– Придется. Ну и проблему подкинули нам бандюки!

– Снимем мы ее, Геннадий Анатольевич. Не такие операции проводили.

– Я что-то не припомню, чтобы когда-либо приходилось работать в таких мутных условиях.

– Пополним свой боевой опыт.

– Ты, как и всегда, настроен оптимистически.

– А иначе нельзя. Мы обязаны быть оптимистами. Так что и ты держи хвост пистолетом. У тебя заместитель убыл в Белгород?

– Да, сегодня в ночь переход границы.

– Будешь связываться с начальником штаба ополчения Зареченска?

– Только в крайнем случае.

– Понятно.

– До связи, Алексей Владимирович.

– До связи. – Александров положил трубку.

В 18.40 офицер спецотдела доставил ему запись переговоров Миковича и Глинеша.

Услышав о предложении поляка насчет медсестер, Александров по спутниковой связи вызвал Красина и сказал:

– Запись получил. В ней есть интересный момент, Андрей.

– Медсестры?

– Ты тоже подумал об этом?

– Конечно. У нас же Вика в молодежной организации «Державы».

– У тебя есть связь с ней?

– Да. Правда, общались довольно давно, она последние месяцы в столице, участвовала в акциях протеста.

– Надо связаться с ней.

– Предупредить, чтобы первой изъявила желание отправиться вместе с боевиками и наемниками в Зареченск?

– Ты читаешь мои мысли.

– Это несложно.

– Ищи Вику и ставь ей задачу. Как только она попадет в число «медсестер», обеспечишь ей связь со мной. Позже, когда она войдет в боевую группировку, это сделать будет очень сложно, если вообще возможно. Поэтому найди ее. Пусть срочно свяжется со мной в любое время. Ты понял меня?

– Понял, Алексей Владимирович.

– Работай, Андрюша, дорогой. Я постоянно на связи.

Лейтенант Виктория Голубева вышла на связь буквально через час.

– Здравия желаю, товарищ генерал! Честно признаюсь, никак не ожидала, что понадоблюсь лично вам.

– Здравствуй, Вика! Как тебе у националистов?

– И не спрашивайте, такое ощущение, что попала в психушку. Иногда кажется, что сама скоро сойду с ума. Идеологическая обработка здесь поставлена на высшем уровне. Все по-военному, построения, выступления безумцев, крики: «Героям слава!» В общем, дурдом полнейший. Но подобная тактика, как это ни прискорбно, дает свои плоды. Молодежи до того забили мозги фашистской идеологией, что она готова рвать, жечь, убивать ради националистической идеи. К врагам причисляются все люди независимо от национальности, вероисповедания, пола, возраста, которые сомневаются в правильности идей фашизма.

Александров проговорил:

– Опасный дурдом! Учитывая то, что его клиенты не в палатах, а на свободе. Более того, им дано оружие и право открыто отстаивать свои убеждения. Они практически неподсудны, а безнаказанность, как известно, приводит к новым, куда более тяжким преступлениям, что мы сейчас и наблюдаем. Но я просил Красина найти тебя и обеспечить связь не просто так. Конечно, приятно поговорить с тобой, однако работа не ждет. Запоминай, Вика, что тебе предстоит сделать. – Александров проинструктировал ее и спросил: – Ты все поняла?

– Так точно, Алексей Владимирович.

– Красин покажет тебе фото старшего группы. Ты его узнаешь. Учти, у тебя будет очень мало времени, возможно какие-то секунды. Надо успеть довести до него то, что передаст Красин.

– Я постараюсь, товарищ генерал.

– Одного старания, Вика, мало. Необходимо приложить максимум усилий, чтобы в поезде выйти на Кулаева, обеспечив при этом полную конфиденциальность. Другими словами, ты должна говорить с ним без посторонних. Если тебя раскроют, девочка, мы при всем желании не сможем помочь тебе.

– Я понимаю!

– Пока есть возможность, поддерживай связь с Красиным. За вами до отправки поезда вряд ли будут усиленно смотреть, но это не значит, что можно пренебрегать элементарной осторожностью. Основную информацию Красин передаст тебе непосредственно перед отправкой состава.

– Я все поняла, Алексей Владимирович.

– Удачи тебе, девочка. После операции вернешься на родину. До свидания! – Александров отключил спутниковую станцию.

На душе у генерала было гадко. Не исключено, что он только что послал на смерть двадцатидвухлетнюю девушку, которой семью заводить, детей рожать. Но другого выхода не было. То, что Голубева сама выбрала свой путь в жизни, успокаивало его слабо. Выбор-то сделала она сама. А вот приказы ей отдавать ему, генералу Александрову, у которого дочь старше Вики на два года. Но к черту эмоции.

Заместитель директора СВР вызвал на связь генерал-майора Липатова:

– Как успехи, Геннадий Анатольевич?

– Да какие, к черту, успехи!.. Отслеживаем столичный аэропорт. Конечно, наемники могут прибыть на любой другой, но всего не охватишь.

– Присмотр за Миковичем в любом случае выведет на них.

– На это и рассчитываем.

– У нас появилась возможность определить конкретную задачу командиру группы нейтрализации майору Кулаеву.

– Да? И каким же образом мы можем связаться с ним?

Александров рассказал о решении Миковича привлечь к операции в качестве прикрытия нескольких «медсестер», которых должны были изображать активистки организации «Держава», в том числе агент СВР Виктория Голубева.

– Это хорошо, но сможет ли она сыграть свою роль?

– Сможет.

Утром в воскресенье генерал-майора Липатова вызвал начальник СВР и приказал срочно отправить в Зареченск группу «Овод» с задачей уничтожения отрядов боевиков и наемников в случае их прорыва в город.

Липатов связался с Бредовым, который к 8.00 благополучно прибыл в мятежный город:

– Поступила вводная, Михаил Викторович.

– Что еще?

– Готовься принять «Овод»!

– Не понял.

– Сегодня наша боевая группа отправляется в Белгород служебным бортом. К трем часам утра она должна прибыть в Зареченск. Задача – уничтожение боевиков так называемого «поезда дружбы» в случае их прорыва в город. В основном это работа по отряду Глинеша.

– Ополченцы сами справились бы с боевиками и наемниками.

– Им придется отражать атаки батальона национальной гвардии.

– Значит, наверху допускают вариант провала антитеррористической операции в поезде?

– Наверху, полковник, просчитывают все варианты. Тебе и группе «Овод» оставаться в Зареченске и при необходимости снять проблему.