Слухи насчет вечно пустого, но в то же время по ночам активно используемого склада номер три ходили по производству самые разные. Но правды не знал никто, разве что кроме самой бухгалтерши.

– Потому как она у Ибрагима доверенное лицо. Может, она ему даже жена, а может, и еще кто.

– У Ибрагима полно родни. И всех он по сытным местечкам пристроил.

Дальше Ваня слушать не стал. Он и так понял, что разгадка производства, которым владел Ибрагим, кроется в складе номер три. Но как на него проникнуть? Вот в чем был вопрос.

И, закончив свой маленький вступительный экскурс, Ваня вопросительно взглянул на женщин:

– Что скажете, Алена Игоревна? Есть идея?

– Надо позвонить Тихомирову, – решительно произнесла она. – Это он просил нас помочь ему в этом деле. Мне кажется, мы сделали немало. Теперь пришло время следователя внести свою лепту. Пусть он возьмет на себя обыск склада номер три.

С этим были все согласны. Одна Инга сидела грустная. Несмотря на то, что она плотно перекусила и голод ее больше не мучил, на душе у нее было тяжело. К еде она едва притронулась. И когда Алена спросила подругу о причине такого ее настроения, Инга ответила:

– Грустно, что мы с вами ни на шаг не приблизились к разгадке того, где нам искать Наташу со Светланой или хотя бы их тела. Вместо того, чтобы искать братьев Гусейновых, мы возимся с этим Ибрагимом.

– Если братьев кто и найдет, то это именно он.

– Тихомиров тоже так считает.

– Пока что-то незаметно, чтобы у Ганнибала были в этом отношении успехи.

– Тем не менее держится Ибрагим довольно спокойно, – произнесла Инга. – Только один раз напрягся, когда увидел у меня на платье эту стрекозку.

И, сняв шаль, она показала украшение, которое все еще было приколото к ее платью.

– Ты надела брошку, которую мы нашли в деревне, в доме братьев? – удивилась Алена. – Зачем?

– Сама не знаю. Вдруг что-то потянуло меня это сделать.

– И Ибрагим напрягся, когда ее увидел?

– Да. И мне даже на какой-то момент показалось, что он знал прежнюю хозяйку этой вещи. Но кто это была такая, он мне не сказал.

Алена пожала плечами. Мол, не сказал – и ладно. И спросила о том, что, по ее мнению, было куда важней:

– А за исключением этого момента Ибрагим был в хорошем настроении?

– О да! Шутил и сыпал комплиментами.

– Значит, он уверен, что тем или иным способом он вернет свои деньги, – подытожила Алена. – И сейчас нам важно установить, что происходит на производстве в ночную смену.

И снова друзья подошли к тому вопросу, который стоял непосредственно на повестке дня.

– О том, что происходит по ночам на производстве, должен знать сам Ибрагим.

– Логично. Но нам он об этом не скажет.

– Почему же? – прищурилась Алена. – Если знать, как спросить, то скажет.

– А вы знаете? – насторожился Ваня.

– Я? Я – нет. Но зато Инга знает.

Услышав свое имя, та безмерно удивилась.

– Я? Знаю? Но откуда?.. Нет, я ничего не знаю!

– Знаешь, знаешь, – настаивала Алена. – Ты спросишь, а господин Ганнибал тебе ответит. Ты, кажется, говорила, что у вас сегодня назначено еще одно свидание?

– Ну… Он попросил… я не знала, как ему отказать…

– Не финти! Говори ясно. Вы с ним сегодня вечером встречаетесь?

– Да, – призналась Инга. – В одиннадцать он за мной заедет, и мы поедем любоваться ночным городом, разведенными мостами… Ну, и всякое такое.

Это «всякое такое» очень сильно не понравилось Ване. Охранник насупился и с самым строгим видом посмотрел на Ингу. Но та ничего не заметила. Так что Ваня напрасно старался. И этот взгляд, который он долго репетировал дома перед зеркалом, и нахмуренные брови пропали совершенно зря.

Но Алена уже неслась дальше. Она покопалась в своей сумке, откуда вытащила еще один флакончик. На сей раз он был наполнен коричневой субстанцией, напоминающей то ли жидкий шоколад, то ли кое-что похуже.

– Значит, так, – обратилась Алена к подруге, протягивая той флакончик. – Нальешь Ганнибалу эту жидкость в чай, а лучше в кофе. Для наших целей достаточно всего десяти капель. Впрочем, мужик он здоровый, так что на всякий случай капнешь ему двенадцать или даже все двадцать.

– А что это такое?

– Одна из новых разработок Василия Петровича и его бабушек.

– Бабушек?

– Ну я же тебе рассказывала, Василий Петрович свез к нам в Дубочки кучу всяких старушек: травниц, знахарок, даже одна ведьма среди них есть. Выглядит она в точности как ведьма из сказки. Но когда разговоришься, оказывается, что она милейшей души человек. Она-то и посоветовала ему этот рецепт.

– Если это вроде того «Отрезвина», то…

– Состав совсем другой! – перебила ее Алена. – Никакого вреда от «Болтунина» не бывает.

– «Болтунин»?

– Да. Стоит выпить несколько капель, как язык развязывается у любого. Даже заядлые молчуны начинают болтать, как самые отъявленные депутаты. Помогает при излишней скованности и сдержанности.

– У Ганнибала язык и так хорошо подвешен. Ему «Болтунин» не нужен.

– Дело в том, что «Болтунин» оказывает какое-то совершенно особое действие. В небольших количествах человек становится лишь немного более раскованным, но при превышении дозы человек уже совершенно полностью раскрепощается и начинает выкладывать то, что тревожит его в данный момент сильней всего. Вроде бы и трезвый, а болтает много, как пьяный.

– А буянить он не будет? – с опаской поинтересовалась Инга у подруги.

– Действие препарата до конца еще не выяснено. Однако обычно никаких неприятных последствий не случалось.

Что же, это радовало. Инга открыла флакон и принюхалась. Запах был не сказать, что неприятный, но все же определенно горький.

– На вкус – это чистая желчь, – предупредила ее Алена. – Поэтому лучше налить средство в кофе. За горечью этого напитка «Болтунин» не будет заметен.

Инга машинально кивнула. Хотя в душе она была уверена, что лучше бы ей было вообще никому и ничего не подливать. А если уж говорить совсем начистоту, то лучше всего было бы ей сегодня вообще не встречаться с господином Ганнибалом. Вот это и впрямь было бы лучше всего!

Однако ровно в одиннадцать часов вечера Инга стояла у дверей своего дома. В ее сумочке в полном соответствии с планами ее безумной подруги лежал флакон с «Болтунином». Инга покрывалась мурашками при одной только мысли о том, что господин Ганнибал или его телохранители, двое братцев из ларца – одинаковых с лица, заметят, как она подливает что-то в чужую чашку.

– Если они меня спалят, то мне несдобровать. Самое меньшее, что они со мной сделают, – заставят меня саму это выпить. И если этот «Болтунин» именно таков, как о нем говорила Алена, то я примусь болтать прямо перед врагами и все им выболтаю.