Хотя в какой-то момент почти поддалась слабости, сделала короткий шажок вперед, но опомнилась благодаря возмущенному фырканью. Взгляд лиловых глаз обратился ко мне, и ощущение умиротворенности мгновенно исчезло. Вместо него я почувствовала острое, исходящее от пегаса неприятие и что-то, напоминающее… презрение.

Белый пегас — истинное создание Поднебесья, никогда не позволит коснуться себя той, в ком живет темная магия.

Так больно мне не было уже давно. Казалось бы, такая мелочь. Но она ранила неожиданно глубоко, заставила почувствовать себя плохой, неправильной, будто бы запачкавшей руки несмываемой грязью.

Пока я боролась с неожиданно подступившими к глазам слезами, принцесса Линария ловко взобралась пегасу на спину. Пригнулась, обхватив руками его шею, — так, как хотелось мне, — и раскрывшиеся белые крылья разрезали воздух.

Я еще долго смотрела, как прекрасный белый силуэт рассекает небо, уменьшается, а затем теряется среди облаков. К этому времени о присутствии Айрона было позабыто, поэтому, обернувшись и наткнувшись на эту неподвижную скалу, я непроизвольно вздрогнула. Вид альв имел угрюмый, но мне уже не раз приходилось убеждаться, что внешность часто бывает обманчива.

Я попросила его показать мне резиденцию, и он молча двинулся к той двери, через которую они с принцессой вошли в зал. За ней оказался светлый коридор с такими же сводчатыми потолками, пройдя по которому мы вышли в галерею. Затем — снова длинный коридор, подъем по лестнице и пара проходных залов. Что примечательно, мебели в помещениях либо не было совсем, либо она присутствовала минимально. Зато часто встречались мраморные скульптуры и картины, на которых преимущественно изображалось небо. Все в этой резиденции, в этом миниатюрном, сросшемся со скалой замке, дышало легкостью и воздушностью, свойственной всем сильфам.

Такой же оказалась и выделенная мне комната. Я уже сбилась со счета, сколько раз за последние недели сменила место жительства, но теперь все было по-другому. Все, что у меня имелось из вещей, — то, в чем я вышла из дома Флинта. Но это не волновало ничуть. Все мысли и переживания сосредоточились на положении, в котором я очутилась.

Когда Айрон ушел, мне не осталось ничего другого, кроме как выйти на примыкающий к комнате балкон, остудить голову морозным воздухом и постараться привести в порядок мысли. Даже не верилось, что еще пару часов назад я мирно завтракала, находясь на Сумеречной Жемчужине.

Вот тебе, Фрида, и затишье перед бурей…

Все произошло настолько спонтанно, что полностью пришла в себя я только сейчас. Осознала, что в самом деле нахожусь не просто в Сизых долинах, но еще и в резиденции принцессы Линарии, которая всегда себе на уме, и чего от нее ожидать — совершенно непонятно. Как непонятно и то, почему она мне помогает… и помогает ли?

А Яли? Выходит, она все это время находилась рядом со мной по распоряжению Линарии? Но неужели принцесса Калиста, всегда осведомленная обо всем, что происходит, не знает, что ее сестра ведет свою собственную игру?

Меня точно окружала паутина, в которой я запутывалась все больше и больше. Мне не хотелось полагаться на волю судьбы и уж тем более зависеть от членов королевской семьи, но сейчас поделать с обстоятельствами я ничего не могла. И, несмотря ни на что, о решении довериться Яли не жалела. В конце концов, не отправься сюда, где бы я сейчас была?

На душе стало тяжело.

Я ослабила шарф, почти полностью его размотала, и два длинных красных конца подхватил северный ветер, уподобив их языкам алого пламени. Они, как и я, казались чужими в этом белоснежном царстве.

Великое Поднебесье, есть ли место в этом мире, где я не буду чужой? Есть ли место, где мне будет позволено быть собой, не прятаться, не убегать, не чувствовать себя так, словно виновата во всех бедах Вселенной?

Достав из кармашка платья небольшой и изрядно помятый листок бумаги, я пробежалась глазами по написанным на нем строчкам. Затем еще раз. И еще. Поднесла листок к губам, прикрыла глаза, воскресила в памяти образ того, кто написал эту короткую записку, и ощутила, как в груди стало немного теплее…

Вечером я отправилась самостоятельно исследовать резиденцию. Она была не слишком большой, расположение комнат я запомнила, а помимо этого отметила, что здесь есть еще один коридор, который Айрон мне не показал.

Я надеялась отыскать какие-нибудь подсказки, способные пролить свет на мое здесь пребывание. Все же чувствовать себя слепым котенком было, мягко говоря, некомфортно и хотелось хотя бы приблизительно понимать, чего ожидать.

Айрон заходил ко мне днем, чтобы принести поднос с обедом, и больше я его не видела. Вообще сложилось впечатление, что, кроме нас двоих, здесь никого нет. Учитывая замкнутость и своеобразность принцессы Линарии, скорее всего, так оно и было. Тем более если она хотела сохранить мое пребывание здесь в тайне.

Насколько мне было известно, у принцессы Линарии, в отличие от сестер и брата, было не так много личных резиденций. Всего две, если верить прессе. Притом никакая газета или журнал никогда не публиковали информацию о том, что одна из них находится в Сизых долинах.

Во всех коридорах и залах было прохладно, поэтому, прежде чем выйти из комнаты, я накинула пальто. Каждый шаг отзывался гулким эхом, хотя я и старалась ступать как можно тише. Страха совершенно не было, но мне хотелось оставаться незамеченной Айроном как можно дольше.

Первым делом я, как и собиралась, направилась к тому коридору, какой альв не показал мне. С одной стороны коридор буквально врастал в скалу, а с другой имел узкие арочные окна, сквозь которые открывался вид на заснеженную долину. Он как бы соединял две части резиденции, и, идя по нему, я сознавала, что под моими ногами сейчас ничего нет. Один глянцевый пол, на котором подрагивают лучи заходящего солнца.

Я бы проделала путь гораздо быстрее, не останавливайся периодически, чтобы полюбоваться на предстающий перед взором пейзаж.

Клянусь всем, что мне дорого, такой красоты, как здесь, я в жизни своей не видела! Меня всегда восхищали Сумеречное море — дикое и неукротимое, синие сумерки, что сгущались над островом в предрассветное время, пустынный берег, Призрачный мост, столица во всем ее потрясающем великолепии… но эта красота была темной и мрачной. Та же, что я видела сейчас, была ей противоположна. Полная света и воздушности, хрустальной легкости и покоя, она умиротворяла, пробирала до дрожи и невольных слез.

Контраст мест, в которых я побывала за один день, поражал.

Дойдя до конца коридора, я обнаружила арку, через которую беспрепятственно вошла в небольшой зал. Как и в том помещении, куда я перенеслась прямиком из Сумеречной Жемчужины, в нем отсутствовала одна из стен, какую заменяли колонны. Ветер свободно продувал это помещение с причудливым неровным потолком и стоящим в центре аквариумом. Подойдя ближе, я обнаружила, что это аквариум, предназначенный для морских котиков. У принцессы Линарии была морская кошка Сапфира, и я предположила, что он принадлежит именно ей.