Он просто прижимается к моим губам без намека на чувства, я обхватываю руками его шею, одеяло сползает с груди, обвожу языком контуры. Не отвечает, словно целую изваяние, но не сдаюсь. Осторожно прикусываю, почти так же, как он ранее, оттягиваю губу, дразню языком. Дрогнул. Я могу сейчас говорить только через движения, прикосновения, я не готова еще анализировать наши отношения. И они изменились без нашего разрешения.

— Возможно, дома поужинать — это самая лучшая идея, — шепчу в губы, все еще держась за его шею. Проходится ладонью вдоль позвоночника, ниже не опускается.

— Ужин тогда на твоей совести, — ах, эта балдежная хрипотца, именно по ней понимаю, что корки льда, которые возникли между нами после секса, растаяли.

— Обещаю приготовить что-нибудь изысканное, — кокетничаю, карие глаза вспыхивают, наконец-то улыбается.

— Что-нибудь легкое, чтобы не нагружать желудок, завтра день обещает быть насыщенным. Мне действительно нужно идти, Алена, — целует в уголок губ, я со вздохом отпускаю его. Нужно позвонить Дине. У нее опыт есть тесного общения вот с такими брутальными мужиками. Может подскажет, как не лохануться, и поможет распутать клубок моих противоречий

* * *

— Ты поговорила с ним? — Дина поправляет подол моего свадебного платья.

— Если бы, — раздраженно вздыхаю, подруга поднимает на меня глаза. — Когда я приехала от тебя, дома меня ждал сюрприз!

— Бывшая что ли приперлась?

— Упаси боже, еще не хватало ее морду лицезреть. Нет, приехали сначала мои родители, внезапно решили с нами поужинать дома. Предупредили за полчаса. А следом Давиду позвонили его родители, сообщив, что тоже едут к нам, хорошо, что остановились в отеле.

— Когда ты вернулась, все были в сборе?

— Да. Хорошо, что муж мой успел заказать ужин из ресторана, раскидал наш бардак, сделав видимость порядка.

— Поговорили бы потом, после ужина.

— Ага, если бы. Его папа решил с ним обсудить какие-то вопросы, пока я намывала посуду, болтала с Мединой, время подошло ко сну. На разговор у меня не осталось сил.

— Ладно, поговорите потом.

— Не знаю, — вздыхаю, — Мне кажется ему по хрену до моих чувств.

— Ты ж сама говорила, что он смотрел на тебя так, словно ты для него единственная.

— Может мне показалось? Блин, Дин, я себя не могу порой понять, что уж говорить о чувствах мужа. Шутка уже не шутках и шутить совсем не хочется.

— Когда он тебя сегодня увидит, думаю признается в том, в чем ты себе не призналась.

— В любви что ли? — Дина поворачивает меня к зеркалу. Все сборы проходили без зеркала, я доверяла людям, создающую красоту. Смотрю на себя и пытаюсь представить реакцию Давида. Узнать бы, о чем подумает… Собьется дыхание? Дрогнет сердце? Сможет на меня посмотреть действительно так, словно я его персональная Вселенная? Я вот кажется подошла к тому самому краю пропасти, куда люди с радостью падают вниз головой.

— Алена, нам нужно еще пару кадров сделать, — прерывает мой нерадостный поток мыслей фотограф. И я улыбаюсь, я изображаю из себя самую счастливую невесту, а на сердце тяжело. Я боюсь завтрашнего дня. Я боюсь, что у меня не хватит чуткости понять этого горца, сдержанности, смирения, покорности. Я вообще не представляю, как вместить себя в его рамки… Мне все еще интересны клубы, все еще хочу танцевать, веселиться, но уже понимаю, что у меня теперь ответственность за свое поведение, за слова, за свои же мысли. Кажется, я морально не созрела на семью, а она у меня уже есть… Хорошо, что вопрос с детьми пока не встает.

Отключаю себя от невеселых размышлений. Сегодня свадьба, в которую папа вложился от души. Интересно, Полину от расходов там инфаркт не схватил? К сожалению, эта дама будет присутствовать на моем празднике. Радует, что Миланы не будет, но уверена, что она в курсе о сегодняшнем дне.

Кортежа для катаний нет, это не нужно и полный бред. Меня ждет белый «мерс», который с Диной отвозит к месту торжеству. Я волнуюсь. Волнуюсь больше, чем на свадьбе с родственниками Давида. Все же стоять на балконе и не двигаться, быть без жениха — в этом что-то есть. Тут нам придется постоянно сидеть рядом друг с другом, разговаривать, улыбаться, танцевать, принимать поздравления…. У меня начинает голова болеть, я чувствую каждую шпильку в своей прическе и тяжесть диадемы, удерживающую фату. Платье, сразившее мое воображение, теперь мне не кажется таким потрясающим. Может стоило подобрать на подобие того, что бабулик выбрала… Но уже поздно что-то менять. Я выхожу из машины, Дина поправляет мое платье, расправляет все складочки. Она сегодня самая главная из всех десятерых подружек невест.

— Алена! — вот так должен звучат восхищенный мужской голос. Восторг, радость, умиление и отражение в ласковых глазах. Папа берет меня за руки и несколько минут любуется.

— Ты невероятная! — сглатывает, кажется, он сам не ожидал, что его так тронет мой образ невесты. — Вот и выросла моя шалунья! — обнимает меня, целует в лоб.

— У нас еще пять минут свободного времени, потом начинает играть музыка, и вы появляется в зале. Подружки и дружки уже заняли свои места, жених тоже на месте, — при слове «жених» мое несчастное сердце требует обезболивающее. Света педантичный организатор. У нее все минуты расписаны, каждый шаг уже обговорен.

— Все будет хорошо, Алена. Сабаев у многих на хорошем счету, о нем говорят только положительное, мало кто обращает внимание, что с Кавказа, что мусульманин.

— Ты узнавал про него? — недоверчиво смотрю на серьезного папу. — Зачем?

— Я должен же знать, кто женился на моей дочери без моего согласия.

— Доволен? Более выгодной партии ты бы мне не предложил.

— Чего скрывать, о таком зяте мечтает каждый отец, у кого растут дочери.

— Скажи откровенно, ты ему симпатизируешь, как к человеку, или как к успешному бизнесмену?

— Его коллекцию, что недавно презентовали, выкупили под ноль. Согласись, приятно знать, что о хлебе не стоит волноваться. Я могу спать спокойно, зная, что моя дочь никогда не будет нуждаться в деньгах. Давид перевел деньги не только за свадьбу, но и как за выкуп.

— Какие деньги? — хмурюсь, нервно кручу букет в руках. — Вроде калым — квартира.

— Квартира — это тебе, а мне — деньги. За товар всегда платят.

— Ты серьезно? Ты взял за меня деньги? По поводу свадьбы молчу, хоть ты и уверял, что все оплачено лично тобой.

— Это его инициатива.

— Ты не должен был ничего брать! — шиплю сквозь зубы, зло сверкнув глазами.

— Алена, не заводись. Я эти деньги не собираюсь тратить, оставлю тебе, когда вы разбежитесь в разные стороны.

— Ты только что говорил, что рад моему выбору, и теперь говоришь о разводе? Где логика?