она пережила смерть мужа, и таково было ее горе, что она ушла жить среди могил и довольствовалась тем, что оставалась возле гробницы мужа, храня верность тому, кто был под землей. Однажды летом, когда аисты, пока еще птенцы, делали свои первые полеты, один из них, самый молодой, не имеющий достаточной силы оперения, упал и сломал ногу. Так Гераклеида, увидев его падение, и найдя, что одна из ног повреждена, сжалилась над птенцом и перевязала очень аккуратно его рану, ухаживая за нею припарками и пластырем, приносила ему пищу, давала питье, и когда в должный час он окреп и оперился, отпустила его на волю. И аист благодаря таинственному инстинкту понимал, что обязан ей жизнью. Через год весной, когда солнышко начало припекать, женщина вышла погреться, и аист, которого она выходила, увидев свою благодетельницу, умерил скорость своего полета, опустился поближе к земле, открыл клюв и отрыгнул камень на колени Гераклеиды, а затем улетел и поселился на крыше. Сначала, естественно, она была поражена и сильно испугалась, и никак не могла понять, что же это означает. И вот она отнесла камень в дом; позже, проснувшись ночью, она увидела, что камень испускает лучи и блеск, и дом был освещен как будто в него внесли факел, настолько сильное сияние порождал этот камешек. А когда она коснулась аиста рукой, то опознала шрам, оставленный раной, и поняла, что это та самая птица, которую она пожалела и выходила[340].

23. Если вы поймаете лобстера и унесете на большое расстояние, оставив метку на месте, где вы поймали его, вы найдете того же самого рака на том же месте, где вы его поймали: я имею в виду, что если вы возьмёте его с собой идя вдоль берега и отпустите где-звездочет поблизости, чтобы он имел возможности залезть в море.

24. «Охотник»[341] его имя; Природа дала ему крылья; он в союзе с племенем дроздов; цвета черного; обладает музыкальным голосом. И прозван «Охотником», и совершенно по делу; ибо своею песнею он очаровывает мелких птиц, которые летят к нему, увлеченные сладкой мелодией. Итак, зная такое естественное преимущество, он использует это дар природы себе в удовольствие, а также, чтобы прокормить себя, ибо ему доставляет удовольствие слушать собственный голос, и преследуя птиц, что приближаются к нему, он поедает их. Всякий, кто охотится на птиц и запрёт его в клетку, ничего не получит за свои труды, так как он приобретает птицу, которая отказывается петь, по-видимому, своим молчанием наказывая похитителя за свое порабощение.

25. Я уже говорил выше[342] о благах, которыми египетские ржанки наделяют крокодилов, и Геродот упоминает это в своем рассказе о Египте [2. 68]. Но вот то, о чем я умолчал, хотя знал это, я упомяну здесь, для того чтобы и другие узнали эти факты.

Египетская ржанка — птица болотная, и бродит по берегам рек, питаясь тем, что удастся подобрать то там, то здесь, в то время как крокодил снабжает ее едой, о чем я уже говорил. И птица отплачиваем ему тем, что заботится о нем и несет караул, пока он спит. Ибо когда он лежит спящим, ихневмон замышляет против него и вцепившись в горло душит. Но ржанка поднимает крик, клюет крокодила в нос, будит его и науськивает против своего врага. Должны ли мы похвалить птичку за заботы о всеядной и прожорливой твари, мы это выясним позже. Вот те особые характеристики этих существ, что я упомянул.

26. Trygon (я говорю не о том, что живет в воздухе (то есть о горлице), но о том, что в море (то есть о морском коте)) плавает и когда хочет поднимает себя и летит. Его жало, как я говорил выше, смертельно[343]. Тот факт, что если он ужалит бессловесное животное или человека, то они умирают, не вызывает никакого удивления. Но поразительно то, что я сейчас расскажу. Если приложить жало к большому дереву, когда оно в полном цветении и изобилует листвой, и стегануть по дереву, в самое короткое время оно теряет листву, которая целиком опадает и выглядит так, как будто сожжена солнцем.

27. Слон рождается головой вперёд, и размером при рождении не больше самого крупного молочного поросенка. Несколько слонят следуют за матерью, так говорят. Если вы захотите погладить малышей, мать не будет возражать. Так как они знают, никто не поднимет руки, чтобы причинить им вред или наказать, но что каждый имеет добрые намерения и должен ласкать их. Да и кто может обидеть таких крошек? Но когда на них охотятся и они падают в ямы и видят, что нет спасения для них, они забывают тот дух, которым они обладали когда были свободными, и с готовностью принимают любую пищу, что им дают, и пьют предложенную воду, и если вино льется в их хоботы, они не возражают от круговой чаши[344].

28. Наш великий поэт, предположительно, называл осетра «священной рыбой»[345] [Il. 16. 407]. В соответствии с одной из версий она редко, но ловится в море возле Памфилии, хотя и здесь едва-едва. Но если она попалась, рыбаки наряжают себя венками и празднуют великую удачу; они также украшают гирляндами рыбацкие лодки и входят в порт под музыку кимвалов и флейт, созывая народ, чтобы засвидетельствовать свой улов.

Другие однако считают, что Anthias, а не эта рыба, священная. А причина в том, что в какой бы то ни было части моря она не появилась, это место, предположительно, освобождается от свирепых созданий и наступает мир между рыбами и всеми теми, кто высматривает себе добычу в водах, тогда как рыбы сами приводят своих мальков без опаски.

Но мне нет дела копаться в тайнах природы, и это правильно, так как лев бежит в страхе от петуха, а также от василиска, а кроме того слон боится свинью. Но те, кто имеет много свободного времени на поиски причин этих явлений, не должны считаться со временем, и в конце концов доберутся до конца своих исследований.

Книга IX

1. Когда лев в преклонных годах и отяжелел с возрастом, он совершенно неспособен охотиться и рад найти покой в пещерах или логовах в джунглях; утратил он также дух нападать даже на самых слабых животных, ибо он не доверяет своему возрасту и осознает свою телесную немощь. Тогда как его потомки, уверенные в энергии своей молодости и в своей естественной силе, выходят на охоту и берут с собой старика, толкая его