— Мы справимся, Бани, потому, что мы на стороне добра.

— А как насчет того, чтобы у нас на плато постоянно находилось какое-нибудь российское подразделение?

— Ты о базе?

— Да! Мы же договорились.

— А зачем тебе постоянное присутствие наших парней? Мы и так будем, когда надо. А если серьезно, Бани, то это вопрос не ко мне. Но будь уверен, твое племя всегда может рассчитывать на помощь России.

— А вы на нашу. Отдохнешь?

— Нет! Пойду к ребятам. Обговорим, как и когда провести разведку леса. А ты, будь любезен, проконтролируй, чтобы твои подчиненные выполнили все принятые решения.

— Да, конечно!

— За работу, вождь! Это бой длится часы, а подготовка к нему сутки!

— Ты прав!

— Будь на связи!

Майор Скоробогатов прошел в дом, отведенный для группы.

Фардини вызвал на связь полевого командира Абдулбари в четверг, 13-го числа, в 10.15.

— Салам, Демир!

— Салам, господин Фардини.

— Как твои дела, друг?

— Благодаря Всевышнему, все хорошо.

— Готов к операции?

— Да, группа Инсари ждет караван, они на плато, со мной семьдесят бойцов.

— Джалиль как?

— А что Джалиль? Он поведет первую штурмовую группу на серпантин.

— Поэтому и спрашиваю, Вахид должен понимать, что из его группы вряд ли кто-то выживет, выдавливая хатуитов на плато.

— Но сам Джалиль в первых рядах не пойдет, он будет сзади.

— Не хотелось бы потерять такого командира.

— Кто знает, господин Фардини, кому когда умирать?! Главное, чтобы не немощным старцем, а в бою с оружием в руках.

— Достойные слова. Но к делу. Когда ты должен встретиться с Карбаллой для принятия окончательного решения?

— Сегодня.

— Он прибудет к тебе?

— Нет, я поеду к нему. Созвонимся, где встретиться, в лагере или в Харасе. Так решил он, ведь руководитель операции Карбалла.

— До сегодняшнего дня. Тебе не стоит ездить в Харас. Скажешь Карбалле, чтобы сам прибыл к тебе.

— Представляю его реакцию.

— Не волнуйся, передай, что этой мой приказ. А как приедет, объяви, что руководство операцией переходит к тебе.

— Карбалла не поверит.

— Конечно. Пусть свяжется со мной, я ему все предметно объясню. Его задача — выйти к Альдагу, занять селение и выдвинуться к подъему на Бурд, отправив группу Сайдуллы к тебе, и вступить в бой с хатуитами, не пытаясь прорвать оборону.

— Я все помню. Отвлекающий маневр!

— Как только он вступит в бой, а это должно произойти не позднее 9 часов утра 18-го, к посту у Уруна должен выйти Инсари. Остальное по плану. Ты прорвешь оборону у Тахталага. С заложниками селения не церемонься, но понапрасну не губи. Только когда объявится Ардан, на его глазах расстреляй пару женщин, лучше с грудными младенцами. Это возымеет действие.

— Я понял.

— Надо провести главную атаку как можно быстрее, Демир, чтобы Ардан не успел вызвать русских.

— А может, дать ему сделать это?

— Зачем?

— У нас три комплекта «Стингер». Русские прилетят на вертолетах. Улавливаете мою мысль?

— Плохая идея играть с русскими. Фарди попытался, и где он? Так что никакой самодеятельности. ПЗРК попридержи в резерве.

— А что-нибудь по «Ми-8», который входил в воздушное пространство Афганистана, известно?

— Нет! Но если бы он имел целью плато Барни, он уже прибыл бы к Ардану.

— А вы уверены, что «Ми-8» и спецназ не на плато?

— Уверен, завербованный нами человек в Москве сообщил, что этот «Ми-8» заходил сбросить разведывательную группу военной разведки в районе Кандагара. (Фардини даже не мог предположить, что его «завербованный человек» в Москве — подчиненный генерал-майора Каманина, специально подставленный под вербовку, находясь в Багдаде.)

— Информация агента не вызывает сомнения?

— Нет!

— Хорошо!

В палатку Абдулбари зашел Вахид Джалиль и доложил:

— Карбалла звонит.

Прикрыв трубку спутниковой станции, Абдулбари сказал:

— Скажи, я перезвоню, у меня переговоры с Фардини.

Джалиль кивнул и вышел.

— Что у тебя там? — спросил Фардини, услышав посторонние звуки.

— Карбалла звонил. Я сказал, что перезвоню.

— Ладно. В общем, ты все знаешь. Очередной сеанс связи непосредственно перед началом операции.

— Да, господин.

— До связи!

— До связи!

Отключив станцию, Абдулбари крикнул:

— Вахид!

Джалиль снова вошел в палатку.

— Давай телефон!

Командир штурмовой группы передал ему мобильник, и Абдулбари нажал клавишу вызова.

— В чем дело, Демир? Что за переговоры с Фардини за моей спиной? — недовольно проговорил Карбалла.

— Может, сначала поприветствуем друг друга?

— Обойдемся. Ты должен быть в Харасе.

— Нет, Наваб, это ты должен через два часа быть у меня. Надеюсь, дорогу за двое суток не забыл?

— Какого шайтана?

— Не нервничай. Приезжай, все узнаешь. Обстановка изменилась, Наваб, такое бывает. Все, жду! — Абдулбари отключил телефон и, взгянув на Джалиля, усмехнулся: — Карбалла взбешен.

— У него есть на это причины?

— Есть. Фардини назначил меня руководить операцией, Карбалле же отвел второстепенную роль. Кому такое понравится?

— Но ты ведь знал, что так произойдет?

— Какая разница? Фардини мастер на подобные штучки. Кстати, он упомянул в разговоре тебя.

— Вот как?

— Да, Фардини не хочет, чтобы ты погиб, когда поведешь первую группу на серпантин.

— А я готов умереть во имя нашего дела.

— Успеешь еще. Поэтому во время штурма держись в арьергарде группы. На плато войдешь вместе со мной.

— Понял, Демир.

— Карбалла должен подъехать через два часа, отправь часового встретить его.

— Он и сам найдет дорогу.

— Отправь! И пусть ведет себя с ним как с обычным полевым командиром. Вежливо, но достаточно холодно. Карбалле надо привыкнуть, что теперь он на вторых ролях.

— И зачем Фардини столько времени морочил ему голову?