— Ты только не волнуйся, — поспешила утешить Антона Дуня. — Я тоже это вижу, это танк, всего лишь танк…

Пациенты замерли. Как из‑под земли вырос главврач и, открыв рот, уставился на вопиющее нарушение режима.

Дуло нацелилось на Антона, он взял прялку наперевес. Люк с лязгом распахнулся, и над башней показалось знакомое лицо. Майор Иванов сплюнул и улыбнулся.

— Достал? — спросил Антон, подошел к танку и постучал по горячему железу костяшками пальцев.

— Раз боевой товарищ просит, пришлось напрячь кума, — ответил майор. — Не хотел списывать, прикинь! Пришлось все деньги отдать, но не жалею. Мало ли что, вдруг война или еще что, пригодится. Поехали?

— Что здесь происходит? — вмешался главврач.

— Ухожу я, — сообщил Антон. — Можете считать, что это катарсис.

— Послушайте, вы же нормальный человек, что это за цирк?!

— Ну что вы, доктор. Нормальный здесь только вы. И вы останетесь здесь. А я уже от этого вылечился и мое место там.

Антон протянул руку Дуне:

— Поехали!

— Куда? — тихо спросила Дуня.

Антон посмотрел на нее с торжеством. Это был взгляд не пациента клиники неврозов и даже не дизайнера интерьеров. Трижды Герой, буйный, спецназовец, парашютист и опасный преступник смотрел сейчас на нее.

— К Якубовичу! — скомандовал он.

Под восторженные возгласы пациентов, провожаемые потерянным взглядом главврача, Антон помог Дуне взобраться на башню и залез сам, не забыв и прялку. Они помахали маме и дедушке, а дедушка одобрительно помахал им в ответ. А глядя на спокойствие изобретателя, помахала и мама.

Танк взвыл, развернулся, корежа и круша дерн, и устремился сквозь пролом в заборе в Москву.

Антон с Дуней сидели на башне, ветер трепал их волосы.

— Товарищ Иванов! — крикнул Антон в открытый люк. — Я давно хотел вас спросить, а почему название у поселка такое дикое — Красные Огурцы? Как вообще огурцы могут быть красными?

Из люка высунулась отчаянная голова майора.

— До революции просто Огурцы были. Потом переименовали в Красные. Ничего не дикое. Нормальное название. Просто так сложилось…

— Понятно, — ответил Антон. Теперь ему точно все было понятно.

Конец