чего понадобилось господам. Последнее слово он буквально выплюнул.

— Да вот, — лучезарно улыбнулся коррехидор, — хотели поразвлечься, и выиграть не помешало бы, — он подмигнул, — у меня кое-какая информация нарисовалась. Как мне кажется, любопытненькая и ве-есьма многообещающая.

— Господин хороший, — скривился охранник, — придётся вам уходить несолоно хлебавши. Нету нынче боёв.

— Что так? — вскинул смоляную бровь Вил.

Охранник воровато оглянулся по сторонам, приглушил голос и сказал:

— Королевская служба дневной безопасности и ночного покоя.

— Что?! — искренне удивился Вил.

— То, — передразнил его охранник, — налетели, когда их никто не ждал, девок всех похватали, носились, как угорелые, нос повсюду совали.

— Странно, — проговорил коррехидор, для которого вчерашний вечерний рейд службы, главой которой он являлся, оказался ничуть не меньшим сюрпризом, нежели для владельцев заведения, — что им тут понадобилось?

— А хрен их разберёт, — парень почесал ухо, здорово смахивающее на ухо боксёра, — разве ж их поймёшь? Поборов вроде при нынешнем коррехидоре нету, походу ловили какого-то мужика. Наш-то, — он завёл к вечернему небу глаза, — струхнул, заведение закрыл и в имение подался. Так что, господа хорошие, когда теперь следующая травля случиться, сказать не могу. Ну, бывайте!

Перед носом коррехидора и чародейки закрылась дверь.

— Хоть бы объявление повесили! — пробормотал Вил, сбегая со ступеней, — а вот насчёт облавы… интересно, почему я не в курсе?

— Может королевская стража или гвардейцы? — предположила Рика, — а в клубе с перепугу в форме не разобрались, подумали, будто наши.

— Нет, — возразил Вил, — стража и гвардейцы в подобные места не ходят. Это вообще — не их юрисдикция. Завтра с Турады отчёт стребую.

Они проехали по вечерним улицам столицы, миновали знаменитый мост Влюблённого чародея, где девушки алыми ленточками привязывали деревянные дощечки с именами возлюбленных в надежде на скорое предложение руки и сердца, и остановились на стоянке возле бойцовского клуба.

Там тоже было тихо и пусто. Правда, владельцы заведения будто бы подслушали пожелание коррехидора и прилепили поверх афиши кривовато написанное кистью объявление о перерыве в ежедневных боях.

Всё закрыто было наглухо, и никто, даже если кто-то и находился внутри, на требовательный стук коррехидора не отозвался.

— Любопытные вещи творятся в Кленфилде, — заметил Вил уже в машине, — второе нужное нам место закрыто, словно по волшебству.

— Магия не имеет к этому никакого отношения, — возразила Рика, — либо совпадение, либо наши не в меру ретивые сослуживцы выкинули очередной фортель.

— У нас остаётся карточный клуб, на который нам дали наводку сослуживцы покойного пажа, — Вилохэд листал записную книжку, — «Четыре туза». Такое название носит интересующее нас заведение, и оно является весьма известным местом в Кленфилде. Клуб, предназначенный сугубо для общественного времяпрепровождения за играми и забавами интеллектуального толка. По крайней мере так охарактеризовали его в «Современном путеводителе для любителя развлечений». Посещать «Тузы» в прошлый раз надобности у нас не было, но я не стану исключать, что Эрнст мог бывать и там. Кто знает, может сегодня он прошёлся по нашему маршруту, ткнулся в те же закрытые двери, после чего ему ничего не оставалось делать, кроме как отправиться проводить время за играми и забавами интеллектуального толка. Поскольку «Четыре туза» — самый известный из отрытых клубов, существует вероятность пересечься с Эрнстом там.

Рассуждения коррехидора были абсолютно разумны, чародейка кивнула и согласилась, что поездка в карточный клуб — хороший вариант. Она с радостью отметила, что возле «Тузов» многолюдно. «Видимо, — она с улыбкой вспомнила недавнее замечание коррехидора, — действительно, они оказались не единственными, кто столкнулся с запертыми дверями других увеселительных заведений».

Клуб был полон. Оживлённый гул голосов, яркий магический свет вспыхивал разноцветными искорками на украшениях дам, отражался зайчиками от хрусталя дорогих бокалов (спиртное здесь подавали в изобилии и не самого плохого толка). Все игорные столы были заняты, у открытых по случаю внезапно обрушившегося на столицу Артании тепла окон курили и беседовали вполне респектабельные мужчины; откуда-то слева доносился мелодичный голос крупье, предупреждавший, что все ставки сделаны. Там шла игра в рулетку.

— Да, — оглядываясь по сторонам, проговорила чародейка, — сыскать среди всей этой толпы Эрнста будет непросто. Слишком много народу.

Коррехидор кивнул и пошёл за напитками. Чародейка знала, делает он это не потому, что у него внезапно пересохло в горле, а чтобы они не выделялись из оживлённой толпы. «А мы и не выделяемся, — с удовлетворением отметила про себя она, разглядывая присутствующих, — дамы при параде, кавалеры — в вечерних костюмах». Рика тщетно надеялась увидеть возвышающуюся голову Эрнста, потом обругала себя за тупость: с чего это она вдруг решила, будто Эрнст непременно ходит по клубу? Он может сидеть себе за карточным столом или предаваться иным «развлечениям интеллектуального толку». Пока она разглядывала гостей, принёс вино и Вил присел на свободное место за зелёным сукном, где молодой привлекательный мужчина, подозрительно смахивающий на переодетую девицу, метал банк. Рика подошла и встала за спиной коррехидора, она заметила, что именно так поступали многие барышни, пока их спутники были увлечены игрой.

Девушка пропускала мимо ушей все эти «ставки», «прикупы», «мизера», даже не пытаясь вникнуть в суть действа. Соседями Вила оказалась те самые господа, с которыми они совсем недавно пересеклись на травле крыс. Высокий со своей неизменной сигарой, теперь, правда, потухшей, поглядел на карты, что держал аккуратно сложенными в руке, сбросил пару и потребовал ещё. Крупье подал ему две: одну рубашкой вверх, а другую открытую. Ею оказалась тройка пик. Мужчина выругался себе под нос, скинул ещё одну карту с руки и забрал те, что ему сдали. Потом он поглядел на Рику, и в его глазах вспыхнуло узнавание, на лице расцвела улыбка, а голова сама собой склонилась в поклоне. Его приятель сидел напротив коррехидора давно узнал Вила и что-то говорил ему, по всей видимости, касающееся игры.

К удивлению Рики, далёкой до чрезвычайности от всех этих карточных дел, четвёртый сын Дубового клана чувствовал себя прекрасно, он повышал ставки, что-то там прикупал, сбрасывал, но всё-таки в итоге красивая комбинация из четырёх тузов оказалась у господина с потухшей сигарой, крупье провозгласил непонятное чародейке слово «каре», и ассигнации Вила перекочевали в карман любителя травли крыс.

После чего крупье томно объявил перерыв, и мужчины дружно встали из-за стола.

— Что-то вас не было видно в последние дни, — сказал страшно довольный выигрышем высокий, раскуривая сигару, — надеюсь, ваш кузен обнаружился в добром здравии, и сегодня вы просто решили с приятностью провести время.

— О, да, благодарю, — скромно ответила чародейка, — блудный сын возвратился в лоно семьи, и досадный инцидент стал частью истории, которую со смехом станут рассказывать ещё его внукам.

— Вот и славно, — к