Я сказал: "Давайте проанализируем, о чем идет речь, и я сделаю вам предложение. Мы говорим о Hughes Tool Company и Hughes Aircraft. Мы говорим о RKO, вашей недвижимости в Тусоне, плюс пивоварня в Техасе, и мы говорим о TWA. Это ведь ваш портфель, не так ли?"

Он сказал: "В общем, так".

Я сказал: "Я рекомендую заплатить за все это триста пятьдесят миллионов долларов".

"Ты не знаешь, о чем говоришь".

"Может быть... может быть, я ничего об этом не знаю. Предположим, что нет. Но вы-то все знаете. Вы возьмете триста пятьдесят миллионов долларов? Можете взять чек".

"Где чек?"

"Ну, у меня есть письмо и чек. У меня есть кассовый чек на девятнадцать с половиной миллионов, а также письмо от Слоана Коула, председателя правления Bankers Trust Company, в котором говорится, что чек предназначен для внесения первого взноса за приобретение ваших пакетов акций. Сумма составляет девятнадцать с половиной миллионов не потому, что она имеет какое-то отношение к цене, о которой можно договориться, а потому, что это максимум, который банк может предоставить в рамках одной сделки, составляющий десять процентов от его капитала. Вот оно, - сказал я и протянул ему письмо. Он поднял руки, говоря: "Не давайте мне его, не просите меня прикасаться к нему".

"Я не просил тебя трогать его, я хочу, чтобы ты его увидел".

Хьюз - самый подозрительный человек в мире. Может быть, он боялся, что взять письмо будет равносильно согласию, а может быть, именно болезненный страх перед бактериями не позволил ему прикоснуться к письму. До этого момента он сутулился на краю дивана, иногда скрещивая ноги, иногда наклоняясь вперед, чтобы перенести вес, но выражение лица при этом не менялось. Теперь он наклонился вперед, чтобы прочитать письмо, которое я протянул ему.

Наконец он сказал: "Я не возьму его".

"Почему бы и нет?"

"Этого недостаточно".

"Чего достаточно?"

"Я тебе не скажу".

"Вы хотите продать?"

"При определенных обстоятельствах".

"При каких обстоятельствах?"

"Если цена будет подходящей".

"Какая цена?"

"Цена, которую вы можете мне предложить. Если она будет достаточной, я продам".

"Теперь вы заставляете меня делать ставки вслепую... . . Я готов сделать ставку в два счета, но я не люблю стрелять вхолостую. У нас что, разница в пятьдесят миллионов долларов?"

Хьюз ответил: "Нет".

"Вы хотите сказать, что она меньше?"

Он ответил: "Нет, я имею в виду больше".

Для человека, который якобы хотел перейти к серьезным делам, Хьюз вел себя как самая настоящая жеманная любовница, но я продолжала пытаться. Я спросила: "У нас есть сто миллионов долларов?"

"Вы предлагаете это?"

"Нет, я спрашиваю".

Он сказал: "Я говорил тебе... . . Я не скажу тебе".

"Хорошо, я узнаю. Я предлагаю вам четыреста пятьдесят миллионов; вы согласны?"

"Нет. . . ."

"Говард, чего именно ты хочешь?"

"Я тебе не скажу".

"Говард, бери или не бери, пятьсот миллионов".

Он сказал: "Я оставляю его".

"Говард, - ответил я, не пытаясь скрыть свое раздражение, - мне кажется, вы пригласили нас сюда, чтобы дать вам бесплатную оценку. Не думаю, что вы были искренни".

Он сказал: "Думайте, что хотите", а потом добавил: "Я скажу вам, что мы будем делать. Я не хочу больше говорить сегодня. Мы все поедем в Лас-Вегас и поговорим там".

Рокфеллер сказал, что не может поехать в Лас-Вегас, ему нужно вернуться в Нью-Йорк. Спайрос сказал, что мы с ним поедем.

"Могу ли я взять с собой сына?" спросил я.

Хьюз согласился с этим. А потом, словно мы были десятилетними членами последнего секретного клуба Post Toasties с "супер" ключами и паролями, четверо взрослых мужчин, которые владели или могли влиять на значительную долю американского богатства, сидели и с улыбкой наблюдали за тем, как Хьюз программирует секретное рандеву.

Спирос, мой сын и я должны были встретиться с Хьюзом в полночь в полузаброшенном аэропорту на окраине Лос-Анджелеса. Он доставит нас в Лас-Вегас, но распорядится, чтобы нас отвезли в город на разных машинах. Оказавшись в Лас-Вегасе, мы должны были сразу же отправиться в свои номера. Ни в коем случае нельзя было выходить из них днем, когда нас могут увидеть и пустить слухи.

В полночь мы прибыли в пустынный аэропорт, где царила кромешная тьма. Во мраке виднелся "Констеллейшн" - самолет, который Хьюз помогал проектировать, - и охранник с фонариком велел нам ждать. Мы ждали, пока Хьюз в сопровождении еще одного молодого охранника не подъехал на маленькой машине. Ориентируясь по фонарикам, мы забрались в затемненную "Созвездие". Хьюз осмотрел ее, запустил двигатель, и мы взлетели. Полет совершил он. В Лас-Вегасе нас встретили несколько машин Хьюза, за рулем которых сидела еще одна группа односложных молодых людей папы Уорбакса, и отвезли в отель, где нас уже заселили. Если бы в этот момент появилась сиротка Энни (в сопровождении своей собаки Сэнди) и предложила напитки, я бы и глазом не моргнул. Однако ничего подобного не произошло, и нам пришлось заказывать напитки самостоятельно. Было уже поздно, и, когда в ушах все еще звенели напоминания Спайроса о том, что Говард должен "юморить", я отправился спать.

На следующий день около часа дня позвонил Хьюз. Мы встретились в его номере, и он начал наш разговор со слов: "Я готов рассмотреть ситуацию дальше только в том случае, если вы предложите больше денег за бочкотару".

"Какие деньги?" спросил я.

"О, возможно, на сто миллионов долларов больше".

"Что ж, это бросает новый свет на эту штуку. Мы должны привлечь к этому делу сторонников. Я вернусь в Нью-Йорк и сообщу вам".

Затем он сказал: "Неважно, мы просто забудем об этом. Сделка отменяется".

Я сказал ему, что так обращаться с людьми нехорошо. Мы обменялись еще несколькими словами, но Спирос продолжал поддерживать сделку, и после моего возвращения в Нью-Йорк был проведен еще ряд переговоров. К тому времени, когда все закончилось, в списке действующих лиц оказались председатель совета директоров General Electric, глава Lockheed Aircraft, один из руководителей Blythe & Co, глава Allen & Co, старший партнер Lehman Bros. и старший партнер Lazard Freres. Однако в это время Спирос заболел, и ему пришлось перенести операцию. Это отложило дело. В конце концов Леман и Мейер из Lazard Freres сами отправились на запад для встречи с Хьюзом, но их интересовала только часть его королевства. Они предложили, кажется, купить Hughes Tool. В конце концов сделка заглохла. Я не был удивлен. После