекс то и дело подавляла трепет при мысли о том, что принесет с собой день.

Без пяти девять. Вот и нужная дверь. Дункан будет здесь с минуты на минуту.

В кабинете она первым делом достала пудреницу, чтобы убедиться, что макияж безупречен. Поправила волосы. Глубоко подышала. Неужто он и в самом деле осмелится?..

За стеклом двери просматривались стеллажи и строгие, полные достоинства ряды книг. Глубокоуважаемые, высокоценимые — настолько, что даже пылинке не разрешалось сесть на них надолго. Может, немного слишком строгие. Может, им как раз и не хватает небольшой встряски…

Встряска порой очень кстати. К примеру, появление Дункана Форбса как следует встряхнуло ее жизнь…

Без трех минут девять Алекс бродила между стеллажами, проверяя их на прочность и на то, как крепко они привернуты к полу, а внизу живота нарастало томительное чувство предвкушения.

Без одной минуты девять она сидела за регистрационным столом с полупустой чашкой кофе, прилагая массу усилий, чтобы казаться полностью погруженной в работу. Женщина, у которой на уме книги и только книги, а никак не секс… не буйный необузданный секс…

Ровно в девять часов она прошагала к дверям и чинно отперла их, внешне невозмутимая, но с бешено бьющимся сердцем.

В обозримом пространстве не наблюдалось никого даже отдаленно похожего на Дункана Форбса. Алекс сощурилась на кафе напротив, ожидая увидеть, как он выбегает оттуда с недопитым кофе и лэптопом под мышкой.

Не увидела.

Все признаки горячей тяги к сексу налицо!

Она вернулась к столу и на сей раз сделала честную попытку с головой уйти в работу.

Дункан пришел примерно через полчаса. Она ощутила его появление всем существом, каждой молекулой тела.

Само собой, нельзя показывать, как она на него реагирует, поэтому Алекс не шевельнулась, ни на миг не отвела взгляда от экрана в ожидании того, как на стол упадет знакомая тень.

Тень не спешила падать.

Не в силах выносить ожидание, она прошла в кабинет, изо всех сил избегая смотреть на стул у двери. Чуть погодя, когда она склонялась уже над своим личным столом, тень, наконец соизволила упасть.

— Посторонним вход воспрещен! — отчеканила Алекс тоном, которого не устыдилась бы самая чопорная библиотекарша всех времен и народов.

— Посторонний — тот, у кого и в мыслях нет до посинения трахаться среди стеллажей, — возразил вошедший тип, такой сексуальный, что крохотные волоски на руках у Алекс встали дыбом. — А я как раз намерен этим заняться, и поскорее.

— Ничего подобного не…

Она вовремя прикусила язык, иначе ее, конечно же, опять зацеловали бы до полусмерти. В синеве глаз запрыгали все те же бесенята — негодяй, он знал ход ее мысли, знал о борьбе с собой и муках при выборе наряда.

Взгляды надолго встретились. Молчание затянулось. Кабинет и сам по себе был невелик, но тут как будто и вовсе съежился, не в силах вместить всю сексуальную энер — ¦ гию, что его заполняла. Дункан казался невообразимо громадным для него, он совершенно заблокировал вход. Бежать некуда, она оказалась в ловушке со всеми своими мыслями и желаниями.

Кроме них двоих, в библиотеке — ни единой живой души. Ничто не препятствовало тому, чтобы Дункан осуществил свою угрозу. Очевидно, сознавая это, он присел на край стола, ближе к ней.

— Если ты думаешь, что мы будем первопроходцами, ты ошибаешься, — заметил он небрежно. — Как-то раз я видел майку с надписью «Я трахнул библиотекаршу за стеллажами».

— Это еще не значит, что подобному примеру надо следовать, — хмыкнула Алекс, думая о большом неудобстве такого положения.

Стеллаж закачается, книги посыплются на голову, и вместо оргазма дело кончится сотрясением мозга. Не говоря уже о том, что их могут застать. Тогда прости-прощай карьера, прости-прощай репутация!

— Вижу, мысленно ты уже в процессе, — проговорил Дункан медленным, ленивым голосом, от которого по коже побежали мурашки.

Он, конечно, тоже представлял себе, как все может произойти. Для проформы Алекс сделала попытку выкрутиться:

— В процессе чего?

— Ну, того самого… — Он склонился ниже и голос понизил тоже. — Подол можно задрать, белье просто сдвинуть в сторону, и останется только покрепче обхватить меня ногами. Давай займемся этим в отделе античной истории — в то время знали толк в плотских утехах. Или среди книг по кулинарии. Они такие блестящие… от одного взгляда у меня стоит!

— У тебя стоит от одного взгляда на что угодно!

— Но самое подходящее место, конечно, отдел любовного романа…

Алекс подумала, что книги там по большей части в бумажных обложках и, падая на голову, не нанесут большого вреда. Между тем Дункан перегнулся через стол, чтобы посмотреть, что на ней надето.

— Брюки?! Да еще бананы! — возмутился он. — Что, не могла надеть одну из своих бесчисленных мини-юбок? Идеальный вариант — вообще прийти без белья, а ты что вытворяешь?! Ситуация прямо взывала…

— …к некоторой благопристойности с твоей стороны.

Алекс положила ногу на ногу, чтобы придать своим словам больше веса.

Она и в самом деле чувствовала себя как в доспехах: талия стянута поясом, лодыжки — шнурками, резинка свитера так плотна, что и самой непросто снять его через голову. Доспехи жарковаты, но они того стоят. Как он разочарован, бедняга!

— Ты не сказал, — она откинулась на стуле, — на какое время запланировал это… эту… этот…

Как, черт возьми, назвать то, что он запланировал? Самый полный словарь не может определить его план достаточно благопристойным образом. Нельзя же так и сказать — «трахнуть меня за стеллажами»!

— …это рандеву.

— Рандеву, в самом деле! — Дункан усмехнулся и подмигнул с таким бессовестным видом, что Алекс чуть не пустила слюну.

— Ну а если бы я пришла в мини-юбке и без белья, такая одежда обесценила бы тебе победу, — парировала она, поддела цепочку на палец и принялась водить им взад-вперед так, что ключик то появлялся, то исчезал в выемке между грудями.

Дункан следил за ее движениями, раздувая ноздри, и ей против воли опять пришел на ум распаленный жеребец.

— Давай вместе пообедаем! — предложил он тоном не просьбы, а приказа.