Смотрю расписание и глазам своим не верю.

– Нет, нет, нет! – выдыхаю со злостью, и на глаза набегают слёзы.

Поезд уходит в мой город по понедельникам. Проходящий есть только на завтра и то это будет лишь ночью. А сегодня – ничего.

Всхлипываю и снимаю очки. Смахиваю злые слёзы, и судорожно думаю, что делать. Как быстро добраться до родителей?

Есть ещё вариант с такси. Ехать придётся чуть меньше суток.

Тут же вспоминаю о друге Дениса – Гене!

Не задумываясь, звоню ему и стону в голос от разочарования.

– Абонент недоступен, перезвоните позже или оставьте сообщение после звукового сигнала… – равнодушно отвечает автоответчик.

Пишу ему смс, что мне срочно нужна помощь и чтобы он как можно быстрее перезвонил.

Денису тоже звоню, хоть и не верю, что он ответит, но всё же. Как я и думала – телефон недоступен.

Другие номера, что оставил мне Денис остались дома. Они записаны на листке, а я забила в телефон только номер Гены.

Чёрт!

Думать и рассуждать времени нет.

Подхватываю сумку и звоню в такси. Я готова на чём угодно и за любые деньги уехать, лишь быстрее.

Сообщаю оператору, что мне срочно нужна машина, и ехать нужно за тысячу пятьсот километров.

– На ближайшее время все машины заняты. На дальние расстояния есть водители, но могу запланировать вам машину на завтрашнее утро. В семь часов утра. Устроит? – говорит оператор.

Чёрт, чёрт, чёрт!

– Да! Давайте, – соглашаюсь обречённо. Выбегаю из универа, по пути диктую адрес, куда подъехать.

Когда разговор завершён, устало опускаюсь на ступени родного университета и делаю глубокий вдох. Такой же выдох.

Сердце сжимается от страха за маму, за отца.

Нужно сообщить папе, что я смогу выехать только завтра утром. Хотя, нет. Я должна позвонить ещё в другие фирмы, я просто обязана кровь из носу найти водителя и уехать сегодня.

Вдруг рядом со мной кто-то присаживается.

– Эй, красавица, что с тобой? – вдруг спрашивает Алекс. А это именно он. Мужчина улыбается, в его глазах беспечность и радость.

Грустно смотрю на него, глаза влажные, губы трясутся, и мужчина тут же прекращает улыбаться.

– Ангелина? Что-то случилось? – беспокойно спрашивает он.

Случилось…

– Мама в реанимации. Приступ случился. У неё… сердце… – говорю очень тихо. – Мне ехать к ним нужно, но, ни самолётов, ни поездов на сегодня нет. А я ждать не могу. Вот ищу машину, кто доставит меня домой.

Боже, хоть сама садись за руль новенькой машинки, что Денис подарил и езжай. Но знаю, что водитель из меня никакой. По крайней мере, пока.

Тереблю и сжимаю в руках телефон.

Алекс долго молчит, а потом вдруг кладёт руку мне на плечо, сжимает его и говорит уверенно:

– Я знаю, ты найдёшь машину. Желаю удачи. И маме твоей здоровья и скорее поправиться.

Я лишь рассеянно киваю.

Потом как ни в чём не бывало, Алекс подскакивает и уходит.

Мне почему-то становится смешно. На долю секунды. Затем меня резко и неожиданно скручивает от подступающих рыданий.

«Мама, мамочка. Держись, пожалуйста. Господи, не дай ей уйти. Умоляю тебя…»

Сдерживаю рвущиеся из груди рыдания, усилием воли беру себя в руки. Затем с трудом поднимаюсь, будто на моих плечах оказалась монолитная плита весом не меньше тонны и тяжело спускаюсь по лестнице.

Срочно нужно ехать домой, там телефоны других друзей Дениса, может, кто-то поможет мне и отвезёт?

Приняв решение, становится немного легче. Совсем немного.

Скорее всего, друзья Дениса мне бы помогли. Скорее всего, кто-то из них отвёз бы меня к маме. Скорее всего, но я этого уже не узнаю, потому что едва я ступила на зебру, чтобы перейти дорогу, как вдруг прямо передо мной, взвизгнув тормозами, резко останавливается чёрный как сама ночь внедорожник.

Делаю шаг назад, мысленно ругаясь на лихача. Не успеваю обойти железного монстра, что так похож на авто Дениса, как вдруг, пассажирская дверь распахивается, и в первую секунду не верю своим ушам.

– Ангел, садись скорее…

АНГЕЛИНА

Денис.

В первое мгновение у меня пропадает дар речи. Мужчина, которого я уже и не надеялась увидеть, приехал и вот он здесь и так близко, только руку протяни. Но отчего-то Денис сейчас выглядит так, будто пять минут назад подрался.

Лицо в кровоподтеках, разбиты кулаки, уставшие-уставшие глаза. И смотрит на меня тоже устало, печально, но всё-таки нежно.

Я с огромным облегчением делаю шаг и забираюсь в машину. Тут же обхватываю его за шею, утыкаюсь носом в грудь и не могу произнести ни единого слова. Голова словно опустела.

– Ты здесь, – выдыхаю, наконец.

– Прости, что я так долго, – произносит он после невыносимо долгой паузы.

Беру в ладони его лицо и смотрю на него, словно впервые вижу. Глаза цвета ясного неба полны тревоги. Волевое лицо, упрямый подбородок. Даже с подбитым глазом и рассечённой бровью, бесконечно уставший, он всё равно красив.

И в этот момент внутри меня начинает что-то плавиться, потому что закоротило. Даже не описать.

Я знаю, что сейчас смело могу рассказать о своей беде и он мне поможет. Не отвернётся, не бросит одну справляться с трудностью. Не похлопает по плечу и не уедет со словами: «Ангелина, ты сама со всем справишься».

– У меня мама в больнице… – разлепив губы, говорю ему. – Отец недавно позвонил и…

– Я знаю, Ангел, – прерывает он мои попытки рассказать о случившемся. – Поэтому стоит поспешить. Шведу удалось выбить для нас воздушный коридор. Самолёт вылетит меньше через два часа.

Он тут же срывается с места и несётся так, будто за нами погоня.

Я в полном недоумении.

Как узнал? Когда? До него ведь не дозвониться! А если дозвониться, то почему он со мной не общался?!

Забрасываю его этими вопросами, потому как в недоумении.

– Ангел, у меня есть и другие номера. Одноразовые. Но я не мог тебе не звонить, не писать, чтобы не подвергать опасности. Пожалуйста, Ангел, не сейчас, я потом тебе всё расскажу.

– Хорошо, а как ты узнал о моей маме? – хмурюсь я.

Он негромко смеётся.

– Любовь моя, ты так ничего и не поняла, – произносит он мягко. При этом за рулём он жёсткий, уверенный и сильный. – Как только я принял решение, что ты – моя, то узнал абсолютно всё о тебе и твоей семье. Я в курсе, что твоя матушка страдает сердечным заболеванием. Как только она оказалась в реанимации, люди, что присматривают за твоими родителями, доложили о случившемся Шведу. До меня они бы тоже не дозвонились. Швед сообщил мне. Я бросил всё к чёрту и отправился к тебе.