задыхаться, смеяться на бегу на тренировках его не учили, — меня позови!

— Замётано!

Из-за поворота, наконец, показалась столовая и отряд ускорил темп, прогалопировав последние метры, с негодованием кавалерийского скакуна взирая, как последние ручейки других отрядов заканчивают всасываться в двери.

— Никто не отстал? — Громко спросил вожатый, перекрикивая нарастающий гомон.

— Все на месте! — Отрапортовали не жалея горла, слаженно, как на плацу, часовые.

— Тогда, на штурм столовой — за мно-о-ой! — Антон рванул на себя двери и махнул рукой, как командир, ведущий бойцов в атаку. Отряд гурьбой ворвался в холл и поскакал через ступеньку на второй этаж, благоухающий теплым и вкусным запахом выпечки и сливочного масла.

В большом зале украшенной мозаиками столовой панорамные окна давали чудесный вид на море, где стоял как тёмная скала и низкочастотно гудел неведомый линкор. Сейчас на него никто не обращал внимания, мальчишки расхватывали подносы и спешили в очередь к раздаче, не отрывая взглядов от гарниров и салатов, подлив и тефтель, чая и компота, крендельков, щедро посыпанных сахаром, и обычного хлеба — чёрных и белых тонких треугольных ломтиков.

Сергей и Пашка с полными подносами — утренняя пробежка и зарядка в стиле шаолинь вызвали зверский аппетит — заняли столик у самого окна, сев так, что каждый, бросив взгляд вбок, мог видеть заоконный простор и, конечно, бревно в глазу горизонта — корабль, чьи трубы всё источали дым, хоть и в разы меньше, чем при полном ходе, а особенно торможении.

— К вам можно? — К столику подошёл со своим переполненным подносом Виталик и, вежливо постояв секунду, пока друзья кивнули, сел лицом к окнам. Атлет определённо нарушал стереотип о неотёсанных школьных спортсменах. — Красавец. — Виталик кивнул в сторону корабля и стал отправлять в рот по кругу гарниры, овощи, подливу и тефтели.

— Да уж, — ответил Пашка с набитыми, как у хомяка, щеками, а Сергей, тоже жуя, неопределённо помотал головой, то ли не соглашаясь, то ли, наоборот, горячо подтверждая: «Вах, какой красавец!».

В столовой постепенно нарастал живой гул, в котором даже с малознакомыми людьми можно молчать, не испытывая неловкости. Совсем обойтись без слов, правда, не получалось, то и дело кто-то из троих тряс в воздухе вилкой с наколотым кусочком и говорил, о том, какая это классная штука и что остальные её обязаны попробовать как можно скорее.

Когда подносы опустели более, чем на две трети, а это случилось всего минут за десять, уютный гул превратился в громкий гвалт.

— Так где вы вчера умудрились пропасть на целый вечер? — В лоб спросил Виталик, отхлебнув компота. — Если не секрет, конечно.

Друзья переглянулись и дружно вздохнули.

— Что, секрет?

— Нет, но ты не поверишь, — ответил серьёзно Сергей.

— Но рассказать-то надо! — Пашка грохнул компотом по столу.

— С чего тогда начать?

— Ребята, начинайте с начала.

— С начала получится слишком долго, — Пашка отмахнулся и плеснул компота на стол.

— Не маши компотом. Давай с конца расскажем. На прямые вопросы надо давать прямые ответы.

— Так он же не спрашивает у нас, что здесь происходит, а только — где мы вчера были. — Последовал многозначительный глоток.

— Блин, придётся рассказывать сначала.

— Да хоть с середины! — Вскричал Виталик, а потом, глянув на часы, добавил тише, — пять минут до конца завтрака остались, рожайте уже что-нибудь, кроме этой околесицы про конец и начало.

— Вчера, — взял быка за рога Пашка, — нам подкинули ключ от леса. Мы туда пошли и встретили зомби, какого-то монстра! Настоящего, не в переносном смысле.

— Еле ноги унесли, — Сергей посмотрел Виталику в глаза, пытаясь передать ему всю серьёзность заявления, и найти там ожидаемый немой вопрос: «Что эти клоуны буровят?». Но часовой смотрел серьёзно из-под нахмуренного лба. «Надеюсь, он не решает, кого бить первого», — пронеслось в голове у Сергея. — Нам помог вожатый, то есть парень, на него похожий, но с таким странным и страшным пистолетом.

— Я думаю он ему голову отстрелил. — Вставил Пашка.

— Кто кому? — Не меняя мимики спросил часовой.

— Вожатый чудищу.

— И какое оно было это ваше чудище? — Кажется, Виталик не издевался.

— Худой страшный бомж с огромной пастью — гандбольный мяч бы влез — с кучей кривых, больших и острых зубов. — Сергею удавались короткие характеристики.

— Так может это и был бомж?

— Если только бомж-мутант, — усмехнулся Пашка.

— Со страха могло показаться всякое.

— Да я его пасть по самые гланды разглядел! — Толстяк начал заводиться. — Он со своих зубищ мне на лицо капал слюной голодной, он мне лицо съесть хотел! Вот. — Пашка выложил на стол фонарик с потресканным стеклом. — Я ему вмазал этим.

— Зачем тебе днём фонарик? — Удивился Виталик.

— От бомжей-мутантов отбиваться. — Невозмутимо ответил толстяк.

— Нужная вещь. И, судя по всему, — атлет показал на корабль, — скоро нам всем потребуется что-то посерьёзней карманных фонарей.

На длинном балконе постепенно собиралась толпа. Мальчишки разных возрастов, расправившись с пищей, спешили поглазеть на линкор, громко обмениваясь мнениями, уже даже споря и размахивая руками. Немногие стояли и смотрели молча.

— Так ты нам веришь? — Удивлённо протянул Пашка.

— Верю. И не потому, что такой доверчивый, или вы такие убедительные. Кстати, нихрена не убедительные. — Виталик говорил твёрдо — у него была такая манера, как у других привычка растягивать слова или глотать окончания, но теперь он утратил этот «акцент» и даже понизил голос почти до шёпота, почти, потому что совсем шептать, видимо, стеснялся. — Со мной в прошлом году здесь тоже кое-что случилось. — Сказав это, он даже оглянулся, что совсем не вписывалось в бравый образ, сложившийся при первом знакомстве.

— Что? — Выпалили Сергей и Пашка, оба подались вперёд.

— Я встречал вашего псевдовожатого с кобурой на бедре. Пистолетом он, правда, не размахивал…

— Из воды! — Разнёсся зычный глас вожатого и мальчишки из 1-Б невольно втянули головы в плечи, узнав десантника Антона. — Понежились и хватит, через три минуты жду свой шаолиньский монастырь внизу в полном составе.

Виталик вскочил, к нему вернулась твёрдость.

— Ну, поговорим еще, — сказал он и, взяв поднос, направился к выходу из столовой.

II. Глава 10

Таня и Ира с аппетитом доедали завтрак под нескончаемые препирательства Риты и Ангелы. Две блондинки, первая — энергичная и вызывающе наивная, и вторая — не менее энергичная и показательно мудрая, спорили, казалось, с самого рассвета. Камень преткновения был глобальный: причины и цели вчерашних событий, а также их связь с устройством вселенной.

Большая часть отряда 1-А уже всё для себя решила, по крайней мере, когда от горизонта к берегу пришёл под всеми парами уже знакомый монструозный корабль. Это явление