но и каким-то образом сумела записать ее в инвалиды детства. Пичкая Барбару лекарствами, которые на самом деле чуть было не сделали из нее калеку, и запрещая ей двигаться, она подпитывала свое эго, упиваясь всеобщим вниманием и выставляя себя на людях необыкновенно чуткой и страдающей вместе с дочерью матерью.

Полиция завела дело на некоторых недобросовестных врачей и теперь выясняла, какую выгоду могли преследовать медицинские работники, выписывая ненужные, а иногда и опасные для Барбары лекарства и посылая Пальмиру с ребенком на всевозможные мероприятия фармацевтических заводов и фондов.

Лола ехала по вечернему Риму, возвращаясь после выпуска своей программы «Четвертая кассация».

Она еще не отошла от эфира, эмоции бурлили, а вся трансляция передачи как будто заново проходила перед глазами.

Никто в студии долго не мог поверить в такую развязку трагедии, пока они не показали видео, любезно предоставленное полицией: на очной ставке Луиджи и Барбара чуть было не поколотили друг друга. А когда прочитали выдержки из их телефонной переписки, где четко прослеживалась руководящая роль Барбары в обоих преступлениях, ни у кого из гостей программы не осталось сомнений.

Как изменилась внешность Барбары! Из сникшего, худенького и еле стоящего на ногах подростка она превратилась в жесткую, похожую на распрямившуюся хворостину девушку. Глаза ее излучали ненависть, когда она бросилась на Луиджи, и ее еле успели оттащить полицейские.

Сравнительный анализ ДНК подтвердил, что парень расправился с обоими жертвами, да он и сам не отрицал этого, только пытался убедить полицию, что он был исполнителем уже подготовленного Барбарой плана.

Выражение лица Луиджи тоже сильно изменилось, если до этого оно было каким-то неопределенным, граничащим с невменяемостью, то теперь оно полностью приняло облик сильно больного человека.

Парень медленно отвечал на вопросы и часто отвлекался, забывая, о чем его спрашивали полицейские, что наводило на мысль, что его место в больнице для душевнобольных.

Лола повернула к воротам виллы Николы и дистанционно открыла их, нажав на брелок. Створки стали медленно разъезжаться, шины зашуршали по светлому гравию. Только сейчас, после эфира, Лола по-настоящему ощутила всю невообразимую тяжесть последних дней, и ей как никогда захотелось, чтобы Никола был дома.

Он ждал ее у открытой входной двери, стоя в любимой позе Мефистофеля, со скрещенными на груди руками.

Она выскочила из машины и бросилась к нему в объятия.

– Все хорошо, все хорошо! – Он прижал ее так, что она почувствовала крепкие мышцы его груди, и ласково погладил по волосам.

«Господи, как хорошо, что у меня есть Никола! И что он может быть таким нежным и не задает лишних вопросов!»

Лоле очень не хотелось говорить о расследовании этого дела, снова вспоминая все нюансы убийств.

– Знаешь что, даже у нас в отделе сегодня не обошлось без дискуссий об этих преступлениях, но мы с тобой лучше план нашего грядущего отпуска наметим. Не возражаешь? – Никола как будто услышал ее размышления.

– Конечно! – радостно ответила она.

«А может, это не так уж и плохо, когда человек читает твои мысли», – с улыбкой подумала Лола.

Примечания

1

Сальвини – лидер правой партии Лега, выступающей против мигрантов.

2

Гиенами в Италии называли репортеров одноименной передачи, которая занималась расследованием мошенничеств высокопоставленных лиц и коррупционных схем.

3

Дело описывается в книге «Под итальянским солнцем».

4

Маленькие кальмары.

5

В отношении к женщине говорится «брава», к мужчине «браво», что значит по-итальянски «молодец».