еще, такой некромант вряд ли дворянин, иначе о таком бы уже знало все высокое общество. И при этом, парень ни разу не должен был попасть в поле зрения кустодиев.

В последнее я не верил. Потому что кустодии знали все и обо всех людях в Империи. Если только он, конечно, не прибыл из другого мира.

В этом случае все усложнялось. Потому что мироходцы были непредсказуемы. И как работала их сила в нашем мире, я не знал.

Я тряхнул головой, отгоняя морок. Сначала нужно отмести все версии, которые не связаны с мироходцами. И если ничего не останется, придется беседовать с новым родичем семьи, который знает о мирохродцах. Может быть, он сможет что-нибудь подсказать.

Я с трудом сдержал улыбку, представив, как приезжаю к бабушке, чтобы поговорить с главой кустодиев о мироходцах ради помощи мастеровому, в мастерской которого происходит какая-то чертовщина.

Машина остановилась, и я взглянул в окно. Авто стояло у крыльца дома, где нас уже встречала Виноградова:

— Странное дело, — удивленно произнес Фома, глядя в сторону особняка. — Первый раз вижу, чтобы наша женщина встречала. Как бы ни случилось чего.

Я улыбнулся и попросил, покосившись на спящую на моем плече девушку:

— Отвези Арину Родионовну домой. А то поздно уже.

Питерский взглянул на нас в зеркало заднего вида и пробасил, понизив голос:

— Сделаю, вашество.

Я осторожно высвободился, открыл дверь и вышел из салона. Направился к крыльцу. А машина выехала со двора. Произнес, поднимаясь по ступенькам крыльца:

— Я дома.

— Вижу, — ответила Виноградова и открыла дверь, пропуская меня в дом. — Проходи.

Глава 17 Княжеский ужин

— Ну, как съездили? — с интересом спросила Виноградова, как только я вошел в гостиную.

Я прошел к столу, сел в кресло и откинулся на спинку. Взглянул в окно и протянул:

— У нас с Семеном вышел очень интересный разговор. Он сказал, что иногда чувствовал развоплощение призраков.

— И как он понял, что это именно оно самое? — подозрительно осведомилась женщина. — Это все ваши сети. Много в них свободы. В одной передаче говорили, что там даже цензуры нет! Немыслимо...

— Сеть, — поправил я призрака и покачал головой. — Вы слишком много смотрите телевизор, Любовь Федоровна. Что до вашего вопроса, то Семен просто описал свои ощущения, а вывод сделал я сам. Сложно было не понять, что парень говорит о развоплощении.

— Понятно. Выходит, правда, в городе завелся некромант? — ахнула Виноградова.

Я покачал головой:

— Вряд ли.

— Почему? — хитро уточнила Любовь Федоровна.

— Потому что это должен быть очень сильный некромант, — ответил я. — Семён чувствовал на себе ненавидящий взгляд. И ледяной сквозняк. И при этом в мастерской никого не было. Если это был некромант, он должен был вытаскивать призраков из дома, и развоплощать их во дворе.

— И что в этом сложного? — удивилась соседка. — Ты вроде тоже так делал. Притягивал нитями силы от «Фонаря».

— Делал, — признал я. — Но «Фонарь» притягивает всех призраков на определенном радиусе. И для этого нужно отсечь лишние нити силы. Но даже это не даст никакой гарантии, что ты справишься с оставшимися. И что голодные призраки не заметят тебя в тумане, и не найдут. А тут получается, что кто-то работал прямо в здании, но не был там.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что это некромант-невидимка? — предположила Виноградова.

Я тяжело вздохнул:

— Я слышал, что на телевизор можно устанавливать детский контроль. Пожалуй, я закрою несколько каналов, которые засоряют ваши мозги.

Угроза подействовала слабо. И призрачная дама с улыбкой погрозила мне пальцем:

— Не вздумай меня контролировать. Потом замучаешься просить прощения.

Я кивнул, заметив, что Виноградова выглядит немного бледной. Потому призвал тотем и бросил ей темную нить. Любовь Федоровна, как всегда, взялась за нее со всем достоинством и спустя короткое время сама отпустила поток энергии.

— Благодарю, — сказала она.

— Не за что, — ответил я.

Из кухни выглянула Иришка, которая с улыбкой уточнила:

— Павел Филиппович, накрывать на стол?

Я посмотрел на часы и кивнул.

— А Фома во дворе? — спросила девушка и покраснела. — Он ведь тоже голоден.

— Он скоро должен будет вернуться, — сообщил я. — Тебе пора домой?

— Если не возражаете, ваша светлость. Матушка просила помочь ей с тортом. Она готовит его на заказ, а коржи лучше всего получаются у меня.

— Тогда накрой на меня одного. Фома добросит тебя до дома, и, думаю, ты угостишь его чем-нибудь.

— Хорошо, — просияла девушка и исчезла на кухне.

— Так они быстро захомутают