Осушенные территории застраивались в соответствии со строгими нормативами, оговаривавшими высоту зданий и используемые материалы, главным из которых был железобетон. Но эти рамки не помешали полету творческой фантазии. Архитекторы и мастера декоративно-прикладного искусства старались перещеголять друг друга в роскошных надписях с названиями домов («Пальмовый сад», «Солнечный луч» или «Лунный свет»), в лепных барельефах пальм, солнечных лучей и океанских волн на фасадах и в гравировке на стеклах парадных дверей. Комфортная жизнь селившихся тут промышленников, коммерсантов, юристов и докторов бурно растущего города соответствовала всем стандартам мировой буржуазии, что стало возможным в бомбейской жаре благодаря изобретению потолочного электровентилятора.

Линия зданий в стиле ар-деко через площадь от викторианской застройки времен Фрера обозначила новую ипостась Бомбея – города, который стал задавать тон, преодолев стадию колониального подражательства. Если заказанная Фрером копия оксфордского колледжа была построена спустя пятьсот с лишним лет после основания английского Оксфорда, то теперь Бомбей шел в ногу с ведущими городами мира. И если здание университета было полностью спроектировано в Лондоне архитектором, который даже никогда не бывал в Индии, то основную массу жилых домов на другой стороне Овального майдана построили индийские архитекторы. В отличие от фреровской викторианской неоготики, которая с почтением оглядывалась на европейское прошлое, бомбейское ар-деко уверенно смотрело в общемировое будущее.

Неоготическая архитектура, механически перенесенная на индийскую почву, имела – и должна была иметь – отчетливо британский характер; архитектура ар-деко была наднациональной по сути. В Бомбее ар-деко становилось бомбейским так же непринужденно, как в Америке – американским. Заимствуя элементы дизайна у кораблей и аэропланов, на которых современные путешественники перемещались по всей планете, этот стиль воплощал собой космополитичный мир проницаемых границ. Еще до начала эпохи прямого правления Бомбей уже был городом, где бок о бок жили люди со всех концов света. Но только теперь его архитектура стала, наконец, отражать эту общественную реальность.

Состоятельные горожане, населявшие новые кварталы, не отказывали себе в удовольствиях, которые сулили им множащиеся по всему городу заведения, открытые для представителей всех рас. Если в сельских районах Индии семейные пары по традиции проводили свободное время дома, в Бомбее ужин в городе стал для них привычным развлечением. В неоклассицистском здании Королевского оперного театра с высеченными на фасаде британскими флагами и статуей Шекспира на фронтоне публике предлагались все более разнообразные вечерние программы. В Taj Mahal Hotel играли гастролирующие по всему миру джаз-банды, которые отсюда нередко отправлялись в охваченный джазовой лихорадкой Шанхай. На бомбейской сцене выступали и всемирно известные артисты – к примеру, петроградская балерина Анна Павлова.

Но главным выражением нового бомбейского космополитизма стал кинематограф. Поход в кино был для бомбейцев не просто городским ритуалом; сами фильмы переносили их в те места, куда они не могли позволить себе съездить, и рассказывали им о культурах и сферах жизни, с которыми в реальности они вряд ли столкнулись бы. Со временем бомбейцы стали производить фильмы с тем же азартом, с каким раньше их смотрели, что в итоге привело к созданию крупнейшей в мире киноиндустрии.

Корни явления, известного как Болливуд – сегодняшней кино-мекки, где ежегодно производятся сотни фильмов, – уходят глубоко в прошлое. Кинопроизводство возникло в Индии в 1896 году, одновременно с Западом. Первый индийский художественный фильм вышел на экраны в 1913 году. В эпоху немого кино язык не имел принципиального значения, но когда в кинематограф пришел звук, индийцы дебютировали в этой технике в 1931 году, всего четыре года спустя после американского «Певца джаза». В течение 1930-х годов кинопроизводство становилось все более важной частью бомбейской экономики и в конце концов начало конкурировать с текстильной промышленностью за положение ведущей отрасли города.

Не менее важным для Бомбея был и кинопрокат. Первый публичный сеанс «движущихся картинок» прошел под открытым небом на Овальном майдане в 1905 году. Всего два года спустя на Хорнби-роуд стали появляться первые кинотеатры. К 1917 году огромный зал в Королевском оперном театре несколько раз в неделю заполнялся желающими посмотреть кино, а не живое представление. К 1933 году в городе было более шестидесяти кинотеатров, а в 1939-м – почти триста22.

Помимо количества, поразительным образом росло качество бомбейских кинотеатров. В 1930-х годах в городе начали появляться великолепные площадки в стиле ар-деко. Первым в этом ряду стал кинотеатр Regal Cinema, спроектированный Чарльзом Фредериком Стивенсом, сыном архитектора вокзала Виктория Фредерика Уильяма Стивенса. Кинотеатр открылся в 1933 году одним из фильмов Лорела и Харди; фасад здания украшают барельефные маски трагедии и комедии, а также вертикальная неоновая вывеска. Внутри на зеркале над лестницей выгравирован силуэт «Оскара» в человеческий рост. Кинотеатр был оборудован по последнему слову техники: тут имелись подземный гараж и роскошная для той эпохи система кондиционирования воздуха.

В феврале 1938 года череду жилых домов вдоль Овального майдана замкнул кинотеатр Eros – зиккурат в соответствующем его расположению стиле ар-деко. В спроектированном архитектором Сорабджи Бедваром по заказу предпринимателя из Карачи кинотеатре центральный вход расположен на скругленном сгибе углового фасада под уступчатой цилиндрической башней, напоминающей перевернутый телескоп. Красный песчаник из Агры – исторической столицы Великих Моголов – сочетался в его внешней отделке с кремовой штукатуркой, типичной для бомбейских зданий в стиле ар-деко: это была точно характеризующая город смесь индийских традиций и новейших мировых тенденций. Внутри круглый атриум отделан черным и серым мрамором и украшен барельефами с полногрудыми серебристыми нимфами на лазоревом фоне. В самом зале посетителей ждали мягкие кресла американского производства и кинопроектор, собранный в Толедо, штат Огайо.

Вскоре после того как Eros так высоко поднял планку дизайна кинотеатров, чуть севернее, тоже на отвоеванной у моря территории, открылся Metro. Если в Regal и Eros с их «Оскарами» и импортными креслами явно чувствовалось американское влияние, то Metro был уже прямым порождением Голливуда – кинотеатр построила одноименная лос-анджелесская корпорация Metro-Goldwyn-Mayer. Считая Индию перспективным рынком для своих картин, MGM на 999 лет арендовала участок, где до того располагались конюшни британских военно-воздушных сил – анахронизм на грани оксюморона.

Калифорнийская студия, основанная двумя еврейскими эмигрантами из Российской империи (Голдвин был урожденным Гелбфишем, а Майер – Меером), наняла архитектора Томаса Лэмба – работавшего в Нью-Йорке шотландца, который специализировался на строительстве театров. Заостренная кверху металлическая вывеска, отмечающая угол здания, и ступенчатая башня над входом помогли Лэмбу создать ощущение вертикальности, придававшее такую притягательность американским небоскребам ар-деко вроде Рокфеллеровского центра. Внутри с потолка спускались почти пятиметровые стеклянные люстры, напоминавшие подвешенные вверх тормашками небоскребы Эмпайр-стейт-билдинг. В зале же не только полторы тысячи кожаных кресел и проекционное оборудование, но даже ковровое покрытие – и то было привезено из Америки23.