— Да хранит тебя Всевышний!

Джалиль ушел. Первая штурмовая группа отряда Абдулбари начала медленно перемещаться к позициям штурма.

Сайдулла, отдышавшись, проговорил:

— Я готов выслушать задачу, Демир.

— Да? Ну что ж, присаживайся рядом. Определю, что тебе следует делать, когда выйдем на плато.

— Там будет отдельная задача?

— Ты дотошный, но не спеши, выслушай.

— Готов!

На северо-востоке прозвучал рокот то ли взрыва, то ли раската грома. Абдулбари не придал этому значения, он занимался постановкой задачи Сайдулле, особенно в части, касающейся ликвидации Карбаллы и Максуда, не зная еще, что его отряд лишился трети своего состава и обстановка складывается далеко не в его пользу.

Получив приказ, Гафур Инсари, сидевший на коне впереди каравана, поднял руку и, повернувшись, указал ему на проход. Караван начал входить в подготовленный капкан. Когда он весь уже был в проходе, Инсари выехал на плато и удивился, увидев у поста всего трех человек. Правда, на окраине селения стояло с десяток вооруженных различным оружием, от ружей до автоматов, женщин, но это все ерунда, какие из женщин бойцы? А вот наличие всего трех воинов смутило Инсари.

— Вы — караван Рошани? — крикнул старший поста.

— Да! — машинально ответил Гафир.

— Ну, тогда ты и помолиться не успеешь.

— Что? — только и успел воскликнуть боевик, как земля содрогнулась от двух мощных взрывов.

Ударной волной повалило и его, и коня, и еще двух боевиков, вышедших из прохода. Раздался оглушительный грохот, все вокруг покрыло облако гари и пыли. И… стихло. Ветер, дувший с востока, отнес дым в сторону. Инсари, выронивший автомат, с трудом вылез из-под коня и огляделся. Проход был завален камнями, под которыми осталась вся его боевая группа. Он взвыл. Проклятые хатуиты заманили его в ловушку. Инсари бросился к автомату, двое его подчиненных, тоже вскочив, передернули затворные рамы. Ударили автоматы хатуитов. Три короткие очереди, и с группой Инсари было покончено.

Старший охранения, он же подрывник Мурад, опустил ствол:

— Ну вот, шакалы, и все. Жалко животных, но без их гибели не обойтись.

— Хорошо рвануло, Мурад! — воскликнул один из его подчиненных, Рияз.

— Да, рвануло неслабо.

— Смотрите, братья, женщины вышли поддержать нас! — указал на селение второй подчиненный.

— Это же наши женщины. Даур, у тебя с телефоном порядок?

— Да, а что?

— Надо доложиться вождю, а свой я, кажется, разбил. Не работает, шайтан электронный. — Забрав телефон, он позвонил Ардану: — Бани, Мурад!

— На связи, Мурад!

— Банда игиловцев у Уруна полностью уничтожена, проход закрыт.

— Хорошо.

— Тут женщины вышли с оружием.

— Да? Успокойте их, и пусть идут к детям. Вы же смотрите за завалом, вдруг кто-то из боевиков выжил и попытается выбраться.

— Если такие будут, кончать на месте?

— Выйдут ранеными без оружия, окажете помощь.

— Помощь этим собакам, что шли резать наших детей?!

— Помощь раненым пленным. Мы же не банда!

— Я понял тебя. Надеюсь, никто из-под камней не вылезет.

Ардан продублировал доклад Скоробогатову.

— Как у тебя на южном направлении дела? — поинтересовался майор.

— Карбалла выставил вперед один американский «Хамви» и внедорожник, бьет по посту из пулеметов. Остальных разделил на группы, участок дороги довольно узкий, одновременно могут вести огонь не более десяти человек, вот и меняет их. Огонь плотный, патронов боевики не жалеют.

— У тебя потерь нет?

— Нет! Достал «Хамви», но я уже поставил задачу гранатометчикам обойти выступ и сжечь технику Карбаллы.

— Решение верное. Как далеко от тебя встали «духи»?

— До машин метров сто двадцать — сто пятьдесят.

— Отлично! Самое то. Веди пока бой.

— Патронов жалко, майор.

— Не жалей, подбросим, сколько надо.

— А что у вас на плато?

— Первая штурмовая группа Абдулбари подошла к серпантину, люди Рахана их видят, хотя они и пытаются маскироваться, ждут. Им еще рано наступать. Думаю, Абдулбари выдержит паузу не менее получаса, ведь он считает, что ты сейчас перебрасываешь людей на север. Поэтому минут через пять выводи из боя человек двадцать, отводи их с позиций. Пусть Карбалла доложит Абдулбари, что ты ведешь переброску людей.

— Понял, сделаю!

— Что от Кадыра?

— Ничего. Вернее, он выходил на связь. Группа Сайдуллы прошла к Абдулбари, а вот обратно никто не проходил.

— Скажи, Кадыр не пропустит зенитчиков?

— Ни в коем случае! Али и зайца не пропустит, а тут люди, да еще с трубами ПЗРК. Хочешь, он свяжется с тобой?

— Давай! Пока у меня есть время.

Кадыр позвонил через три минуты:

— Майор?! Охотник!

— Как дела, Али?

— Плохо, командир.

— Что так?

— Оставили вы с вождем меня без работы. Я жду шакалов с трубами, а никто не идет.

— Уверен, что они не прошли незаметно или другим путем?

— Зачем обижаешь, майор?

— Но ведь есть же другие тропы, по которым могли пройти боевики?

— Есть, две, на них растяжки, а мои растяжки увидеть невозможно, гарантирую.

— Ну, раз растяжки на тропах, значит, ты действительно остался без работы.

— Может, мне к вам пойти? Или зайти в тыл банде, что шла от Альдага?

— Нет, Али, находись на своей позиции. Не исключено, что дорогу еще используют боевики, и тогда ты окажешься как раз в нужном месте и в нужное время.

— Понял, — угрюмым голосом ответил охотник, — сижу, смотрю, жду!

— Давай, Али! Видишь, как мы ценим тебя, твой профессионализм, одного выставили прикрывать целое направление.

— Э-э, майор, какой прикрывать, чего прикрывать? Лучше бы взял к себе.

— Все, Али, выполняй приказ. Но если что, выходи сразу на меня, не трать время на связь с вождем.

— А Бани не обидится?

— Нет! Мы же все друзья, какие могут быть обиды.

— Я все понял. За проход через Парх можешь не волноваться. Ты только ввали этим шакалам из ИГИЛ как следует.

— А вот об этом ты не волнуйся. Никто из них отсюда живым не уйдет!

— Верю. До связи!

— Давай, Али!

Скоробогатов отключил телефон.