– А если и так? – спросила Арецу и упрямо выпятила нижнюю губу.

– Мне кто-нибудь может объяснить, в чем дело? – поинтересовался пастор с дивана, но Бен не обратил на него внимания.

– Это означает, ты знала, что нужно делать, потому что не в первый раз была у моей дочери.

Слова Бена, как выстрелы, разносились по сакристии.

– Ты уже давно знакома с Джул, я прав?

– Да.

Лаконично и просто.

Короткое признание с эффектом удара кулаком.

Бен задохнулся, почувствовал, как у него закружилась голова.

– Чертова лгунья!

Он схватил стакан Арецу.

– Что это значит? Что ты задумала?

– Ничего, совсем ничего. Он истерично рассмеялся:

– Ты похищаешь меня, рассказываешь дикие истории, что считаешь меня Оцем и что без моей помощи не можешь остановить программу.

– Но я не лгала!

Бен с размаху поставил стакан на стол, и все вздрогнули: Арецу, Баха, даже Ленка на диване. Она застонала и попыталась откинуть одеяло, но пастор не позволил, успокоив ее и оказав мягкое сопротивление.

Бен, который отвлекся на это, снова обратился к Арецу. Тихо. Угрожающе.

– Ты скрыла от меня, что знакома с Джул.

– Да, потому что именно поэтому стала подозревать тебя, Бен.

– В смысле? – Он раздраженно прищурился.

– Я не просто знакома с Джул, – заявила она ему. – Я с ней дружу. Первый раз мы встретились полгода назад в мастерской по ремонту сотовых телефонов. У меня раскололся дисплей, и она помогла мне за рекордное время.

– И я должен тебе поверить?

Арецу смерила его взглядом, говорящим «Мне плевать».

– Мы разговорились, она нашла в моем плей-листе свои любимые музыкальные группы, и мы договорились сходить на концерт «Биффи Клайро». А перед этим встретились у нее дома. Да, виновна. – Арецу сделала рукой жест, словно клялась на воображаемой Библии. – О’кей, признаю, что скрыла это от тебя, но из добрых побуждений. Когда сегодня вечером я увидела твою фотографию на странице Ночи вне закона, вспомнила снимок, который мне как-то раз показала Джул, когда по радио играли Fast Forward. Она сказала, что когда-то это была твоя группа, и мне стало любопытно, как ты выглядишь. А когда сегодня я поняла, что Оц выбрал именно тебя, была уверена, что тем самым он номинировал самого себя. В смысле, ты, отец моей подруги, это не может быть случайностью. Ты и есть режиссер. Ты хочешь собственными глазами увидеть мои мучения.

– Вряд ли, – подумал Бен и произнес это вслух.

– А я думаю, так и есть. Моя теория заключалась в том, что ты чувствуешь себя преследуемым, потому что я попросила Джул помочь мне в поисках Оца.

– Я? Преследуемым? Да у тебя не все дома.

Он посмотрел на Баху, который бережно гладил медленно приходящую в себя чешку.

Арецу настаивала на своем.

– Как ты знаешь, я поддерживала с Оцем контакт только по телефону. Он звонил мне сам, всегда со скрытого номера.

– И что?

– Однажды Джул объяснила мне, что у нее на работе есть возможность определять такие номера. Немногие знают это, но полиция, телефонные компании и кол-центры видят, кто им звонит, даже если ты включаешь антиопределитель номера. Поэтому я дала Джул свой сотовый, чтобы выяснить это.

– У нее получилось?

Бен почувствовал покалывание в пальцах, как после слишком длинной барабанной дроби.

– И да и нет.

– Что это значит?

Арецу вздохнула.

– Она выяснила один номер, да, и, возможно, это номер Оца. Но на него невозможно дозвониться. Он отключен, вне зоны действия сети или постоянно занят. – Арецу подула через оттопыренную нижнюю губу себе прямо в нос. Привычка, которая говорила о том, что она совсем недавно остригла волосы и раньше сдувала так челку со лба. – Я так часто пыталась дозвониться, что знаю его наизусть.

Бен взял свой телефон, открыл список контактов и сохранил номер, который ему продиктовала Арецу. Потом он его проверит. При условии, что для него вообще наступит «потом», чтобы сделать звонок.

– Когда это было? – спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда именно Джул дала тебе этот номер?

– Десять дней назад. Незадолго до…

Арецу в ужасе зажала рот рукой. Иногда мы не замечаем самых очевидных взаимосвязей и обстоятельств.

Джул хотела помочь своей подруге найти мистического хакера. Вскоре после того, как его номер телефона был раскрыт, она падает с крыши.

– Почему Оц так с ней поступил? – тихо спросила она.

– По той же причине, почему номинировал нас. Мы слишком приблизились к нему.

Бен устало потер глаза, и ему послышался звук входящей эсэмэски, но дисплей его телефона был темный.

«О господи, неужели это связано?»

Оц опасался, что его разоблачат и тем самым сорвут Ночь вне закона. Поэтому он пытался убить Джул, пока она не разыскала его в Сети. Арецу он номинировал, чтобы ее нейтрализовала толпа. А Бен попал в список жертв потому, что не желал смириться с мнимой попыткой самоубийства дочери, а начал задавать вопросы, ответы на которые рано или поздно привели бы к Оцу.

– Возможно, – сказал Бен.

Пастор поднялся и подошел к столу, за которым они сидели.

– О’кей, о’кей. Признаюсь, что не понял и половины из того, что вы оба только что говорили. – Баха прочистил горло. – Но мое знание человеческой природы подсказывает мне, что вы не злые люди, а беглецы, которые от безысходности приняли неправильные решения, как и я сам когда-то. Поэтому я не буду вас сейчас удерживать. Но прошу немедленно принять еще одно решение, здесь и сейчас.

– Какое?

Он показал им свой сотовый.

– Моя подруга, врач, здесь. Она только что прислала эсэмэску, что стоит у ворот. За углом творится настоящий ад. Вас разыскивают. Когда моя подруга увидит девочку и вас обоих, она позвонит в полицию.

– О’кей, понимаю. – Бен кивнул. – А запасной выход есть?

Арецу едва заметно покачала головой, глядя на столешницу, но Бен знал, что она думала: «Еще раз туда я не пойду».

– Да, у нас есть запасной выход, – ответил пастор.

Телефон Бена зазвонил. Скрытый номер.

Его руки задрожали, как часто бывало, когда он знал, что потерял контроль.

– Куда вы пойдете? – еще раз спросил Баха.

– Вероятно, это я сейчас и узнаю, – сказал Бен и ответил на звонок.

– Ну, отдохнули?