Призванная выпуталась из моих объятий и сделала несколько шагов в сторону. Плечи Катарины опустились, и мне было видно в зеркало, что она часто заморгала, отводя взгляд в сторону. Хотелось убивать. Пусть я и оборвал сегодня приличное количество жизней, но дракон просил еще. Да и не кого-нибудь, а одну тварь, которая приехала допить мою кровь. Чертова дракайна не дает дышать спокойно. Вечно от Малики исходят неприятности и проблемы. Благо, что хоть ребенка здорового родила, с ее-то образом жизни!

— Я не хотел посвящать тебя в свои проблемы, — начал приглушенно, пытаясь вновь обнять свою дикарку, которая медленно повернулась, внимательно вглядываясь в мое лицо. — Малика сбежала из дворца со своим любовником сразу после родов, — глаза Катарины расширились от ужаса, и она замерла на месте. — Ее не было пять лет. Я один воспитывал Алисию и горжусь этим. Зачем дракайна вернулась, я не знаю, но вскоре ее здесь не будет. Я обещаю тебе.

— Выгонишь? — горько усмехнулась Рина.

— Именно! — кивнул я. — Но прежде мне нужно получить от нее развод. Раньше я не задавался этой целью, понимаешь? Мне было все равно. Знал, что у Малики не хватит духу, чтобы вновь показаться мне на глаза. Но, видимо, я ошибался. Нужно лишь дождаться завтрашней полной луны, и тогда брачный браслет спадет с моего запястья, — поднял руку на уровне лица Рины и показал едва заметный тонкий обруч, который только на вид казался хрупким. На самом деле его невозможно было порвать или снять. Только если отрезать кисть. Но такого я точно делать не собирался.

— Желаешь как можно скорее освободиться от брачных оков? — донеслось до моего слуха.

— Надеюсь, что на очень короткий срок, — улыбнулся я, замечая волнение Катарины от услышанного. — Ты говорила про громкие слова, связанные с любовью, — шепнул я, дотрагиваясь до руки моей дикарки. — Так вот, я готов их произнести. Пусть осознал это совсем недавно, но готов и не пожалею о сказанном. Рина, я…

— Не надо! — занервничала призванная, сминая ладонями юбку платья. — Не нужно, Ариман! Прошу тебя, не стоит обнадеживать меня. Мне и так тяжело. Если ты это делаешь только из-за нашего будущего ребенка, то лучше промолчи. Для меня достаточно и того, что ты примешь его. Я смогу прожить и без брака и слов любви. Лучше пусть все будет честно. Открыто. Чем наигранно и лживо…

— Да что ты такое говоришь? — не понял я. — Причем тут наигранно и лживо? Это мое желание! Мое! Не чье-либо! И уж оно точно не связано с нашим малышом. Я сам желаю этого. Просыпаться с тобой каждое утро в одной постели, проводить время вместе и дарить друг другу счастливые улыбки. Я рад, что ты полюбила мою дочь, ведь это очень важно для меня. Уверен, Лиса отвечает тебе взаимностью, — Катарина едва заметно улыбнулась уголками губ и я, не выдержав, сделал большой шаг вперед, прижимая мою дикарку к себе. — Я люблю тебя. Впервые в жизни говорю эти слова женщине, не считая Лисы, — хмыкнул я. — Буду неимоверно счастлив, если ты разделишь со мной свою жизнь и примешь предложение руки и сердца.

Я затаил дыхание, ожидая ответа. Давно мне не приходилось так нервничать. Готов был умолять, если сейчас услышу отрицательный ответ, но вот Рина набрала полную грудь воздуха, и с ее губ сорвалось всего одно слово, от которого моя улыбка растянулась до ушей.

— Да! — выдохнула моя дикарка.

Подцепив пальцем подбородок девушки, припал к ее слегка приоткрытым губам. Всего лишь один день, и я смогу вздохнуть полной грудью. Нам больше не будут страшны никакие проклятия и тому подобная мерзость. Лиса и Рина не подвергнутся опасности наподобие платья, пропитанного ядом, которое мастерски измазала Сария, подговорив швею. Кстати, она тоже была среди виновных на площади. Мой огонь быстро поглотил ее крики, оставляя после нее лишь пепел. Я убью любого за свою семью. За свою настоящую, любящую семью. И буду дорожить каждым мгновением, проведенным вместе с Катариной и своими детьми.

Катарина

Не могла поверить в услышанное. Я даже боялась мечтать о чем-то подобном. Ариман буквально за пару минут смог доказать мне свою искренность. Я поверила ему, как бы это странно ни звучало. Этот мужчина и его маленькая дочь стали для меня целым миром. Огромным, необъятным миром. Только боги знали, как сильно я хотела назвать их своей семьей. Быть ее частью. Делить совместные радости и горести, ведь без них обойтись, к сожалению, не получается. Но зная себя, я готова на все, чтобы мои любимые были счастливы. Чтобы им хотелось приходить домой и делиться своими эмоциями, какими бы они ни были.

Стоя под упругими струями воды и восстанавливая дыхание после очередного по счету оргазма, я все никак не могла понять, что именно увидела в зеркале, когда была одна. Может, мне померещилось? Мало ли, устала. Нервный стресс. Да здесь все что угодно может показаться. Внутренний голос шептал, что я не права, но мне было страшно думать о плохом. Ведь если увиденные змеиные зрачки не плод моего бурного воображения, а правда, то тогда с моим организмом что-то не так. Боги, неужели я умираю? Не смогла сдержать судорожного всхлипа, который не проскользнул мимо внимательного Аримана.

— Тебя что-то беспокоит, — прошептал он, держа меня под попу и вновь начиная скользить внутри членом, который даже и не думал терять своего твердого состояния.

— Нет, — выдохнула я, сдерживая рвущийся наружу стон. — Ерунда!

Мне не хотелось обсуждать эту тему в такой момент. Ведь сейчас мы были едины. Причем не только телом, но и душой. Сильнее прижалась грудью к своему дракону и лизнула кончик его мочки.

— М-м-м, проказница, — замурчал он, резко подаваясь бедрами вперед. — Моя проказница!

Спустя некоторое время мы лежали на диване в небольшой библиотеке. Ариман крепко прижимал меня к себе, обволакивая жаром своего тела. Я млела в его объятиях, стараясь не думать о плохом, но мысли нет-нет, да и овладевали вновь моим разумом, вселяя беспокойство. Я обязательно расскажу правителю об увиденном в зеркальном отражении. Пусть он поговорит с Хинарисом. Может, старик знает, что со мной происходит? Прильнув к горячей груди, прикрыла глаза. Было так хорошо и спокойно, что я сразу уснула.

— Нет! Я не хочу! Уходите! — выплывала из сонного царства и никак не могла понять, что происходит. — Катарина! Папа!

Резко подскочила на кровати и прижав покрывало к обнаженному телу, рванула на испуганный голос Алисии.

— Почему ты сопротивляешься? — услышала я приглушенный голос из спальни Аримана, где спала Лиса. — Что в этом плохого?

— Это ложь! Я не хочу! Рина! — кинулся ко мне перепуганный ребенок, спрыгивая с кровати и обегая недовольную Малику, которая непонятно как смогла пройти в покои правителя.

— Что вам нужно?! — отчеканила я, бросая на мерзавку яростные взгляды. — Это покои правителя…

— Ты хотела сказать, моего мужа? — усмехнулась она, ожидая от меня бурной реакции, которой, естественно, не последовало.

— Она говорит, что я ее дочь! — всхлипывала девочка. Тельце ребенка тряслось от стрессовой ситуации, и по моим венам побежал огонь ярости.