Я взвизгнула и тут же прикрыла рот рукой, но в опасной дымчатой тишине звук оказался громким. Монстр опустил голову и меня, безусловно, заметил. Нужно было бежать, но по закону подлости ноги мои подогнулись, и я осела на пол. От ужаса не могла шевелиться и просто наблюдала за тем, как чудовище спускается на пол, вернее, на его обломки, и движется ко мне. Пепел развеивался, рога исчезали, как и плети, ужасная клыкастая морда приобретала человеческие черты, и очень скоро передо мной оказался Марк.

Я помнила, что говорил князь о своем отношении к обморокам, но такое терпеть сил уже не было, а потому я совершенно бессовестным образом осталась без сознания.

В себя приходила рывками, с трудом вырывая сознание из непонятных оборванных кошмаров. В них под венец меня вел ужасный монстр с рогами на голове, и у меня мелькали досадные мысли, что если рога появились еще до моей измены, то что же будет после появления любовников? И мысль эта настолько заняла мое не освоившееся с произошедшим сознание, что не сразу я поняла, что голоса, которые слышу, не очередной плод моего издевающегося воображения.

— Зачем ты вообще это сделал? — шептал Джоэль. Шепот был злой, нервный и в целом получался даже громче, чем премьер-министр обычно кричал. — Не мог найти другого места?

— Кто мог ходить по дворцу в такое время? — Марк говорил спокойно, хотя если бы у меня вдруг выросли рога, я бы такой спокойной не была.

— Дай-ка подумать… Твоя невеста? А ты еще был против вашей свадьбы — да у вас обоих врожденный талант совать нос туда, куда не стоит!

— Вы таблички вешайте, — пробормотала я, подавая сигнал, что уже пришла в сознание. — И крупными буквами пишите: кто войдет, получит психологическую травму.

— Оливия, — Марк присел на корточки рядом с кроватью, а я отшатнулась, не желая находиться рядом с ним. Хорошо, что постель, в которую меня уложили, оказалась широкой, так что было куда сбегать. Мужчины переглянулись, и Джоэль пожал плечами.

— Что ты помнишь, Оливия? — как можно мягче спросил Марк. Я громко сглотнула и попросила воды. Воду мне тут же подал Джоэль, а я, пока пила, огляделась. Принесли меня не в мою спальню, а, судя по аскетизму и необжитой обстановке, в одну из гостевых.

На князя старалась не смотреть, потому что сразу же вспоминала клыкастую морду и рога. Почему меня впечатлили именно они — не знаю, ведь руки-плети были гораздо выразительнее ввиду того, что видеть их хоть где-то никогда не приходилось. Рога-то всяко походили на козлиные или бараньи. Я нервно хихикнула, мысленно проводя параллель между князем и… прошу прощения, козлом.

— Не хочу это озвучивать, — честно призналась я. — Приятного было мало.

Марк помрачнел.

— Джоэль, выйди, пожалуйста.

Хотелось завизжать, попросить премьер-министра остаться, но я отлично понимала, что предпосылок к такому поведению у меня точно нет. Ведь не напал же князь на меня, хотя и выглядел жутко. Но иррациональный страх никуда не уходил.

Я с тоской наблюдала за тем, как Джоэль выходит, а потом уткнулась взглядом в покрывало. На князя по-прежнему не смотрела, страшась начать настоящую истерику.

— Оливия, ты боишься меня?

— Боюсь, — я не стала отпираться.

— Почему?

— Действительно, почему бы это? — язвительность даже в состоянии шока никуда не делась.

— Речь не о том… Ведь даже в измененном состоянии я не обидел тебя. Да за все время, что мы знакомы я не причинил тебе вреда!

— Ну да, только кричал, напускал пламя в глаза и чуть не убил компаньонку в порыве гнева, а теперь еще и рога отрастил. Физического вреда не было, но ты представляешь, что я почувствовала? Ты вообще человек?

Марк промолчал, и это было красноречивее любых слов. Я застонала и схватилась за голову.

— И кто ты?

— Джоэль говорил, что ты интересовалась легендами Зарита и…

— Ты — дэв, — перебила я. Искоса взглянула на князя, он кивнул, а я упала на подушки. И плевать, что это неприлично — сил на соблюдение каких-то правил не осталось. Да и сомневаюсь, что Марк предъявит мне что-либо по этому поводу, все же его проступок явно хуже моего. Я, по крайней мере, пока еще человеком остаюсь.

— Частично. Полное перерождение, к счастью, невозможно, так что я способен менять ипостаси.

— Дэв, — прошептала я и закрыла глаза. Обидно стало до ужаса. За себя обидно, за свою жизнь. Почему у меня все не как у людей? Почему я не могу просто и спокойно прожить свою жизнь? Пусть по правилам пансиона, глупым и нелепым, но спокойно! Как замуж — так за князя и по принуждению. Как влюблюсь — так обязательно не в человека. По щеке скользнула слезинка, но я вытерла ее резким движением ладони.

— Оливия, — горько сказал Марк. — Я не хотел, чтобы ты узнала об этом вот так.

— Я предпочитала бы вообще об этом не знать! Почему ты так расхлябано поступил? А если бы зашел кто-то другой? Или все вокруг, кроме меня, знают, что ты не человек?

— Никто не знает, это… недавно произошло. Потому у меня и начались неконтролируемые вспышки агрессии, из-за которых паникует почти весь Гельсинорс. Пока сознание примиряется со второй моей ипостасью очень… тяжело держать чувства под контролем.

— Тогда почему ты хотя бы не запер дверь? — возмутилась я. — Во дворце отсутствуют замки? Или смотрите все, стесняться нечего?

Но Марк сказал нечто такое, отчего мои непролитые слезы мигом высохли.

— Но я закрывал дверь. На ней стоял магический запор, и никто не мог попасть в кабинет. Это было бы слишком опасно — вот так открыто менять ипостась.

Я даже села на кровати, поспешно вспоминая, пыталось ли меня хоть что-то остановить, когда открывала дверь.

— Ничего не было, — уверенно заявила я. Марк сел на кровать рядом со мной, но выглядел таким задумчивым, что я не стала возмущаться, хотя внутренне сжалась.

— Не может быть, — подумав, безапелляционно заявил князь. — Я четко помню, что запор был.

— И кто еще мог заглянуть в этот кабинет? — вопрос я задала в пустоту, не поворачивая голову к Марку.

— Хороший вопрос.

— Как минимум Николо — это он сказал, где тебя искать.

— Библиотекарь? Странно, он никогда не покидает своих комнат, ни разу не видел его прогуливающимся по коридору, но проверим. Оливия, это все равно ничего не меняет. У нас скоро свадьба, или, — я почувствовала, а не увидела, как князь усмехнулся, — ты уже готова отменить ее?

Меня словно водой холодной облили. Я понимала, что нет особого желания у Марка жениться на мне, но ведь все эти поцелуи… Мирана… неужели наши отношения не изменились? Ножом под легкое ворвались сомнения, подозрения, страхи, я молчала, пытаясь навести порядок в своих мыслях, а князь лег на кровать, закинул руки за голову и задумчиво сказал:

— Я вот думаю, чем таким тебя может шантажировать лорд Премстор, что ты, даже узнав, что жених не человек, не хочешь разорвать помолвку?