заведении. А возможно, оно мне и вовсе не понадобиться, потому что чувствую себя я прекрасно.

– Но… – растерялся главврач, видя, как Павлов берет в руки ноутбук. – Сегодня мы должны были сделать повторную томографию…

– Да-да, – в тон ему произнес Артем. – А заодно еще одно интервью прессе.

Глаза Евсеева округлились.

– Вы…

– Уж так получилось, что я имел возможность наблюдать, как вчера вы выступали перед журналистами. Послушать вас, так я лежу в реанимации, утыканный трубками, а меня периодически приводят в чувство с помощью электрического тока. Я, конечно, понимаю, что мое нахождение здесь делает рекламу вашей клинике, но давайте на этом и закончим.

– Артемий Андреевич, это совсем не то, о чем вы подумали… – покраснел главврач.

– Всего хорошего. Больничный лист можете не оформлять, – напоследок бросил Павлов и стремительно вышел из палаты. Евсеев несколько секунд простоял в полной неподвижности, затем пробурчал что-то невнятное и покачал головой.

Спустившись вниз, Артем открыл дверь, нахмурившись – у ворот медицинского центра уже толпились журналисты. Завидев адвоката, толпа заволновалась, вперед, словно копья, потянулись микрофоны:

– …Артемий Андреевич, как вы себя чувствуете?..

– …вы подтверждаете, что все нападения на вас взаимосвязаны?!..

– …господин адвокат, собираетесь ли вы нанять охрану?..

Проталкиваясь сквозь ряды корреспондентов, Артем заметил мелькнувшее лицо Шамиля, который, усиленно жестикулируя, пытался привлечь его внимание.

Вырвавшись от журналистов, друзья торопливо направились к «Ауди» Шамиля.

– Ну, как ты, братишка? – спросил он, заводя двигатель.

– Лучше всех, – отозвался Павлов. – Только мало кто завидует.

Шамиль усмехнулся, и автомобиль тронулся с места.

– А мне кажется, ты не прав, – сказал он. – Многие бы хотели твоей славы.

Артем посмотрел в окно:

– Может, и так. Только мало кто из них осознает, какова оборотная сторона этой славы. Сколько сил и времени затрачено, чтобы ее заслужить.

– Человек по своей сущности ленивое существо, – философски заметил Шамиль. – Ему свойственно желать максимум при минимальных усилиях. Ладно, куда тебя отвезти? В очередную клинику?

Адвокат решительно замотал головой:

– Нет, хватит с меня больниц. Уж как-нибудь сам справлюсь.

– В гостиницу? Или ко мне?

– Нет, держи курс в Следственное управление.

Шамиль удивленно присвистнул:

– Позволь поинтересоваться о цели этой поездки?

– Вчера вечером позвонил следователь, который ведет дело по инциденту в больнице. Сообщил, что задержанный желает говорить только со мной. Как ты понимаешь, я не мог отказаться.

Шамиль недоверчиво взглянул на друга:

– То есть ты хочешь сказать, что тот самый киллер, что намеревался сделать тебе смертельную инъекцию, решил поделиться чем-то сокровенным с тобой?!

Павлов кивнул.

– Будь осторожен, – сказал Шамиль. – Это может быть ловушкой.

– Я постараюсь.

Он хотел добавить что-то еще, но отвлекся на телефон, на экране которого вспыхнуло уведомление о полученном сообщении. Послание было от неизвестного абонента, и когда Артем открыл его, лицо адвоката окаменело.

– Ты чего замолк? – спросил Шамиль, следя за дорогой.

Павлов продолжал безмолвно смотреть на присланную фотографию. На ней была изображена Вероника, лежащая на полу какого-то подвала. Судя по всему, девушка была без сознания, ее левая рука была пристегнута наручниками к железной трубе. Никаких подписей к жуткому фото или комментариев не было.

– А ведь я еще вчера не мог до нее дозвониться, – промолвил Артем.

– Что случилось? – с тревогой спросил Шамиль.

Но прежде чем Павлов успел ответить, зазвонил телефон адвоката. Это был тот же самый номер, с которого пришел страшный снимок.

– Слушаю вас, – спокойно произнес Артем, и в трубке послышался хриплый шепот:

– Адвокат Павлов?

– Он самый. С кем имею честь?

– Неважно, – ухмыльнулся неизвестный. – Картинка понравилась?

– Нет. Что вам нужно? – напрямую спросил Артем.

– Молодец, – похвалил голос. – Коротко и по делу. Условия очень простые, адвокат. Убирайся из города подобру-поздорову. Немедленно. И тогда мы отпустим девчонку.

Павлов размышлял буквально несколько секунд, после чего произнес:

– Даже если я уеду, я не оставлю своих клиентов, интересы которых представляю. Вы уверены, что мой отъезд решит все проблемы?

– Сделай, как тебе говорят, тогда девка останется живой.

– А если нет? – полюбопытствовал адвокат.

Голос хрипло захихикал:

– Тогда для начала тебе пришлют ее пальчики. Потом руку. Потом…

– Хватит, – оборвал Артем незнакомца. – Мне нужны гарантии, что с Вероникой ничего не случится. Позовите ее к телефону или сделайте видеозвонок!

– Разбежался, – фыркнул голос. – Может, еще станцевать тебе? Возвращайся домой. У тебя есть сутки.

– Постойте!

Но разговор уже был прерван, и Павлов посмотрел на Шамиля.

– Ее похитили? – догадался он, и Артем медленно кивнул.

– Что ж… Они пошли на крайние меры. Надеюсь, очень скоро все маски будут сняты.

Сумки с вещами

Из здания городской прокуратуры Олег Викторович вышел словно оглушенный. С трудом пытаясь переварить свалившуюся на него информацию, он сел в служебный автомобиль и коротко велел водителю ехать домой.

«Проверка».

«Проверка комиссии из Генеральной прокуратуры».

Ну вот, добрались и до него.

Эта мысль высверливала его череп, добираясь до мозга. Осознание факта, что его сейчас, по сути, допрашивали, словно какого-то уголовника, бросало словно маятник из состояния неуправляемой ярости в глубочайший ступор, и в такие мгновение он, скрипя зубами, вспоминал о кролике на трассе, застывшем перед несущимся на него грузовиком.

«Проклятая проверка, – думал Чадов, лихорадочно вытирая градом катящийся по толстому лицу пот – не спасал даже работающий кондиционер. – Это все дело рук Павлова!»

Да. Только этот гребаный законник мог инициировать проверку подобного уровня.

Внутренний голос нашептывал, что ничего страшного еще не случилось. Ну, подумаешь, проверка. Павлов накатал жалобу на самый верх, и там отреагировали – уж таков порядок, все в соответствии с законом. Вопрос в том, чем вся эта суета закончится.

Утешало одно – главный компромат на мэра, спрятанный в черном дипломате, исчез во время землетрясения и