вовсе взбеленились. В таких крючкотворов превратились, что только держись. Вцепились в устав и указы императора как в последнюю надежду. И чего кобениться? Ведь ясно же, что службы в императорской армии ни ей, ни боярышням не видать. Самоутверждающиеся дебилы как они есть. Что тут ещё скажешь.

После завтрака я решил пройтись по военному городку. Народу откровенно мало, что неудивительно. День будний, а потому личный состав занимается согласно распорядку. Не смотри, что за двадцать градусов мороза и небольшой ветерок, это вовсе не повод для отмены учебных занятий. Поэтому народу хватает и на плацу, и в спортивном городке, и на учебном поле, откуда то и дело доносится стрельба. Первая партия винтовок уже поступила, чего вполне хватает для обеспечения учебного процесса. В тепле находятся только те солдаты, у кого занятия по грамматике или арифметике. Я решил, что основы знаний солдату совсем не помешают.

Мимо меня проехали сани с большой бочкой под воду. Хотели же выкопать колодец, но руки как-то не дошли. И ведь есть у нас теперь земельники, да только то одно, то другое. А почему, собственно говоря, не сегодня? Вот взять и поставить задачу, благо буст до утра продержится.

Уже привычно просканировал «Поисковиком» пространство вокруг себя. Это на случай, если Шешковский решил подбросить нам прослушку, ну или у кого-нибудь обнаружится «Разговорник». Если без бриллианта, то я, конечно, его не засеку, но с камнем очень даже. А «Передатчик» без камня работать и не станет.

— Что з-за… — Я остановился и посмотрел вслед проехавшим саням.

Плетение быстро восстановилось, и я вновь его активировал. Никаких сомнений, я почувствовал вместилище, а значит, один из нестроевых одарённый. Прежде они мне точно встречались, но, похоже, под сканирование они попали впервые.

— Эй, на санях! Остановитесь! — прокричал я.

Солдаты послушно выполнили приказ и соскочили с саней, вытянувшись в струнку. Так-то я не офицер, но все в полку знают, кто я есть, и что к моим словам прислушивается даже полковник.

Вообще-то, хотели меня нарядить в мундир, но я по здравому размышлению отказался. Форма накладывает на тебя определённые обязательства, и коль скоро надел, будь добр соответствовать. Вот честно скажу, никогда не понимал недалёких придурков, обезьянничающих в погонах на танцполе. Как и нажирающихся вусмерть. Впрочем, тут я ненавижу всех пьяниц.

— Стрелок Игнатов, — бросив два пальца ко лбу, представился один из них.

— Стрелок Антонов, — последовал его примеру второй.

Это моё нововведение. Что ни говори, а они не мушкетёры и не фузилёры, потому как вооружены винтовками. Штуцерник тоже не подходит, так называют местных снайперов, и я не вижу причин это менять. Вот и предложил называть солдат полка, поголовно вооружённых нарезным оружием, стрелками. Возражений не возникло, так оно и пошло.

Не задавая лишних вопросов, я снова использовал «Поисковик». Никакой ошибки. Игнатов одарённый. Задействовал «Щуп». Молодой человек, вне сомнений, ну, может, чуть старше восемнадцати, хотя и выглядит мальчишкой, но имеет уже третий ранг. Не бесталанный и уж точно не поскрёбыш. Смею предположить, что он обладатель среднего потенциала.

И кто его сюда приставил? Ведь понятно же, что в итоге все солдаты обзаведутся узорами. В любом другом полку, кроме Измайловского, это уже случилось бы. У нас я решил обождать, пока не возьму десятый ранг и лично наложу на солдат максимально возможную надбавку. Пропустить через себя почти две тысячи человек удовольствие ниже среднего, но это пойдёт на пользу полку, так что потерплю.

— Игнатов, за мной, — коротко приказал я.

— Но нам нужно доставить воду на кухню, — попытался было возразить он.

— Антонов управится и сам, а работники на кухне помогут, — отмахнулся я. — Иван Артёмович, вы где? Слушаю, — вызвал я, надев «Разговорник».

— У себя в кабинете. Слушаю, — послышался в голове голос экспедитора.

— Обождите меня. Закончил разговор.

— Закончил разговор.

Игнатов, похоже, понял, что дело пахнет пока ещё неизвестным тут керосином, и попытался дать дёру, попутно приложив меня по затылку. Признаться, я полагал, что у него хватит ума не ввязываться в безнадёжную схватку с высокоранговым одарённым. Но парень решил сделать ставку на кулаки, да и я выгляжу достаточно молодо, что создаёт обманчивое впечатление. Впрочем, расслабляться я и не думал, а потому краем глаза успел приметить, как тот бросился на меня.

Вот никакого желания упражняться на кулачках, будучи в бекеше. Всё же зимняя одежда не располагает к этому. Поэтому я врезал «Шквалом». Не таким уж и слабым, но и не смертельным. Это плетение не может убить и даже кости не поломает. Вот смазать защиту и выбить дух это да. Реальная же его опасность заключается в препятствии, на которое откинет противника. Вот об него приложит со всем прилежанием согласно пробившему щит заряду. Но тут, по счастью, оказался сугроб, так что ничего страшного.

Я выдернул бесчувственного Игнатова из снега, приложил ладонь к затылку и отправил спать. Затем взвалил бесчувственное тело на плечо, как мешок с морковкой, и зашагал к домику Успенского. Не хотелось бы привлекать к себе внимание, но ничего не поделаешь, я оказался излишне самоуверенным.

— Здравствуйте, Иван Артёмович, — войдя в кабинет экспедитора, приветствовал я.

— Здравствуйте, Пётр Анисимович. Это кто? — указал он взглядом на тело, которое я сгрузил на пол.

— Да вот решил вам подсобить, — улыбнулся я.

Тот в свою очередь склонил голову набок, предлагая пояснить сказанное. Сам Успенский этот месяц не бездействовал. Не подвёл Шешковский, направив в полк и впрямь дельного сыскаря. Уже в первые дни своего пребывания в городке сумевшего вычислить агента среди офицеров.

Того убедили в том, что Тайная канцелярия должна знать о происходящем в полку сугубо ради блага самой княгини, дабы по младости лет она не навредила себе и не погубила многие жизни, взяв на свою душу тяжкий грех. Зная же о том, как в реальности обстоят дела в полку, большие дяди сумеют ей помочь и оградить от страшных ошибок.

Хорошо хоть, этот ухарь не разболтал ничего об оборотнях. Сработал прямой запрет на распространение по этому поводу. Ну и повезло, что за то время, пока его не вычислили, не случилось ничего, указывающего на прямую угрозу её высочеству. Так что все переданные сведения касались чего угодно, только не запретной темы. Без сомнений, окажись он в руках Шешковского, и тот сумел бы напеть ему в уши таких дифирамбов, что немолодой, но достаточно