Это говорится таким же добродетельным тоном. Но если онидействительно могут пить или не пить, то почему в следующий раз тратят деньгина такси? Они просто пытаются доказать себе и окружающим, что не страдаютзависимостью. Но на самом деле доказывают, что страдают. Когда они заказываюттакси, то уходят не раньше двух часов ночи и едва способны дойти до машины.Обратите внимание и на то, что когда они не пьют, то не получают особогоудовольствия и уходят с вечеринки часов в десять.

«Разве это не доказывает, что алкоголь действительнодоставляет удовольствие?»

Нет! Это только доказывает, что они уже зависимы и не могутбез него получать удовольствия. Однако это затрагивает важный вопрос, которыймы не можем обойти вниманием. Когда я сам еще не бросил пить, один из моихдрузей время от времени пытался завязать. Он был одним из самых интересныхлюдей, с которыми меня сводила жизнь. Но в трезвом состоянии он был невыносимоскучен. На самом деле я какое-то время откладывал свой решающий шаг изопасений, что со мной случится то же самое. Рад сообщить, что этого непроизошло со мной – по крайней мере, так говорят мои друзья – и с другимилюдьми, которые бросили пить, используя ЛЕГКИЙ СПОСОБ.

Складывается впечатление, что алкоголь помогал моему другупреодолеть замкнутость и превращал скучного человека в интересного. Но если быалкоголь был на это способен, то все пьющие люди были бы интересными, и чембольше они пили, тем увлекательнее становились бы. Надо ли мне рассказывать отом, что нет ничего скучнее пьяницы, который неразборчиво бормочет глупости вамв лицо? На самом деле в ситуации с моим другом алкоголь просто превращал обычноинтересного и счастливого человека в невыносимо скучного, когда онвоздерживался, что случается со многими выздоравливающими алкоголиками. Онсчитал, что без алкоголя не может получать от жизни удовольствие. Если вы в этоверите, то так оно и будет. Но то, что некоторые люди не могут в определенныхситуациях получать удовольствие без алкоголя, еще не означает, что алкогольдействительно доставляет удовольствие. До того, как они попались в ловушку, онимогли получать удовольствие от этих ситуаций.

Я заметил, что с тех пор как я бросил пить, я ухожу снекоторых вечеринок раньше, как и тот человек с фразой «нет, спасибо, я зарулем», а на другие вообще могу не прийти. Сначала это меня беспокоило.Казалось, что без выпивки я получаю меньше удовольствия, но потом я понял, чтовсе совсем наоборот. На самом деле эти мероприятия были скучными. В прошлом ямог выносить их только в состоянии опьянения. Это лишний раз подчеркивает, чтоалкоголь не делает людей счастливыми, а просто заставляет их временно забыть освоих печалях. Он не утешает их, напротив, обостряет печаль. Теперь я просто нехожу на скучные мероприятия. Если у меня не получается избегать их, яоткланиваюсь настолько быстро, насколько позволяет вежливость, чтобы потратитьвремя на вещи, которые действительно доставляют мне удовольствие, а несмотреть, как другие напиваются до потери сознания.

Алкоголь не делает скучных людей интересными, он лишьпревращает и скучных, и интересных людей в грубых. Также выпивка не избавляетот скуки. Скука – это когда ваш разум не занят ничем интересным. Процесс жепитья не особенно занимает разум, поэтому по определению не может избавить отскуки. К сожалению, некоторые люди действительно пытаются избавиться от скуки,напившись до бессознательного состояния, – и еще хуже, если они вынужденыприбегать к этому каждый день. Что может быть более скучным, чем необходимостьпить целыми днями?

Ключ к тому, что большинство везучих умеренно пьющих людейподозревают, что они уже зависимы, скрывается не столько в том, что ониговорят, сколько в том, почему они вообще говорят об этом. Они всегдазащищаются, даже когда их никто ни в чем не обвиняет.

«Честно, я могу пить и могу не пить. Иногда я не пью целыймесяц».

Это тоже говорится обычным добродетельным тоном. Вы думаете:«Как ему повезло! Если бы я мог так себя контролировать!» На самом делепостоянные попытки бросить – признак серьезных проблем с выпивкой. Если имдействительно нравится пить, зачем им месяц обходиться без этого? Очевидно, чтопьянство представляет для них проблему. А если они действительно могут самирешать пить или не пить, зачем им снова начинать пить и возвращаться к этой же проблеме?В отношении таких людей очевидно: без алкоголя они не могут радоваться жизни.Нам кажется, что такие люди пользуются лучшим из обоих миров, на самом деле –им достается худшее. Когда они пьют, то мечтают не делать этого, поэтому онивоздерживаются. Когда они воздерживаются, им плохо без выпивки, поэтому ониснова начинают пить. Но разве когда мы пьем, то живем иначе? Когда мы можемпить, то либо принимаем это как должное, либо хотим бросить. Когда мы непозволяем себе пить, выпивка становится привлекательной.

Пьющие люди, которые воздерживаются от выпивки, обязательнохвастаются этим, потому что им приходится проявлять значительную силу воли,чтобы прожить какое-то время без алкоголя. Большинство попыток воздержания насамом деле являются попытками бросить. В конце концов, если вы дошли до стадии,на которой алкоголь создает вам проблемы, зачем прикладывать столько усилий,чтобы воздерживаться всего месяц, а потом вернуться в ловушку? Почему мынедостаточно честны, чтобы признать это? По той же причине, по которой всенаркоманы врут себе и другим. Если мы скажем «я собираюсь бросить пить», а унас не получится, пути назад не будет. Наши друзья поймут, что мы пьем непотому, что сами этого хотим, а потому, что не можем иначе. Лучше не сжигать засобой мосты, тогда мы можем превратить неудачу в успех. Отсюда и берутся гордыеутверждения:

«Честно, я могу пить, а могу не пить. Иногда я не пью целыймесяц».

Парадоксально, что такие фразы призваны показать, чточеловек себя контролирует, а в действительности они доказывают обратное. Зачемвообще говорить что-то подобное? Представьте, что я вам скажу:

«Честно, я могу есть ее, а могу и не есть. Иногда я целыймесяц не ем морковку».

Вы подумаете: «Как ему повезло! Если бы я так мог!» или же:«Какая странная фраза. Аллен явно зациклен на морковке».

Вы обращали внимание на то, что когда мы в юности учимсяпить и выпивка для нас ужасна на вкус, мы хвастаемся тем, как много нам удалосьвыпить. Но когда мы «привыкнем» к вкусу и нам покажется, что у нас появиласьзависимость, мы хвастаемся уже тем, как мало мы пьем, и тем, что можем этого неделать. Мы не говорим так о вещах, которые действительно доставляют намудовольствие. Я не стану говорить, что «мне нравится забивать мяч в лунку»вместо «мне нравится играть в гольф». А вот люди, которые регулярно выпивают заедой бутылку вина, говорят: «Я люблю выпить за ужином бокал вина».

Хотел бы я получать по фунту каждый раз, когда слышу фразу:«Врачи говорят, что красное вино полезно для сердца». Обычно ее произноситкакой-нибудь заядлый курильщик, страдающий избыточным весом, который уже выпилцелую бутылку. Подобные фразы люди произносят, как будто пьют не потому, что уних зависимость, и даже не потому, что якобы получают от этого удовольствие, апо медицинским показаниям.