— Недригайлов Семён Потапович. Пребывал в столице с пятнадцатого мая по тридцать первое августа.

— В Нарвской части господин Яроцкий Вениамин Михайлович останавливался в Ново-Петергофском проспекте, Штерн Леон Эрихович — в Рижском проспекте.

— В Петербургской части лица с таковыми фамилиями не останавливались.

— В Спасской части в Садовой улице, дом 24, трижды за последние три месяца соизволил проживать мещанин Недригайлов Иван Никифорович, тысяча восемьсот пятьдесят первого года рождения, уроженец Тверской губернии.

Рождественская часть тоже не порадовала.

Сердце Филиппова вздрагивала при каждом стуке в дверь и каждом докладе. Брали сомнения, но в то же время он надеялся, что всё-таки должен попасться в расставленные сети один из паспортов.

— Мечислав Николаевич, — Филиппов уставился в чёрную точку на стене, — мы с вами забыли проверить ещё одного господина в листках прибытия.

— Веремеева?

— Его, голубчика. Вдруг он останавливался под собственным именем, а мы ни сном, ни духом?

— Владимир Гаврилович, когда я раздавал сыскным надзирателям список фамилий, то я включил туда и Павла Львовича. Вдруг он и вправду решит, что его прекратили искать, а под родительской фамилией никто не обнаружит.

— А я упустил, — посетовал на самого себя Филиппов.

2

Последними представили результаты надзиратели, проверявшие отписные листы в Казанской части. Оказалось, что все искомые господа в настоящее время проживали в третьем участке Казанской части: Штерн — в Офицерской улице в доме 14, который выходил второй стороной в Фонарный переулок, Недригайлов — в том же Фонарном, но в доме номер шестнадцать, Яроцкий — в Казанской, 54, а Веремеев — Екатерининский канал, дом 107. Совпадало всё, кроме годов рождения. Видимо, Павел Львович резонно рассудил, что искать будут не только по тождеству фамилий, имён и отчеств, но и по году рождения. Подчищать в паспорте целые слова затруднительно, да и окажется какой-нибудь глазастый письмоводитель, тогда с паспортом можно попрощаться, а на помарки в годе рождения хотя и обращают внимание, но не так пристально, как в других местах.

Снова собрались в кабинете Филиппова чиновники для поручений Кунцевич, Лунащук и Власков. Кроме вышеупомянутых, присутствовал коллежский секретарь Петровский, исполняющий должность начальника «Летучего отряда», образованного, в частности, для того, чтобы принимать все возможные меры к удалению из Санкт-Петербурга порочного элемента, к предупреждению и пресечению преступлений, собирать сведения о лицах, живущих в столице, не имеющих определённых занятий и занимающихся кражами и другими преступными делами, на предмет высылки их из столицы, выполнять отдельные личные поручения начальника сыскной полиции.

Под началом Леонида Константиновича находились довольно опытные полицейские агенты и надзиратели, довольно успешно проводившие, когда необходимо, слежку, задержание или негласную проверку.

— На сегодняшний день мы имеем несколько адресов, по которым, как ни странно это звучит, проживают все нами разыскиваемые люди, — Владимир Гаврилович с интересом рассматривал свой листок. — Леонид Константинович, вы, видимо, не понимаете нашей озабоченности. Позвольте мне ввести вас в курс дела, — и Филиппов рассказал о дознании, не упустив ни одной детали. — Теперь вы понимаете, почему мы в недоумении? Наш убийца ведёт по-крупному, и у меня возникает законный вопрос: а проживает ли он хотя бы по одному из этих адресов?

— Вы полагаете, Владимир Гаврилович, что он взял себе в помощники какого-нибудь бедолагу, которым он готов пожертвовать?

— Подсунуть нам.

— Перед вами адреса, и в них ничего не смущает?

— Не удивлюсь, если из окон одной квартиры видны две другие, исключение составляет та, что на Екатерининском. Она стоит особняком, — высказал соображение Михаил Александрович. — Остаётся только следить за квартирами.

— Меня интересует другой вопрос, — пальцами правой руки надавил на лоб Мечислав Николаевич, — если всё задумано ради наследства, то овчинка не стоит выделки. То, что Веремеев уже потратил, не сравнится с тем, что он может получить.

— Мечислав Николаевич, мы уходим в сторону. Мне кажется, что убийца упивается местью, ибо он решает, кому жить, а кому умереть. Что же до денег… Мы не знаем, в каких краях он пребывал и что там делал. Давайте, господа, — обратился Филиппов ко всем присутствующим, — подумаем, что нам надо предпринять и вычислить, в каком конкретном месте находится наш убийца. Вы же понимаете, что второго шанса у нас может и не быть.

— Владимир Гаврилович, чтобы никого не вспугнуть раньше времени, я предлагаю проверить дворников по картотеке названных вами домов. У нас же есть о них сведения, тем более в обязанности околоточного входит проверка домовых книг.

Леонид Константинович знал, что говорил. Действительно, в первую очередь необходимо было проверить дворников вышеуказанных домов. Не побегут ли они сразу же докладывать постояльцу о повышенном интересе полиции. И тогда убийца попросту пустится в бега или, того хуже, уйдёт в подполье. Если знаком с преступными элементами, то приобретёт новые документы. Если уж он в состоянии оплатить одновременно четыре квартиры или даже комнаты в домах… Хотя наверняка квартиры — ведь ему надо переодеваться и каждый раз представать в новом образе, иначе его приятели заметили бы его раньше, чем он их убил. Если есть слежка, пусть даже высокопрофессиональная, она может быть обнаружена, когда ведётся одним неустановленным лицом. Здесь надо менять костюмы по нескольку раз в день, иначе будешь опознан.

— Хорошо, Леонид Константинович, вы проверьте дворников, я же поговорю с содержателями доходных домов, — распорядился Филиппов.

— Владимир Гаврилович, хозяева ничего нового добавить не смогут, ведь непосредственно с жильцами они дела не имеют, — пожал плечами Лунащук.

— Им же рекомендации не представляют последние.

— Да, здесь владельцы и их управляющие нам действительно не помощники, — согласился начальник сыскной полиции, — проверка домовых книг ничего нового нам не даст.

— Может быть, всё-таки установить слежку за адресами? — предложил Власков.

— Пока не надо, мы не имеем никаких сведений. А если он, — Филиппов имел в виду убийцу, — поселил там своих сообщников или посторонних лиц, якобы для розыгрыша? Слишком опасно, слишком, — Владимир Гаврилович потеребил пальцем ус.

3

— Пора завершать с офицером, — прошептал самому себе высокий господин, глядя в зеркало на выбритое лицо. Повертел головой вправо, влево и остался довольным.

Дворник с Тамбовской запомнил лишь то, что хотел незнакомец. Высокий офицер с куцей бородкой, которая в первую очередь бросается в глаза. Немного тёмного грима, которым гримируются актёры, — и