нравишься, и я хочу посмотреть, к чему это приведет. Я не хочу, чтобы мы больше были в зоне друзей.

Ты мне нравишься. То, как он это сказал. Так открыто. Так честно.

Почему я не могу просто сказать это в ответ?

Я вожусь с куском пластика на консоли.

— Чарли.

Я чувствую его лицо, наклонившееся ко мне, и думаю, что действительно, мое сердце сейчас выскочит из груди и ударится о лобовое стекло, и тогда нам придется возвращаться и чистить салон заново.

— Ты мне нравишься, даже если ты разбила мою машину и отказалась вернуть деньги, и даже если ты заставляешь меня каждое утро разговаривать с четырнадцатилетними подростками, прежде чем я допью свой кофе. Ты мне нравишься. А я тебе нравлюсь?

Наконец, я поднимаю на него глаза. Прядь волос падает ему на лицо, и это делает его еще более очаровательным, особенно потому, что он абсолютно ничего не понимает. Мне хочется протянуть руку и убрать ее с его глаз. Но я этого не делаю, пока.

— Да, — признаю я. — Ты мне нравишься…

Его лицо расплывается в теплой ухмылке. — Хорошо, — говорит он. А потом он наклоняется и целует меня. Мягко, но целенаправленно. Его рука берет мой подбородок. Он отстраняется, его глаза изучают мое лицо, и я чувствую, что внезапно опьянела. Я прислоняюсь лбом к его лбу. Затем я хватаю его за рубашку и снова притягиваю к себе, крепко целуя его. Вес его тела прижимается ко мне, его руки перебирают мои волосы, а мои блуждают по его телу. Волосы Андре и плечи Андре. Гладкая кожа Андре — все это прямо здесь, в моих объятиях.

Только когда кто — то стучит в окно, я понимаю, что мы выбрались на другую сторону автомойки, и куча людей смотрит на нас.

Я опускаю стекло, чтобы дать им чаевые.

— Большое спасибо! — пискнула я, прежде чем выехать с парковки, и мы оба смеялись всю дорогу.

27

Через несколько дней после автомойки я укладываю вещи в шкафчик после первого урока и стараюсь не выглядеть так, будто жду Андре, хотя так оно и есть. Перед школой у него был прием у врача, поэтому мама подвезла его, и я впервые за долгое время вспомнила, каково это, когда его нет рядом.

Как бы глупо ни было признаваться себе в этом, но после автомойки мир выглядит немного иначе. Теплее и более сверкающим. Я чувствую это в своих костях. Мы с Андре вместе, что радует, но и пугает. Странно быть связанной с другим человеком таким образом. Я не уверена в своих чувствах.

Я закрываю шкафчик и тут же вскакиваю, когда рядом со мной появляется лицо Микаэлы Салливан.

— Привет, — говорит она, прислонившись к шкафчику рядом с моим, ее книги прижаты к груди.

— Привет… — говорю я настороженно, так как могу по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз мы разговаривали в школе.

Она ухмыляется. — Я слышала.

— О…

— Андре. Это правда, да?

Я положила руки на бедра, ошеломленная. — Как ты могла уже услышать, когда мы почти никому не говорили?

Микаэла закатывает глаза. — Это маленький город, Чарли. Да ладно. И еще, вы целовались на автомойке семьи Бена Кукфэйра. Что, по — твоему, должно было случиться? Ты же знаешь, что он сплетник.

Я закрываю свой шкафчик, не имея особого желания отвечать, но Микаэла все еще смотрит на меня. — Да? — спрашиваю я.

— Я просто думаю, что это смело с твоей стороны, вот и все.

Я закатываю глаза. — Почему? — И почему это похоже на ловушку?

— Встречаться с кем — то вроде Андре так скоро после его разрыва с Джесс. Они ведь действительно любили друг друга.

Крошечная штучка в глубине моего живота расцветает в нечто другое, не искрящееся и не теплое. Это пустота.

— Я знаю это, — говорю я ей. — И, хотя я также знаю, что тебе может быть трудно это понять, Микаэла, некоторые люди действительно способны перейти от одной фазы своей жизни к другой.

Микаэла хмурится на меня. — Вау. Ладно. Только не приходи ко мне плакаться, когда она примет его обратно.

Я открываю рот, чтобы сказать ей, что ни за что на свете я не приду к ней плакать, но что ее образность поэтична. Затем, в конце коридора, я вижу Андре за углом. Его взгляд падает на меня, он улыбается, и все напряжение уходит из моих мышц.

— Привет, — говорит он, подходит ко мне перед Микаэлой и обхватывает меня за талию.

— Привет, — говорю я, задыхаясь от звука своего собственного срывающегося голоса.

Микаэла все еще стоит и смотрит на нас.

— Мы можем тебе чем — то помочь, Микаэла? — спрашивает Андре.

Микаэла вдруг выглядит взволнованной, поэтому я отвечаю за нее. — Микаэла просто расспрашивала меня о наших отношениях, — говорю я ему. — Насколько у нас все серьезно и так далее.

Андре хмурится, его лицо близко к моему. — У нас все серьезно? Я думал, это просто случайная интрижка. — Он ухмыляется, и мне хочется поцеловать его на глазах у всех этих людей.

— Именно это я и пыталась ей сказать.

— Неважно, вы двое странные, — говорит Микаэла и уходит.

Андре обнимает меня за плечи, и я чувствую, как они напрягаются, пока мы идем по коридору.

— Что? — говорит он, останавливаясь, чтобы повернуться и посмотреть на меня.

— Просто люди смотрят.

— И что? — говорит он. — Им скучно до безумия. Давай дадим им повод для разговора.

Прежде чем я успеваю что — либо сделать, он наклоняется и целует меня, прямо там, на глазах у всех. Сначала я таю в нем, потому что ничего не могу с собой поделать. Но потом я слышу шум, хихиканье, и я напрягаюсь. Я отталкиваюсь от него, краснея.

— Может, нам нужно ввести правило 'нет PDA (прим. переводчика: PDA — это аббревиатура выражения 'public display of affection', что можно перевести на русский, как 'публичное проявление любви'. Эта фраза используется для обозначения физических проявлений романтических отношений, наподобие обнимашек, поцелуев и обжиманий, смущающих почтенную публику.) в школе.'

— Как хочешь. — Андре пожимает плечами. — Мне нужно бежать на математику. Увидимся за обедом?

Я прочищаю горло. — О, ну… Я обычно сижу с девочками за обедом.

Андре бросает на меня взгляд. — Я не говорил, что мы должны сидеть вместе, я просто сказал, что увижу тебя за обедом. Ты не против?

Я смеюсь, смущаясь. — О! Да, хорошо.

Андре делает шаг ближе, наклоняясь. — Я не пытаюсь жениться на тебе, Чарли, — говорит