навредить долине еще сильнее. Ходили слухи, что его уже выслеживали в мире людей.

Первым же делом после случившегося Рейна отослала Ура с письмом для родителей. Они наверняка уже обо всем услышали и ужасно волновались. А после, по утру отправилась в комнату к Ирис, чтобы узнать о ее самочувствии. Вчера подруга ужасно испугалась и долго не могла прийти в себя. Кажется, Аурим просидел у ее кровати целую ночь.

Перед тем, как показаться друзьям, Рейна проверила, чтобы у нее на лбу была привычная всем зеленая чешуя. Теперь, благодаря Спириту, она умела без особого труда скрывать драконью атрибутику и полностью перевоплощаться в человека. Но пока не была готова объяснять кому бы то ни было, как ей это удалось. Просто не было времени, чтобы это обдумать.

Войдя в комнату Ирис, целиком увешанную разноцветными шелковыми лентами, что круглосуточно колыхались на ветру, Рейна не удивилась, застав Аурима там.

— Ты совсем не спал? — Первым делом спросила она у друга, присаживаясь на кровать, в которой лежала Ирис, с противоположной от него стороны.

— После такой заварушки совсем не хотелось. — Горделиво ухмыльнулся он, но вышло совсем вяло. Кого он пытается обмануть своими слипающимися глазами?

Рука Аурима лежала на одеяле Ирис так, как будто он положил ее так специально, чтобы она в любой момент могла взять его за руку. Но Ирис свои руки скрестила на груди и в сторону несчастного Аурима даже не смотрела. Жестоко, учитывая, сколько всего он для нее сделал. Рейна решила списать все на стресс.

— А ты как? Уже получше? — Не стала допытываться до друга она, повернувшись к Ирис. Та полусидела в кровати, укрывшись одеялом. Она все еще была очень бледной. Видимо, у каждого из них был свой внутренний предел. И свой Ирис уже перешагнула.

— Уже да, — подтвердила она, слабо улыбнувшись. И сразу потянулась, чтобы взять за руку Рейну. Аурим тут же убрал свою руку за спину. — Простите, что со мной пришлось возиться. Просто все рушилось, и я… впала в ступор. Сама от себя такого не ожидала.

— Все уже налаживается, — подбодрила ее Рейна, сжав пальцы. — Остров восстановили, Филлим не пострадало, змей в клетке, под охраной.

— Кто-нибудь уже провел с Турумом лекцию о том, как правильно прятать ключи от клеток опасных монстров? — Хмыкнул Аурим. — Подкинуть ему что ли сказку про Кащея? Ну, ту, где игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце и тэ дэ, и тэ пэ.

— Это не смешно, и это было просто ужасно, — рявкнула на него Ирис. — Я правда думала, что нашему миру пришел конец. Когда все это уже закончится? Вокруг происходит непонятно что! Столько лет все было спокойно. Каждый делал свое дело, все следовали правилам, и это работало! И тут вдруг двум драконам пришло в голову, что они могут творить все, что им вздумается! И вот к чему это привело! Надеюсь, Бел получит по заслугам, а Мора поймают и тоже запрут куда-нибудь навсегда! Можно рядом со змеем, там этим двоим самое место!

Рейна не знала, что сказать, пораженная той точкой кипения, которой достигла Ирис. Конечно, она и сама была расстроена тем, что творилось вокруг, но чтобы милашка Ирис желала кому-то такой участи…

Аурим тем временем кинул на Рейну настороженный взгляд. И аккуратно заметил:

— Думаю, что Мор заслужил небольшое послабления. Все-таки это он оставил Спириту тот меч, который всех нас спас. А мог бы и с собой прихватить, а потом сидеть где-нибудь на Мальдивах с коктейльчиком и злорадно хихикать, представляя, как нас всех тут едят.

— Только хихикал бы он недолго. — Заметила Рейна.

— И то правда, — кивнул Аурим. — Но Спирит все равно молодец. Если бы не этот парень! Эх, Ирис, видела бы ты его. Просто какой-то Бэтмен от мира драконов. Мрачный, но ужас какой брутальный. Теперь понятно, почему ты с ним тусуешься, Рей. Познакомишь и меня как-нибудь?

Рейна почувствовала укол тоски где-то в районе солнечного сплетения. Но сказала только:

— Конечно, Рим.

— Ты что, снова собираешься с ним видеться? — В лоб спросила Ирис. Рейна даже немного растерялась от ее резкости.

— А почему нет-то, он же не погиб там героически, — не понимая ее посыла, беспечно махнул рукой Аурим. — И ты тоже с нами знакомиться пойдешь. Создадим свою геройскую команду! Чур я — Флэш. Он такой же симпатяга, как и я. Эй, может позвонить в Голливуд? Да они же все там упадут от нашего сходства, где там мои контракты?

Покинув комнату Ирис, Рейна окончательно решилась на то, чтобы снова вернуться на утес. Да, они со Спиритом расстались на просто ужасной ноте. Но потом он спас ее. И даже не это было главной причиной ее решения. И совсем не то, что в глубине души она понимала его очередную попытку лишить самого себя ее внимания к себе, чтобы не навлечь на нее беду. И даже не то, что он был разбит новостью об отце, делая при этом слишком импульсивные выводы.

Просто она ужасно по нему скучала.

Это было сильнее ее обиды, сильнее здравого смысла, сильнее страха быть пойманной.

Она просто больше не могла не видеть его рядом.

Вот и все.

Не дожидаясь вечера, она направила свой полет к утесу над водопадом. Сердце сладко трепетало в надежде снова увидеть его. Сказать спасибо. А после поведать ему, какой он невыносимый, несносный идиот.

И даже если он не захочет говорить с ней, она должна была сама в этом убедиться. Раз и навсегда. Но от одной только мысли об этом разрывалось сердце.

Спирита на утесе не оказалось. Зато было здесь кое-что другое. Для любого другого дракона, забредшего на утес — загадка. Для нее — ответ.

Мягкая зеленая трава утеса была сплошь усыпана алыми пятнами. Это были яблоки. Вся поляна была усыпана красными яблоками.

Наклонившись, Рейна подняла одно из них и поднесла к губам, чувствуя, как защипало глаза. В последнее время она стала слишком часто плакать. Но тепло, растекшееся по груди, того стоило.

Растеряв последние приличия, она поднялась на этаж общежития, где должна была находится комната Спирита. Плевать, если кто-то увидит ее, плевать, если поползут слухи, плевать, если станут задавать вопросы. Это был вопрос жизни и смерти. Потому что, если она не увидит его прямо сейчас, то просто задохнется.

Ей пришлось спросить направление у незнакомого ей дракона, который как раз проходил мимо. И вот она уже что есть сил тарабанит в его дверь, борясь с желанием