Малышев кивнул в знак согласия, я – промолчал. На территории «Химволокна» я был только в здании заводоуправления, а по цехам никогда не ходил.

– Иду я, значит, мимо склада сырья для производства кордовой нити, – продолжила рассказ потерпевшая. – Тут ко мне сзади подошел мужчина, обхватил меня одной рукой за талию, а другой рукой нож к горлу приставил и говорит: «Поворачивай в склад, а то зарежу, как овцу!» Я даже испугаться не успела, вошла в склад, он уткнул меня лицом в мешки с сырьем и быстренько так все сделал.

Я выжидающе посмотрел на потерпевшую. Она засмеялась:

– Мужчины, вам интересно, как все было? Он задрал на мне рабочий халат, спустил трусы и овладел мной сзади. Пока он возился и пыхтел, я стояла, закусив губу, думала, не удержусь от смеха. Я пятый год без мужа, попросил бы он по-хорошему, я бы с ним в этот склад сама зашла, а тут – нож! И пыхтит, пыхтит, как чайник на плите. Ничего он такого со мной не сделал.

– Почему он вас именно в этот склад завел? – спросил я.

– Сырье – оно же мягкое, – пояснила потерпевшая. – У нас на этом складе всегда парочки уединяются. Даже так бывает…

Женщина запнулась на полуслове, потом махнула рукой и продолжила:

– В ночную смену иногда заходишь на склад, а там, на мешках, ноги торчат. Молодежь ждать не любит. Одна парочка зайдет, за ней другая следом. Одни в один угол, другие в другой. Я однажды шесть пар ног насчитала. Пришлось ни с чем возвращаться – места свободного не было.

– Откуда у вас сигареты? – показал я на «Космос».

– Мужик этот говорит: «Я тебе в карман гостинец положил, отдашь его ментам. Если забудешь, найду тебя и прикончу!»

– Внешность его вы не запомнили?

– Я его даже со спины не видела! Голос у него обычный, не старый.

– От него мятой пахло?

– Жвачкой какой-то пахло, а какой, я не поняла. Честное слово, если бы не эти пустые сигаретки, я бы в милицию не обращалась. Поверьте, мне не стыдно было, не противно, мне было смешно. Чего ножом стращать, когда можно по-хорошему договориться? А как мужчина он – так себе, скорострел. Раз-раз – и убежал.

– Голос его не показался вам знакомым?

– У нас на заводе работают три тысячи женщин и человек пятьсот мужчин. Разве всех запомнишь?

– Как вы считаете, этот мужчина ваш, с «Химволокна»?

– Вы это о пропускном режиме? – догадалась потерпевшая. – Да у нас на заводе самый настоящий проходной двор! Три цеха в аренду кооператорам сдали, а они кому хотят, тому пропуска и выписывают. И потом, сегодня же сигареты бесплатно раздавали, так что на проходной никого не было – все на площадь выбежали. Охранники они или не охранники – за пачку «Астры» любой мужик с поста сбежит.

Уходя, неунывающая потерпевшая поинтересовалась:

– Я вам лишнего не наболтала? Если по ночам склад закрывать будут, меня вся заводская молодежь проклянет.

– Нет, нет, что вы! Про шалости на складе все останется между нами, – успокоил Малышев.

– Николай Алексеевич, – сказал я, убедившись, что потерпевшая вышла из приемной, – этот молодчик решил поиграть с нами в «кошки-мышки». Я знаю, как выйти на него, но для этого мне необходимо установить наружное наблюдение за одним человеком.

– Если надо, то устанавливай, – недовольным тоном ответил начальник. – С каких это пор ты решил на проведение обычных оперативных мероприятий разрешение спрашивать?

– В том-то и суть, что я хочу установить слежку за не совсем обычным объектом. Меня интересует круг знакомых Софьи Перфиловой.

– Это кто такая? Из «Космогонии»? Ты представляешь, что будет, если эта история выплывет на свет божий? Нынче никому доверять нельзя, даже службе наружного наблюдения.

– Что же тогда делать? В КГБ за помощью обращаться? – с ехидцей спросил я.

– В ЦРУ обратись, они помогут, – очень серьезным тоном, не предвещавшим ничего хорошего, ответил начальник уголовного розыска. – Ты за политической обстановкой в городе следишь? В ноябре месяце намечено открытое заседание областного совета народных депутатов. На него с отчетом о состоянии борьбы с преступностью вызваны начальник областного УВД и прокурор области. Генерала Удальцова депутаты намерены сожрать и посадить в его кресло удобного им человека. Прокурор выкрутится, у него в Москве сильные связи, его депутатам не столкнуть. А тут ты!

Малышев развел руками, изображая сценку: «Здрась-сь-те, барин, вы откуда?»

– О маньяке даже не заикайся. Если депутаты услышат о нем, то на дыбы встанут: подумать только, в городе действует серийный насильник, а милиция его поймать не может! Про «Космогонию» забудь! Если какой-нибудь писака заметку тиснет… Представь заголовок в газете: «Милиция копает яму под руководство «Космогонии». На что расходуются народные средства?» Нынче каждый депутат за народной копейкой бдит.

– Разве нас не МВД содержит?

– Электроэнергия, водоснабжение и вывоз мусора оплачиваются из областного бюджета. Смету на расходы утверждает облсовет. Еще вопросы есть?

– Как мне ловить маньяка?

– Как хочешь, но в высокие сферы не лезь! Пока сессия облсовета не пройдет, пока депутаты не успокоятся… Вот жизнь пошла! Жалкая кучка горлопанов может решить судьбу генерала милиции.

– Как они его выгонят? Генерал же Москве подчиняется.

– Напишут в МВД гневное письмо: «Снимайте Удальцова, или наш народ его сам прогонит». Для депутатов начальник областного УВД – удобная мишень: скинут его, покажут свою силу и власть. Расправа над Удальцовым – это проба пера. Получится зубы показать, они за остальных примутся. Пока в области не будет единого хозяина, ни один начальник не будет спать спокойно. От имени народа можно любого от должности отстранить.

Малышев ткнул рукой на стену за спиной:

– Ничего не заметил?

– О, а куда портрет Дзержинского делся? Одно темное пятно на известке осталось.

– Комиссия Верховного Совета по историческому наследию решила, что Железный Феликс был одним из основателей ГУЛАГа и место ему у позорного столба, а не в начальственных кабинетах. Вот так-то! А ты решил «Космогонию» на чистую воду вывести. Какое задание ты дашь по Софье Перфиловой? Она не распространяет наркотики, не ворует, не угоняет автотранспорт. Какая у нее будет окраска?[8] На чем служба наружного наблюдения должна сосредоточить свое внимание?

– Еще не решил. У меня пока даже дела оперативного на нее нет.

– Нет, и не надо! Маньяк от нас никуда не денется. Если он решил бравировать своей неуловимостью, значит, скоро попадется.

Я не стал переубеждать начальника и поехал домой. Лиза дожидалась меня одна.

– Неприятности? – спросила супруга.