Я подошел к приборной панели, встал на место первого помощника и поставил рычаг на нейтральное положение. Энерготанки послушно отключились, шум моторов стих, но цеппелин по инерции все еще летел вперед. Платон Александрович плавно развернул дирижабль на сто восемьдесят градусов и успокоился только тогда, когда лег на параллельный курс с «Державой».

Капитан на полу застонал, приходя в себя. А вот Костаса в рубке не оказалось, я даже не заметил, когда он пропал. Пора было подумать о главной цели моего визита на борт «Возрождения».

– Ваше высочество, наверху в технических отсеках лежат две бомбы. Взорваться они не должны, но все же советую править осторожнее. Вы уж тут сами, хорошо? У меня важное дело…

Не слушая ответа удивленного князя, я покинул капитанскую рубку. Кажется, я догадывался, куда именно направился Костас.

Коридор, нижние палубы, лестница, ресторация. Я пробежал это расстояние за рекордный срок, но все равно опоздал. У Костаса была изрядная фора, и он уже совершил то, что хотел.

Шалимов так и лежал связанный на полу, но теперь в его груди торчал нож – тот самый, что отдал Костасу князь. Наследник уже скрылся. Мне оставалось только сжать кулаки в бессильной ярости, признавая собственное поражение, как вдруг я заметил, что Шалимов слабо шевельнулся.

Я приблизился к нему и быстро осмотрел рану. Удар был нанесен точно в сердце, но Шалимов каким-то чудом еще держался, балансируя на грани жизни и смерти. Он внезапно открыл глаза, вцепился в мою руку и быстро заговорил в последнем отчаянном усилии:

– Как же не вовремя ты здесь появился, Бреннер. Ты все испортил! Ведь ты ничего не знаешь…

Голос его то затихал, то становился чуть громче, но я видел, что говорить умирающему невероятно трудно.

– Шалимов, вы хотели убить императора и великого князя. Что мне еще нужно знать?

– Они все повязаны, Бреннер. Все! Они – преступники. Нет преступлений страшнее, чем те, которые они совершили. Их нужно было уничтожить. А ты все испортил!

– О чем вы говорите? Какие преступления? Я ведь наслышан о ваших с Кречетовым совместных подвигах двадцатилетней давности. Шалимов, вы – грабитель и убийца! Вы лично и ваш командир.

– Кречетов сам по себе. К диверсии на цеппелине он не имеет никакого отношения. Он даже не знает, что я затеял… По старой памяти я помог ему с банком, а он в ответ передал под мое командование часть своих людей. Его интересует только желтый кофр. И он его получил. Не знаю, что именно там внутри, но нечто очень важное!..

– Отдал людей, и все? А разве вы оба не работаете на компанию «Механикс»?

Шалимов закашлялся, но все же ответил:

– Они давали деньги, это Кречетов свел меня с ними. Я помогал, чем мог. Но мне не было дела до их целей. Я всего лишь хотел остановить смерть!

– Шалимов, прекращайте этот балаган. О чем вы вообще говорите?

– Бреннер, я знаю, ты уже убил одного из них. Тварь в теле дагеротиписта. Ты прекрасно знаешь, о чем я!..

Подселенец? Шалимов имеет в виду подселенца. Но при чем тут великий князь и император?

– Они все знали, не просто знали – давали ему возможность убивать. Ему и таким, как он. Они договорились с ними, предоставили свободу, чтобы получить взамен технологии. Ты думаешь, откуда это все? Кто изобрел энерготанки, кто придумал переговорники? Это принесли с собой они – чужаки, твари в телах людей. Императорский дом заключил с ними тайный пакт. Уже много лет как они – союзники!

Я верил ему. Слишком много фактов говорило в пользу этой версии. Внезапный взлет империи начался восемь лет назад, именно тогда появились первые энерготанки, совершившие настоящий промышленный переворот и обогатившие Руссо-Пруссию. И Зоммер намекал на что-то подобное. И все же император – и тайный пакт с подселенцами?! Дико!

– Какое лично вам дело до всего этого?

– У меня была дочь. Теперь ее нет. Она тоже пропала однажды. Только тогда никто, кроме меня, ее не искал. Она не упоминалась в официальных сводках. Все случилось четыре года назад. Никому не было до нее дела.

Я промолчал, не зная, что сказать. Шалимов вновь зашелся в приступе кашля. Я решил поспешить с вопросами.

– Зачем понадобилась смерть Костаса?

– Я не знаю, чем он не угодил Кречетову. Я даже не знал, что он тоже на борту. Но это именно Костас сдал место, где мы перехватили князя. Он продал своего отца. Он знал, что я хочу смерти и князю, и императору. И решил сыграть на этом, повышая свои шансы на престолонаследие. Вот только он не подозревал, что я готов отдать взамен собственную жизнь…

– Куда он убежал?

– Прячется в одной из кают. Сейчас ему нужно переждать, пока все не успокоится. Он же полагает, что убил меня и свидетелей больше нет. А я, видишь, еще живой…

Шалимов опять закашлялся. Из уголка его рта потекла струйка крови.

– На нижней палубе в шкафу я видел несколько парашютных ранцев. Я знаю о твоих женах. Если ты не выдашь до полуночи Костаса, мой бывший командир их убьет.

Я схватил его за грудки.

– Где они? Говори, паскуда!

– Я тут ни при чем. Бреннер, поверь мне… Ястреб отыскал Костаса в том убежище, где жил старик со своей женой. Я подозреваю, что Костас каким-то образом сам сообщил об этом месте. Потом они о чем-то долго говорили наедине, но не сошлись во мнениях. После этого они убили старика, затем его жену, собирались убить и девушек. Там был кот, огромный котяра, он расцарапал княжескому сынку всю физиономию – чем-то тот ему не угодил, а потом смахнул со стола свечу… Начался пожар, Костас сумел бежать. Ястреб пришел в бешенство. Ведь он принес в дом тот самый кофр из хранилища, но, когда вышел из комнаты, кофра при нем уже не было. Костас – он виноват во всем… он всех продал… Если поймаешь гаденыша, не жалей, раздави его, как паука!..

По телу Шалимова внезапно прокатилась судорога, вены на шее вздулись, набухли, он попытался вдохнуть, но только открывал и закрывал рот, корчась в предсмертных конвульсиях. Через минуту все было кончено. Шалимов умер.

Я так и не узнал всего, но и того, что услышал, оказалось достаточно для принятия решения.

Кают на верхней палубе было много. Я начал поиски с ближайшей и принялся по порядку проверять одну за другой. Костаса я обнаружил в восьмой по счету. Он заперся изнутри, но я легко вышиб дверь и вытащил его в коридор.

Костас даже не пробовал сопротивляться, болтаясь у меня в руках как куль. Я потащил его вниз по лестнице. Костас пытался удержаться на ногах, но время от времени падал, спотыкаясь. Тогда я бил его, не жалея, а потом тащил дальше.

Ранцы с парашютами нашлись именно там, где сказал Шалимов. Я никогда прежде не пользовался ими и даже представить себе не мог ситуацию, при которой они бы мне понадобились. Но сейчас я не раздумывал ни секунды. Ни тени страха или сомнений.