Кларк повернулся к командиру наемников:

– Сто против одного, Грег, мистер Микович попросит нас убрать Лютого.

Баррет взглянул на чиновника и спросил:

– Рэй прав?

– Да, – ответил Микович. – Но убрать Лютого надо после завершения операции. За его голову я готов заплатить пятьдесят тысяч долларов.

– Сто, – сказал Баррет. – Сумма не обсуждается.

– Хорошо. – Микович вздохнул. – Сто! Но вы должны представить мне доказательства смерти Лютого.

– Фотографии вас устроят? Или, раз оплачивается голова, доставить вам ее в кожаном мешке? – Кларк усмехнулся.

Микович поморщился.

– Вот только его окровавленной башки мне не хватает. Достаточно фото.

– Договорились.

– Я завезу вас в часть и поеду, проверю готовность состава.

Кларк вновь усмехнулся:

– А я думал, вы отправите нас на такси. А что? Я не против посмотреть город, оценить ваши бары, девочек.

– Вы, мистер Кларк, всегда так шутите?

– А что?

– Неудачные получаются шутки.

– Да? Раньше мне этого никто не говорил. Вы просто сильно напряжены, мистер Микович. Расслабьтесь. За каким чертом нужны большие деньги, высокая должность, если так переживать? Жить надо свободно, в свое удовольствие. А у вас такой вид, будто вы только что с похорон. И еще по делу: вы говорили, что к тепловозу будут прицеплены три вагона?

– Да.

– Но отряды свободно уместятся и в двух. Какую роль играет третий вагон?

– Вы можете не только шутить, мистер Кларк, но и замечать то, чего не видят другие. Ответ простой. Отряд Глинеша будет находиться в двух вагонах, в первом и третьем. Почему? Потому что вторая платформа вокзала Зареченска давно на ремонте. Там, где остановится первый вагон, – глубокая и широкая канава вместо асфальта. Выйти на южную сторону невозможно. А обходить тепловоз или второй вагон – потеря ценного времени. Третий же вагон встанет у незатронутой ремонтом части второй платформы. Ответ понятен?

– Более чем.

– Ну и хорошо. – Микович завел двигатель и продолжил движение к городу.

На этот раз «Опель» российских разведчиков сопровождал «Хонду». Ведь после войсковой части Микович планировал проверить готовность состава. Чиновник довез американцев до казармы.

Гринько взглянул на Красина и спросил:

– Почему ты не докладываешь о переговорах в лагере?

– Успею. Узнаем, где стоит состав, тогда обо всем и сообщу Александрову.

– Логично.

«Хонда» Миковича встала на стоянке у железнодорожного вокзала. Дальше чиновник пошел пешком.

– Ты смотри, – проговорил Гринько. – А Микович не трусливого десятка, разгуливает по темным местам без охраны!

– Кто знает, может, здесь охраны больше, чем в президентском дворце? Оставайся в машине, я за Миковичем.

Отсутствовал Красин около часа, вернулся и сказал напарнику:

– Есть поезд. Тепловоз и три вагона. В тупике. Охрана – четыре человека, у них автоматы. Милиция. Патрули, видимо, меняются через определенное время.

– Самого Миковича что-то не видно.

– Он осмотрел тепловоз, вагоны, стал инструктировать кого-то по сотовому телефону. Я услышал только «до десяти часов». Думаю, это касалось охраны либо времени отправки поезда.

– Он осматривал состав?

– Со старшим наряда. Надо связаться с Шатуном. – Красин набрал номер. – Дима, ты оказался прав. Микович только что осматривал те вагоны, которые ты обнаружил в тупике.

– А я знаю, Андрей.

– В смысле?

– В прямом. Мы с Холодовым недалеко от состава. Тепловоз подошел час назад. Тогда же заступило на пост усиление охраны.

– Вы сможете попасть в тепловоз?

– Попробуем.

– Я подожду!

– Возможно, придется ждать до утра.

– Ничего, мне же докладывать Александрову. Как окажешься с Холодовым в тепловозе, брось мне СМС: «Привет».

– Добро.

– Ну, не буду мешать.

Через тридцать минут с вокзала уехал Микович. Медленно потянулось время. Только в 3.20 на сотовый капитана Красина поступило короткое сообщение: «Привет!» Это означало, что Шатунову и Холодову удалось обмануть охрану и проникнуть в тепловоз.

– А вот теперь можно докладывать шефу, – заявил Красин.

– В такую рань?

– Ты думаешь, он в ночь перед операцией спит? Как бы не так. Готов спорить, сидит сейчас в своем кабинете и ждет. – Красин вызвал на связь Александрова.

Генерал действительно находился в кабинете и ответил без промедления.

Капитан доложил о постановке Миковичем задачи отрядам наемников и боевиков, сообщил, что отправил в центр запись разговоров бандитов.

Напоследок он припас, пожалуй, единственную хорошую на данный момент новость:

– И еще, Алексей Владимирович. Время отхода поезда – ориентировочно десять утра. Шатун и Холод в тепловозе.

– Как? Уже? А если перед отправкой состав вновь проверят?

– Так в тепловозе есть где укрыться двум бойцам. Тем более Шатун – бывший железнодорожник. Он прекрасно знает устройство тепловозов, ориентируется в них как у себя дома.

– Я понял тебя. Продолжайте слежку за Миковичем. Возможно, его вояж на место стоянки поезда смерти не последний в эту ночь.

– Принял. Выполняем!

– Удачи!

Красин отключил станцию, положил кейс на заднее сиденье, взглянул на Гринько и приказал:

– Ищем Миковича! Давай сначала к его дому!

Микович действительно поехал туда, чтобы отдохнуть несколько часов перед отправкой банды. Разведчики увидели там его машину, остались возле дома и включили систему «Фантом».

В свои права бесшумно вступил понедельник. В этот день должно было решиться очень многое.

В 9.00 понедельника на дороге, напротив частных домов и тупиковых путей, остановились два автобуса. Они замерли за внедорожником и «Хондой». Из автобусов вышли Грег Баррет и Мацей Глинеш, из внедорожника – четыре молодые девушки в униформе Красного Креста, из «Хонды» – невыспавшийся Микович.

Баррет и Глинеш подошли к чиновнику. Тот указал на состав, состоящий из тепловоза и трех вагонов, и заявил:

– Вот «поезд дружбы». На посадку у вас не более получаса. Отправляйте бойцов по одному.

Баррет кивнул:

– Понятно!

– Выполняйте! Отправка в десять часов. Прибытие в Зареченск в шестнадцать.