напротив, считал, что природоохранные меры, принимаемые никелевыми предприятиями, свидетельствовали о превосходстве коммунизма. В своей книге 1977 года он неоднократно противопоставлял эксплуататорский и разрушительный для природы характер капитализма и «коммунистическое общество», которое «способно обеспечить подлинную гармонию технического прогресса и природы, оптимальное сочетание развития горнодобывающей промышленности с задачами улучшения окружающей среды!»762

Наиболее остро экологические последствия кольского никелевого производства критиковали ученые Лапландского заповедника. Поскольку заповедник располагался непосредственно рядом с заводом «Североникель», они давно наблюдали последствия загрязнения воздуха на площадь лесов, но в 1970‐е годы после роста количества выбросов они начали активные исследования763. В 1977 году один ботаник приводил результаты анализа лишайников в качестве доказательства разрушения растительности вблизи никелевого предприятия и классифицировал леса в зависимости от степени ущерба, выделив полностью уничтоженные, сильно поврежденные и деградирующие764. В октябре 1980 года Олег Семенов-Тян-Шанский, руководитель заповедника, и Василий Крючков, директор природоохранной лаборатории Кольского отделения Академии наук, опубликовали статью в газете «Правда», где раскритиковали «Североникель» за ущерб, нанесенный заповедным лесам. Не сдерживая слов, они писали, что «уже в пятидесятых годах над хвойными лесами восточной части заповедника навис меч дымов комбината „Североникель“, а в семидесятых годах в связи с ростом производства лес стал усыхать такими темпами, что заповедник вот-вот может превратиться в такую же пустыню, как окрестности Мончегорска»765. Сторонники охраны природы при помощи общественного протеста смогли добиться увеличения площади Лапландского заповедника, но не смогли добиться снижения выбросов «Североникеля»766.

Не государственная цензура и не незнание помешали советской общественности уменьшить масштабы загрязнения окружающей среды. Напротив, слабость голосов защитников природы была следствием отсутствия у них власти и возможности влиять на действия со стороны промышленности. Даже перед лицом критики экономические министры и предприятия поддерживали власти в том, что развитие промышленности должно быть приоритетной задачей. Хотя советское экологическое движение было независимым, оно не смогло заложить основы гражданского общества, способного влиять на политику, как справедливо указал историк Дуглас Винер767. Некоторые считают, что активность и осведомленность общества, как правило, приводят к лучшим последствиям с точки зрения защиты окружающей среды, однако случай с загрязнением природы кольской никелевой промышленностью предлагает быть более осторожным с этим выводом. Дефицит знаний имел меньшее значение, чем длительное и непропорциональное влияние промышленности на природный мир.

Дипломатия и технологии также не смогли остановить ущерб окружающей среде. В надежде использовать экологическое сотрудничество в качестве моста для налаживания диалога с Западом в условиях холодной войны брежневское правительство подписало в 1979 году Конвенцию о трансграничном загрязнении воздуха на большие расстояния. Частью этого международного соглашения по сдерживанию загрязнения воздуха стало обещание советских политиков сократить выбросы диоксидов серы на 30% к 1984 году. В значительной степени этого сокращения планировалось достигнуть за счет перевода энергетики страны на использование природного газа и ядерной энергии вместо угля. Чиновники также обязали «Североникель» и «Печенганикель» сократить выбросы серы на 56% и 47% соответственно к 1993 году (по сравнению с уровнем 1980 года)768. Эти предприятия уже предприняли новые, хотя и неэффективные меры по сокращению выбросов диоксидов серы в 1970‐е годы, в том числе включавшие в себя открытие в 1979 году сернокислотного цеха в «Печенганикеле». Оба предприятия также установили дополнительное оборудование для очистки выбросов от диоксида серы. Кроме того, почти все кольские добывающие предприятия пытались решить проблему повторного использования сточных вод769. Хотя выброс серных отходов в течение 1980‐х годов снизился по всему СССР, загрязнение от кольской никелевой промышленности удвоилось или даже утроилось в сравнении с концом 1960‐х годов770. Добыча руды с высоким содержанием серы продолжала опережать темпы борьбы с загрязнением окружающей среды.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ОБЫЧНОЙ РАЗРУХЕ

Перестройка стала временем больших изменений в ситуации вокруг промышленного загрязнения в СССР. Горбачев стремился вернуться к первоначальным задачам социалистического проекта в СССР через основание институтов, которые бы представляли широкие интересы, более открытый публичный дискурс и экономику, более ориентированную на рынок. Помимо прочего, эти попытки завершились ростом протестов советских граждан и зарубежных групп против загрязнения окружающей среды. Советские активисты присоединились к ученым, выступавшим за охрану природы, и природоохранным организациям, поддерживаемым государством, в их кампании против промышленных предприятий, включая кольские никелевые производства771.

Тем временем в Норвегии и Финляндии росло беспокойство из‐за того, что загрязнение от кольской промышленности все больше влияло на их экосистемы. Выбросы с Кольского полуострова достигали соседних стран и наносили вред деревьям и кустарникам772. Особенно в северной Норвегии люди протестовали против «облаков смерти» и говорили об экологической ситуации на Кольском полуострове как серьезной угрозе773. Советские чиновники начали переговоры с политиками, активистами и предпринимателями Норвегии и Финляндии по поводу возможных действий для сокращения загрязнения от кольских предприятий774. В 1989 году Николай Воронцов, глава новообразованного советского Государственного комитета по охране природы и сын производственников, работавших на полуострове в 1930‐е годы, согласился сократить выбросы диоксида серы на 50% на всех советско-финляндских пограничных территориях. Финляндия также инициировала план для финансирования модернизации «Печенганикеля». Однако в 1991 году торговые отношения СССР и Финляндии были свернуты, так же как и переговоры о мероприятиях по сокращению выбросов775. Идея о том, что североевропейские страны могли бы помочь справиться с последствиями загрязнения, впрочем, оставалась актуальной.

Комплекс экономических реформ, проводившихся при Горбачеве, а также рост влияния в политике людей со связями стали причиной того, что государство отказалось от ответственности за предприятия. Принятый закон, предоставлявший предприятиям бóльшую автономию от промышленных министерств, позволил «Печенганикелю», «Североникелю» и Оленегорскому механическому заводу в 1989 году официально объединиться с никелевым заводом в Норильске и другими организациями и основать новое предприятие – «Норильский никель». Такая реорганизация кольских металлургических предприятий создала предпосылки для постсоветских изменений, закрепив в виде корпорации, а не в рамках министерства и без того прочные связи между предприятиями776.

Перестройка, как известно, не смогла сохранить СССР. Распад страны в 1991 году ознаменовал начало плохо организованного перехода к капитализму. Поспешная либерализация цен и сокращение социальной поддержки ухудшили экономическую ситуацию в России. Согласно некоторым оценкам, ВВП России упал на 40% между 1990 и 1995 годами777. Из-за инфляции жители Мончегорска, Никеля и Заполярного потеряли источники средств к существованию в виде накоплений, в то время как рабочим часто не выплачивали зарплату. В целом изменения, последовавшие за распадом страны, вызвали более серьезные трудности для жителей кольских никелевых городов, чем загрязнение позднесоветского времени.

Загрязнение, однако, снизилось в