– Что ты! Этих счастливчиков гораздо больше. Но я переписал только тех, кто зарегистрировался до половины первого. ДТП произошло около часу дня. По большому счёту даже те, кому было назначено на двенадцать, вряд ли успели бы доехать до «Купола Радости».

– Конечно, это ведь всё не быстро. Марш Мендельсона, потом фотосессия – с шампанским, без шампанского, с родственниками, по отдельности, на крыльце с голубями, без голубей. И так далее.

– И потом… На этих страницах сведения только из трёх загсов. А в нашем городе их девять! Аня, моя знакомая договорилась с коллегами, что я объеду все девять загсов.

– Так значит, будут ещё молодожёны?! – опешила Дарья. – Я-то думала, их двадцать четыре. И то много. Представь, всех обзвонить, всем объяснить, что мне от них нужно…

– Опупеешь, однозначно, – согласился Паша. – Я сегодня успел объехать только три загса. У них там тоже всё не просто и не быстро. Все такие важные.

– Наверное, делают вид, что работают на засекреченном объекте. Что-то типа десятиэтажного подземного бункера, спрятанного в сибирской тайге.

– Точно. Пока поймаешь нужного человечка, пока найдёшь записи, пока их отфильтруешь…

– Паша, ты проделал огромную работу. Спасибо, милый! Завтра мы с Андреем постараемся объехать остальные загсы. Наверное, отпрошусь с работы.

– Ладно, я сам. Раз уж взялся.

– Неудобно так тебя нагружать.

– Неудобно ёжиком в баскетбол играть. Ты лучше начинай звонить. А вдруг? Прикинь, набираешь пятый по счёту номер. Бац! Тебе говорят: да, мы ездили в ту субботу фотографироваться под «Куполом Радости» и видели аварию на перекрёстке. Мы даже записали видео на телефон.

– Колоссальная удача! Ах, если б всё так и было!

– Но только в том случае, если действительно виноват Репников, а не Андрей.

– Я верю, что Андрей не виноват, – твёрдо сказала Даша. – Даже если бы Репников не требовал с нас денег, я всё равно мечтала бы доказать невиновность брата, а эту мерзкую амёбу поставить на место.

– В смысле, Репникова?

– Да.

– Он что, такой противный?

– Угу. Рыхлый и водянистый, как подтаявший холодец. Но деньги – это, конечно, тоже проблема. Как только подумаю, какой долг он хочет на нас повесить, сразу становится плохо.

…Когда Андрей вернулся из гаража в начале двенадцатого, вечеринка у сестрички всё ещё продолжалась. Паша и Дарья никак не могли расстаться, сидели на диване и держали в руках бокалы с вином. Им было о чём поговорить, они обсудили множество вопросов. Паша рассказывал о делах, о бизнесе, о клиентах. А ещё – о проделках пацанов, и Дарья вспоминала времена, когда брат был маленьким. Вновь зашёл разговор о сайте, и Паша тут же потребовал написать один абзац на главную страницу:

– Что-то типа: здрасьте, я – Даша, а это мои куклы, я сама шью для них платья.

– Прямо так?

– Ага! Поторопись, подруга, а то я сам сочиню что-нибудь. По-французски.

…Визит Дашиного поклонника не обрадовал Андрея. Он нахмурился и ушёл в ванную. Сестра помчалась следом со свежим полотенцем, стояла рядом, заискивающе заглядывала в глаза, оправдывалась:

– Он раздобыл для нас списки молодожёнов. Завтра с утра я начну всех обзванивать! А вдруг нам повезёт и мы найдём свидетелей?

– Дашундра, ты мне зубы не заговаривай, – отрезал Андрей. – Я против Павла ничего не имею, он хороший мужик. Но потом ты будешь плакать. Остановитесь, пока не поздно.

Он забрал у сестры полотенце и аккуратно выставил её из ванной.

– Приму душ.

* * *

На следующий день химлаборатория компании «Полинэкс» превратилась в штаб американского сенатора, баллотирующегося на выборах: девушки не выпускали из рук телефоны и не умолкали. Завлаб Лев Дмитриевич не только разрешил потратить рабочее время на социологический опрос, но и вызвался поучаствовать в нём.

– Давайте, я тоже кому-нибудь позвоню.

– О, нет, Лев Дмитриевич, спасибо, лучше мы сами, – сказала Даша. – Мы и так пугаем людей своими звонками и странными вопросами, а уж если в трубке будет звучать мужской голос…

– Давайте, я буду говорить женским голосом, – предложил Лев Дмитриевич. – Думаете, у меня не получится? – пропищал он.

– Классно, если в этот момент к нам в лабораторию нагрянет генеральный директор?

– Представляю его лицо! – засмеялась Люся.

…Прежде чем получить ответ на вопрос, не ездили ли они в день свадьбы к «Куполу Радости», приходилось тратить время на долгие объяснения – кто звонит, зачем и где раздобыли номер телефона.

Даша, как попугай, повторяла: «Здравствуйте, Татьяна (Алексей, Евгения, Светлана…), меня зовут Дарья Кольцова. Вы не могли бы уделить мне буквально две минуты? Я знаю, что в сентябре у вас состоялось бракосочетание. Поздравляю со счастливым событием…» И так далее.

– Какая ты церемонная! – сказала Люся, прослушав пару раз вступление подруги. – Сколько раз я тебе говорила: проще надо быть, ближе к народу.

Сама она начинала так: «Здрасте, только трубочку не кладите, я вот что у вас хотела спросить…»

Но, как ни странно, несмотря на долгое начало, Дашины переговоры заканчивались гораздо быстрее Люсиных. Люся являлась непревзойдённым специалистом межличностных коммуникаций, она мгновенно устанавливала контакт с невидимым собеседником, и диалог лился полноводной рекой.

А нужно было всего лишь узнать про «Купол Радости»!

– А-а-а-ах! Да что вы? Нет, этого не может быть… Угу, угу… А потом? Нет, правда? Кошма-а-ар! Я в шоке!.. Да, конечно. Хорошо. Мне тоже было очень приятно с вами познакомиться. Удачи вам! Надеюсь, вы справитесь, и всё будет хорошо.

Люся закончила очередной разговор.

– Что там? – испуганно спросила Даша. Последние три минуты, вычеркнув из списка ещё одну фамилию, она прислушивалась к разговору подруги.

– Ой, такой ужас, такой ужас! – вытаращила глаза Люся. – Просто жуть!

– Что?! Ты сейчас с кем разговаривала? – Даша заглянула в список. – С Анжеликой Бегуновой?

– Да, с ней. Ты прикинь, неделю назад она возвращалась вечером домой, часов в восемь. Народу на улице ещё было довольно много. И вдруг! Кто-то несётся сзади… И у неё с плеча срывают сумку.

– А в ней – деньги, документы, телефон?

– Ключи, паспорт, банковские карточки, удостоверение… Да и сумочка не простая, фирменная. Но это ладно. Представь, этот бандит умудрился так сильно рвануть ремень, что у девушки – перелом плечевого сустава. Сустав раскололся на три части.

– Бедняжка. Можно только посочувствовать.

– Ей сделали операцию, сейчас носит ортез. А сумку, кстати, нашли!

– Не может быть!