В тот миг чуть отступившая кровавая пелена вернулась, и я забилась на его твердокаменном плече, не желая более мириться с таким обращением.

─ Да какая тебе, нахрен, свадьба? Ты даже не знаешь, что такое любовь, придурок!

Мышцы подо мной напряглись, будто я только что уязвила их владельца, но стыдно мне не было ни капли. Данияр же молча, но отчётливо поскрипывая зубами, донёс меня на берег, спустил на землю и, пыхтя от злости в унисон со мной, выдавил:

─ А ты считаешь, замуж только по любви выходят? Так я тебе много чего могу об этом рассказать, птичка…

Он совершил угрожающий шаг ко мне, а я, не будь дурой, сделала другой – назад, только страх не мешал психовать.

─ Мне плевать, как там у других! Я это я, и я не хочу так по-идиотски загубить свою жизнь с теми, кто не ценит чужую!

Я его точно задела, хоть и знала, что вина лежит на Кощее, но  это вовсе не отменяло их причастности.

─ О, и что же, по-твоему, любовь? ─ скептически задрал он бровь и ухмыльнулся, прекрасно понимая, как это меня бесит. ─ Давай, поведай же мне, прелесть, а то я как-то за пару столетий не понял!

─ Вот это страсть… ─ послышалось завистливое со спины, и как по щелчку пальцев из-под воды выглянула знакомая голова с водорослями-прядями.

─ Не лезь! ─ хором проявили мы удивительное единодушие, и Водяной с бульканьем скрылся в своём царстве не иначе, как от шока.

Мы же с Яром кружили по берегу, как два зверя, подбирая удобный момент, когда можно будет кинуться, и воздух пропитался ароматом надвигающейся грозы, будто сама природа чувствовала приближающееся сражение между нами.

─ Это уважение друг к другу в первую очередь! ─ нашлась я. ─ Ты вообще знаешь, что это такое, неандерталец бешеный?

Яр совершил обманный манёвр, делая вид, что собирается налететь, но в следующую секунду оказался у меня за спиной так стремительно, что я не успела выдохнуть.

─ В данный момент неуважение проявляешь ты, птенчик, ─ выдохнул в ухо, а затем буквально уронил на себя, и на землю мы упали вдвоём. ─ Попалась, которая кусалась.

Каким-то чудом я оказалась на спине, а чешуйчатый гад опять занял лидирующее положение, всматриваясь в меня, как в бездонный колодец и явно пытаясь постичь его тайны.

─ И что дальше? ─ рискнула спросить, пряча все свои эмоции.

Вместо ответа Данияр прошёлся неестественно горячими ладонями вниз по моему телу, отозвавшемуся на эту ласку дрожью, а потом, не задумываясь, взял и разорвал платье ровно посередине. Застыл на секунду, позволяя себе любоваться мокрыми кружавчиками, через которые наверняка всё просвечивало лучше, чем на рентгене, и я не сумела себе объяснить, почему я даже не захотела воспротивиться такому… неуважению.

Моя магия, так и не нашедшая выхода, теперь переключилась на того, кто мог найти ей иное, гораздо более приятное применение. Рванула к Яру, как ласковая кошка, признавшая хозяина, и я не могла её винить, ведь сама я, похоже, разделяла этот порыв… Разделяла, пусть и обманывала себя, что ненавижу этого типа за его грубость и всё прилагающееся. А за то, что рядом с ними тремя пробудила в себе то запретное, о чём не имела права даже мыслить, готова была проклясть.

Вот только именно себя я ненавидела по-настоящему.

─ У тебя глаза светятся, ─ сказал он, убирая с моего лица налипшие пряди. ─ Кр-расиво…

─ У тебя тоже, ─ отметила, глядя в эти разноцветные омуты, в глубине которых плескалось необъяснимое восхищение и голодная тьма.

Мы синхронно потянулись друг к другу под оглушительный раскат ворчливого грома. Стоило губам встретиться, как где-то рядом ударило вновь, ослепив нас яркой вспышкой, и в её отсветах Данияр показался сущим демоном, пришедшим забрать меня с собой, но я уже итак была не против. Его язык творил сумасшествие с моим, настойчиво и порочно лаская, а я совершенно потерялась в этом безумном вихре охватившего желания такой силы, какой я прежде точно не испытывала. И это испугало.

Мои руки он одной левой сковал над моей головой, чувствуя, как я хочу капитулировать, а вторая путешествовала вниз, очерчивая всё по-хозяйски властно, лишний раз убеждая меня не дёргаться. Да я и не хотела уже, хоть и ощущала себя распятой для чудовища, но с этим чудовищем уже было не так страшно зайти в самую тёмную чащу.

─ Яр, пожалуйста… ─ сама не знаю, о чём умоляла, сгорая от необъяснимой потребности, но он уткнулся в мой лоб своим, тяжело дыша, как после долгой пробежки и ничего не предпринимал.

─ Боюсь, я уже не могу остановиться, Лиса-Василиса… ─ рычал беспомощным зверем, а во мне росла странная убеждённость, что всё так, как и должно быть, и магия была со мной полностью согласна.

Я вновь потянулась к его губам, и в груди Данияра зародился рокочущий звук, импульсами отзываясь во мне. Когда он перестал терзать мой рот, и взглянул на меня, от мужчины там мало что осталось, потому что на меня смотрел дракон. Черты лица заострились, хватка на моих руках усилилась, почти причиняя боль, но я по-прежнему не видела для себя угрозы. Только выдохнула ошеломлённо, наблюдая за игрой мышц под его кожей, частично покрывшейся чешуйками, которые захотелось тут же потрогать.

Почувствовав моё желание, Яр польщённо улыбнулся, хотя только идиотка вроде меня могла бы принять такой оскал за улыбку. Тем не менее, я залюбовалась, а он окончательно уверился в своей неотразимости и больше не собирался тормозить, видя, что жертва не сопротивляется. Грудь тут же освободилась от лишних тряпок одним движениям огромного когтя, и горячие губы накрыли сосок, пока пальцы уже дразнили второй, заставляя меня выгнуться дугой под очередной громовой удар.

Выпустив мои руки из плена, Данияр двинулся ниже, попутно избавляясь от последней кружевной преграды, и едва я предстала перед ним полностью обнажённой, издал победный рык, заводя моё сердце.

Его пальцы пробежались по пылающей плоти, кружа вокруг горошины клитора, а затем осторожно принялись погружаться внутрь. От того, с какой лёгкостью они вошли, мы оба, казалось опешили, а я так вообще была в шоке, но длилось это замешательство недолго – до того момента, как настойчивый рот накрыл собой всё, а пальцы продолжили движение.

Всё вдруг потеряло значимость, а мысли свелись к одной: «Только бы он не останавливался!», и она забилась пульсом в висках, пока пересохшие губы беспорядочно шевелились, пытаясь связно произнести чужое имя. Но Яр всё понял и так, ни на секунду не дав мне передышки, и безжалостно истязал своим языком вперемежку с убийственными, растягивающими движениями внутри.

И долго я не продержалась.

Дыхание едва не оборвалось на пике, и только я глотнула спасительного кислорода, наполненного озоном, как губы снова оказались в плену. зверь поднялся надо мной, уже не особо отдавая себе отчёта в своих действиях, а я даже не успела понять, в какой момент он тоже обнажился полностью, но ощущать его горячую кожу на своей было чем-то невероятным…