Бен опустил руку с телефоном. Сжал его, как губку. С огромным трудом ему удалось взять себя в руки, чтобы не швырнуть телефон о дверь с плакатом мюзикла.

– Мерзавец, – прошипел он, снова поднеся телефон к уху.

Шантажист больше не смеялся. Его голос стал таким же холодным, как в начале разговора.

– Я же сказал: лучше не оскорбляйте меня, Бен. И не вздумайте опоздать. У вас с Арецу есть время ровно до 02:20, чтобы выполнить это задание. Я хочу, чтобы девчонка сняла все на камеру и выложила видеодоказательство на канале Ютьюб, который я для вас организовал. Между прочим, уже двадцать четыре минуты. Опоздаете хоть на одну секунду – и больше никогда меня не услышите!

Дэш. 01:56.

Еще 6 часов и 4 минуты до конца Ночи вне закона

– Супер?

– Да, супер.

Дэш уважительно похлопал по плечу Николая, который с улыбкой крутил в руке телефон.

– Отличная работа!

Действительно. Нужно было отдать ему должное. Николай умел убеждать. Он мог по-настоящему мотивировать людей. Словами и ударами. Понимал, на какие кнопки давить и какие кости ломать, чтобы люди делали то, чего он от них требовал. Жаль, что кокаин сделал его таким непредсказуемым.

Ладно, у Дэша тоже бывали приступы ярости. Он знал за собой этот грех. Сегодня он, конечно, психанул по глупости. Ник был прав, когда сказал, что этот вечер в итоге будет стоить гораздо больше, чем чертово такси с парой камер. Но в отличие от боевого гнома его приступы ярости носили характер очищения, катарсиса. После них Дэшу становилось лучше, он снова мог разумно мыслить. Стоило же Николаю впасть в кровавое опьянение, он долго не мог успокоиться.

Они сидели в «фиате» напротив кафе «Эйнштейн» на Курфюрстенштрассе. Достаточно близко, чтобы слышать сирены пожарных и полицейских машин, которые проезжали мимо них. И достаточно далеко от происходящего, чтобы не напоминать зевак и не попасть на камеру репортеров, которые вместе с любопытными и охотниками слонялись в окрестностях места преступления и церкви.

Дэшу было любопытно, как поступит Бен. Он посмотрел в Интернете, что в такое позднее время открыты только три «Макдоналдса», в которые можно успеть до окончания срока ультиматума: один на Потсдамерплац и другой у зоопарка. Третий находился на Кудамм рядом с Кранцлер-Эк, что уже далековато, особенно теперь, когда у Бена больше нет машины, и ему придется идти пешком.

– В какую сторону он направляется?

Ник показал Дэшу ноутбук: Бен выглядел мигающей точкой на карте Гугла. Им даже не пришлось заставлять несчастного идиота включить геолокацию на телефоне. С тех пор как он позвонил им с этого сотового из квартиры Джул, у них появился номер смартфона, который, видимо, был его вторым телефоном с отличными заводскими настройками. С помощью предустановленного производителем фитнес-приложения они могли без труда следить за его передвижениями. Вообще-то им пользуются, чтобы оценить пройденные расстояния по таким параметрам, как длина, скорость и расход калорий. Сейчас приложение постоянно посылало данные о местонахождении их внезаконника, чей расход калорий сегодня был точно выше среднего.

– Они все еще в церкви, – сказал Николай.

– Так и не вышли из нее?

– Нет.

– В последний раз GPS-сигнал был, когда Бен открывал дверь запасного выхода. С тех пор ничего. В общем, если тип не оставил где-нибудь свой телефон, в чем я очень сомневаюсь, то оба еще не двинулись с места.

– Часы тикают, а он профукивает драгоценное время? Где ближайший «Мак»? – спросил Дэш.

– На Потсдамерштрассе.

– Хм.

– Может, он выждет и помчится туда в последнюю секунду?

– Возможно.

Дэш почесал затылок. Интуиция подсказывала ему: что-то пошло не по плану.

«Беньямин Рюман, ублюдок, – подумал он, глядя вверх по Курфюрстенштрассе в сторону Потсдамер. – Что, черт возьми, ты задумал?»

Бен. 02:00.

Еще 6 часов до конца Ночи вне закона

Запах влажных заплесневелых стен напомнил Бену о затоплении, которое случилось в доме родителей, когда ему было девять лет. После сильного дождя на их улице почти в каждом доме залило подвал; разумеется, в выходные, незадолго до полуночи, когда даже аварийные службы не подходили к телефону.

Вся семья, с ведрами, тряпками и полотенцами, до самого утра боролась сначала с водой, потом с грязью. Еще недели спустя в подвале стоял такой же запах плесени, как в этом узком подземном ходу, по которому сейчас пробирались Бен и Арецу.

– Туннель под церковью находится под охраной государства как памятник истории, – объяснил им на прощание Баха. – При нацистском режиме в нем прятали евреев или несогласных священников. Но в любом случае гражданское население пользовалось им во время авианалетов.

В одну руку Бен взял полиэтиленовый пакет Aldi с одеждой, которую «позаимствовал» из гардероба, в другую – ручной фонарик, которым освещал путь. По словам пастора, через двести пятьдесят метров у северного выхода будет стальная дверь, а за ней пожарная лестница, которая ведет прямо к входу в метро «Ноллендорфплац».

«Если я туда доберусь и переживу эту ночь, – поклялся себе Бен, – то буду на коленях благодарить пастора».

Может, Баха хотел избежать общения с полицией; может, не хотел, чтобы узнали, что в его церкви арестовали людей, которые искали у него защиты. Вполне вероятно, что он просто был хорошим человеком и действовал инстинктивно, когда привел их к этому тайному ходу в подвале церкви и на прощание сунул Бену в руку фонарик.

– Ты уже выбрал «Макдоналдс»? – спросила Арецу, шедшая перед ним. На этот раз он не стал ей лгать.

Бен наконец-то признался, что его шантажирует, скорее всего, не Оц, а какой-то представляющий опасность для общества хулиган, который присоединился к этой ночной охоте, чтобы устанавливать свои правила.

– Но это может быть и Оц? – спросила Арецу.

Не исключено, но Бен не слишком в это верил, однако не стал возражать Арецу. Проклятье, она была нужна ему. Даже с ней он не знал, как выполнить задание, чтобы психопат остался доволен. Но Лобстер потребовал, чтобы она снимала его. Без Арецу все с самого начала было обречено на провал. А так, по крайней мере, оставалась надежда, что в последнюю секунду Бену придет в голову какая-нибудь идея. Теперь, когда Арецу согласилась следовать за ним. Точнее сказать, идти впереди.

Даже ей приходилось нагибаться в узком проходе, который становился все ниже. Если так пойдет дальше, им придется ползти на четвереньках.

– Потсдамерплац, Кудамм или зоопарк. Это ближайшие филиалы, которые еще открыты, – ответил Бен. – Насколько я знаю.

В церкви он не мог выйти в Интернет, поэтому приходилось полагаться на память. Возможно, на Потсдамерплац был еще один «Макдоналдс», но Бен не знал, работает ли он круглосуточно.