Помнится, мы весело смеялись, добираясь до дома, а у нас под ногами чавкала каша из грязи и талого снега. Ужасно романтично, правда? Не будь мы просто друзьями, я решила бы, что это свидание.

Ведь нам даже не хотелось расставаться. Мне так точно.

И я все думала, что, если он возьмет меня за руку? Тогда приглашу его к себе – так, посидеть, выпить кофе, посмотреть кота, погладить телевизор (или наоборот). В общем, мысли путались, а по телу разливалась приятная легкость.

Но за руку меня Миша так и не взял.

И мы разошлись по домам.

С утра запершило в горле. Так и есть – красное. Но я все равно потащилась на работу, запив неприятные ощущения холодным кофе из ресторана быстрого питания.

Слегка опоздала. Всего на час.

Нужно было попросить Усова подбросить меня до офиса. Так бы не опоздала и не замерзла, но умные мысли приходят слишком поздно.

Аллочка Барракудовна с утра была не в духе (разбила очки от Dior) и на всех орала, и потому сотрудники старались не отсвечивать. Так как у меня это получалось плохо, я по привычке взяла на себя удар. Предложила на летучке тему для исследования: «С каким мужчиной женщина ни за что не стала бы встречаться и заниматься сексом». Скукота, по правде говоря. Но шефине понравилось, и фокус-группа была в восторге.

Пришлось полдня бегать, собирать информацию.

Итак.

Под женский гнет попали и жадины, и эгоисты, и очкарики, и длинноволосые, и даже (вот это удивительно) бородатые. А еще девочки из нашего офиса ни за что не стали бы спать с коротышкой – мужчина ниже ростом не возбуждает, ведь женщина чувствует себя чуть ли не великаншей.

– С тощим.

– С толстым.

Я едва успевала записывать ответы.

– Если у него грудь волосатая!

– Если гладкая! Как у ребенка – бе-е-е!

Так-так.

– С тем, у кого не хватает зубов. – Твердо заявила Диана за обедом.

– И у кого женская задница. – Добавила Люба.

– И ноги буквой «Х». – Внесла свою лепту Алиса.

– Если он потом пахнет. – Прислал сообщение Сапожников. – И не ухаживает за собой. И если волосы «там» не бреет.

– И еще с усатым. – Заметила молоденькая официант, подавая напитки. – Это прям фу.

– Никогда не говорите никогда! – Рассмеялись девчонки, толкая меня.

16.30

Сбор мнений продолжался до самого вечера. Кто-то не хотел строить отношения с тем, кто зарабатывает меньше ее самой. Другие терпеть не могли шовинистов. Третьи предъявляли претензии к размерам мужских органов и маркам машин. Честно говоря, я даже утомилась, но статья обещала получиться оригинальной и интересной.

– Кать, все хорошо? – Склонился над моим столом Усов, когда я прилегла на стол, чтобы отдохнуть.

– Да, просто день такой суматошный.

– Кать, да ты вся горишь. – Сказал он, положив ладонь на мой лоб. – У тебя температура.

– Да? А я думаю, что за странное состояние. – Пробормотала, пытаясь справиться с головокружением. – Голова тяжелая, и так холодно, что аж трясет.

– Поехали, отвезу тебя домой, все равно рабочий день уже кончился.

– Давай.

Кажется, он помог собрать мне вещи, накинул на плечи свой пиджак и усадил в автомобиль. Меня колотило до того момента, пока я не оказалась в собственной постели. И продолжало колотить потом.

Миша заставил меня выпить жаропонижающее, укрыл одеялом и ушел.

Когда я просыпалась позже, за окном было уже темно. Попив воды и сходив в туалет, я рухнула обратно в кровать. Все тело было в поту. Не помню, как отрубилась. Слышала только сквозь сон, как скрипит дверь, и как Миша кормит кота на кухне.

На этом, кажется, все.

7.50

– Кать.

Открыла глаза.

– Я купил тебе лекарства. Вот, прими. Здесь от горла, тут спрей и капли в нос, а это от температуры – выпей прямо сейчас.

Мне понадобилось применить усилие, чтобы приподняться.

– Спасибо, Миш.

Взяла из его рук таблетку и стакан. Проглотила лекарство, запила водой.

– Держи градусник, не урони.

– Холодный. – Поежилась я, ощутив прохладу под мышкой.

– Температура вроде ниже, чем вчера, но нужно измерить. – Он улыбнулся лишь уголками губ. – Я беспокоился. Сейчас что-то болит?

– В горло будто нож всадили. – Призналась я.

– Вот пастилки с лизоцимом, будешь их рассасывать в течении дня. Но сначала бульон.

– Ты сварил мне бульон? – Прохрипела я.

– Да, сейчас принесу, сядь.

– Ты что, крестная фея?

– Не болтай, береги связки. – Пригрозил Миша, забирая стакан и удаляясь в кухню.

Я шмыгнула носом. Тот был заложен. Вот почему я почти не чувствовала запахов.

– Тебя покормить или сама справишься? – Спросил Усов, появившись в комнате через минуту.

– Тебе на работу пора, я сама.

– Ничего. – Покачал головой он. – Если опоздаю, у них конец света не наступит.

Миша присел на край кровати и стал осторожно кормить меня с ложки. Конечно, я могла поесть и сама, но мне нравилось вот так сидеть в утренней тишине, ловить на себе его заботливый, чуткий взгляд и видеть, как он складывает свои красивые губы трубочкой и дует на бульон, чтобы я не обожглась.

18.15

К вечеру я ожила. Все еще болело горло, и закладывало нос, но температура не поднималась, и чувствовала я себя более-менее сносно. К возвращению Миши с работы подготовилась: разбросала по кровати салфетки, в которые сморкалась, взбила пальцами волосы, нанесла на губы гигиенический бальзам и притворилась умирающей.

– Катя, это я.

Огласивший прихожую голос звучал словно гимн жизни. В груди у меня запорхали бабочки.

– Привет. – Жалобно улыбнулась я, когда он появился в дверях.

– Ну, как ты?

– Уже намного лучше. Благодаря тебе. – Положила руку на сердце.

– Ух. – Облегченно кивнул он. – Отлично.

Скинул пальто, снял пиджак, устроился возле меня на краю кровати.

– Как температура?

– Спала.

– Горло?

– Красное, но уже болит не так сильно. Твои пастилки творят чудеса.

Он задавал мне один вопрос за другим, трогал лоб, заботливо подтыкал одеяло, а я таяла от удовольствия, наблюдая за каждым его движением и улыбкой. Никто прежде так не заботился обо мне, и это новое ощущение было очень приятным и волнующим.