– Боровой… – Борис пытался вспомнить, где уже слышал эту фамилию. Но так и не вспомнил.

– Никита Боровой в две тысячи шестом году убил своего родного дядю, Аброкова Валентина Петровича и его жену, Аброкову Светлану Васильевну, за что получил пятнадцать лет. Но на зоне он совершил еще одно убийство, и ему продлили срок. Словом, он до сих пор сидит, хотя ему уже недолго осталось.

– И кем ему приходится Алена? – спросил Петр.

– Родной сестрой. Младшей сестрой.

– И что? – Борис развел руками. – Подумаешь, Чепик – она же Боровая. Думаешь, Савкина каким-то образом связана с этими убийствами? Тема мести? Что, Паша?

– Сокамерником Борового был Олег Сторожев, ныне Пожаров.

– Получается, что сестра Борового вышла замуж за Сторожева, который все эти семь лет, что вышел на свободу за убийство Васильевой, жил по чужому паспорту, как Пожаров? Но что это нам дает?

Теперь уже растерялся Луговой.

– Мы вот сейчас сидим и ломаем голову, а вдруг эта Алена-Ольга уже села на самолет и летит в Африку? – воскликнула Женя. – И Макс тоже сбежал?

– Да чего ему бежать, если он на самом деле считал себя мужем Ольги и это в его доме отрезали голову Савкиной? – возмутился Луговой. – Он в первую очередь заинтересован в том, чтобы поскорее нашли убийцу! И если бы он был каким-то боком причастен к этому, разве бы обратился за помощью к Борису Михайловичу?

– А про меня забыли? – жалобно заскулила Варвара. – Меня-то за что было избивать?

– Да, кстати, – встрепенулся Ребров. – Собирался сказать. Гордеев и Коробко задержаны. Я их уже допросил.

– Что же вы молчите-то?! – застонала Варвара. – Кто их нанял? Надеюсь, не Макс?

– Гордееву позвонил человек, сказал, что есть дело. Словом, они договаривались по телефону. Сначала Гордееву положили в почтовый ящик десять тысяч рублей, а после того, как они свою работу выполнили… простите, Варвара… Ему заплатили еще двадцатку. Коробко ему только помогал. Заказчик связывался только с Гордеевым. Никто из них не знает имени заказчика, не может описать его внешность. Но голос принадлежал мужчине в возрасте. Низкий, грубоватый. Эти двое признали свою вину, вот как-то так…

– Получается, что меня избили за тридцатку? Что вот за такие деньги можно искалечить человека?

Луговой на этот раз не сдержался и обнял Варвару, поцеловал ее.

– Пожалуйста, успокойся. Главное, что их взяли! Теперь они будут отвечать перед судом!

– А я знаете что думаю? – проговорила Женя. – Что случай с Варей и тот небольшой гонорар, ну просто смешной гонорар за избиение, был вовсе и не важен заказчику. Что целью его было просто напугать Макса, выбив зуб Варе, чтобы потом подкинуть в его квартиру. И что эти двое мерзавцев просто перестарались, вот и все.

– Я согласен, – поддержал ее Ребров. – Это Москва, за такие деньги никто бы и ничего не стал делать. И им действительно был нужен просто зуб. Чтобы, подкинув его, инсценировать драку двух женщин-соперниц и чтобы обвинить в убийстве жены Макса. В сущности, это мы и без того знаем. Это и было нашей первой версией. Но с этим исчезновением жены никак не вяжется убийство Савкиной.

– Павел, вам известно, как и за что Боровой убил своего дядю и его жену?

– Нет, я не видел дела. Думаете, это важно?

– Не знаю… А что про музыку?

– Музыку? – Борис покосился на Женю с недоумением. Словно ему было стыдно за ее вопрос.

И тут она вдруг решила, что разведется с ним. Вот прямо завтра и скажет ему об этом. Или уже сегодня, перед тем как отправится спать с Тоней. Он же ненавидит ее! Ему стыдно за нее? А ведь он понятия не имеет, кто добыл для Лугового отпечатки пальцев из дома Пожаровых.

– Музыка… – протянул Луговой, после чего достал телефон и включил блюз.

У Бориса вытянулось лицо. Но все молча дослушали до конца.

– Christian Willison – «Biues in my Bottle», – вдруг произнес Петр на хорошем английском. – Это очень известный блюз. Его хорошо слушать под дождь, под хороший виски или ром. Правда, душу выворачивает. А при чем здесь этот блюз?

Луговой в двух словах рассказал о визите Аркадия Виноградова, брата соседа Шахлевича.

– Ну, тогда вы на верном пути, – сказал вполне серьезно Петр. – Очевидно, эта музыка как-то особенно действует на убийцу. Вдохновляет его или, наоборот, вызывает в нем чувство ненависти. Возможно, он ненавидел и одновременно любил эту женщину!

– Подождите… – Женя даже поднялась со своего места. – Но это же так просто! Кто любил и одновременно ненавидел Надю Финягину?

– Олег Сторожев! – сказала Тоня. – Это же из-за нее он убил Васильеву.

– Получается, что Пожаров, он же Сторожев, и убил ее? – вскричал Борис.

Луговой закрыл ладонью глаза. И Женя вдруг поняла, что и он тоже все это понял раньше других, но из-за отсутствия улик и веских доказательств не решался арестовать Пожарова. И приехал сюда, к Борису, чтобы обсудить это прежде, чем принять решение. Или же он отложил арест сыровара из-за непреодолимого желания поскорее встретиться с Варварой?

– Вам не кажется, что это было бы очень просто? – вдруг спросил Борис.

– Просто? – переспросил его Луговой.

– Предположим, Пожаров убил свою давнюю знакомую, но зачем же ему подставлять именно Макса? И устраивать это шоу у него в квартире?

– Вот именно – чтобы подставить его! – удивилась Женя. – Это же так понятно!

– Нет, моя дорогая, ничего здесь не понятно, – твердым голосом ответил ей Борис.

Он, все еще не переодевшись и сидя за столом в костюме и при галстуке, принялся срывать его с себя. Словно задыхался. От злости на Женю или из-за того, что его не понимали?

– Боря, успокойся, – миролюбиво и ласково произнес Петр. – Вероятно, ты хочешь сказать, что сама версия убийства выглядит недостаточно убедительной, так?

– Да! – гаркнул Борис, и его розовый галстук полетел прямо в брата, Петр ловко поймал его и сунул машинально в карман. – Вы вообще можете себе представить человека, который отсидел семь лет ни за что?!

– Я не поняла, – пожала плечами Женя. – Почему ни за что? Он же убил Васильеву.

– А я о чем?! В том-то и дело, что убил. И именно за это убийство он и сидел. И если даже и сделал это ради женщины, которую любил, то с какой стати ему злиться на нее? Это же не она убивала. Он любил ее и, когда вышел, наверняка встретился с ней, и не забывайте, что это случилось аж пятнадцать лет тому назад! С какой стати ему было убивать ее сейчас? К тому же у него-то в личной