Сдав пароходы под опеку береговой охраны Курил, 2-й отряд миноносцев Тихоокеанского флота, исполняя полученный еще в порту Корсакова приказ штаба, немного догрузившись углем со своего угольщика, ушел во Владивосток, пройдя проливом Лаперуза. В базу прибыли после полудня 13 сентября и тут же встали на бункеровку.

В порту и бухте Новик все предыдущие дни наблюдалась невероятная, даже для последнего времени, суета. Наместник и комфлота без конца всех торопили, требовали ускорить, обеспечить, доставить и так далее. Интенданты уже не знали, куда от них деваться. Портовое и заводское начальство буквально жило на работе, стремясь максимально обеспечить требуемое. Железнодорожные мастерские и паровозное депо в Никольск-Уссурийске и все частные заводы и мастерские, способные обеспечить соответствующий уровень качества, также работали круглые сутки, выполняя флотские заказы. Совместными усилиями многое удавалось.

Основным итогом этой бурной деятельности стало то, что оба старых эскадренных броненосца все же успели закончить ремонт и отстрелять свой отремонтированный и модернизированный главный калибр, а «Николай» еще и испытал новую радиостанцию. Правда, для этого пришлось пока ограничиться всего лишь пробным сеансом связи с «Бородино», находившимся в заливе Посьет. На таком расстоянии она работала безупречно. Немецкие инженеры гарантировали пятьсот миль дальности приема-передачи, но проверить это, стоя у заводской стенки, возможности не было.

Старичок «Нахимов» – флагман Энквиста, все лето обеспечивавший безопасность тылов, – также был ускоренно отремонтирован и включен в состав отряда контр-адмирала Небогатова. От планировавшегося в начале включения в этот отряд еще и «Дмитрия Донского» пришлось отказаться, так как он слишком серьезно пострадал при штурме Сасебо и его ремонт не мог быть закончен в нужные сроки.

Поврежденные котлы на «Днепре» восстановить не удалось. А заменить их новыми не было никакой возможности, поэтому ограничились ремонтом всего остального котельного, машинного и вспомогательного оборудования, и сооружением типового парусинового ангара на юте для аэростата. Пока возились в кочегарках и машине, в кормовом трюме смонтировали еще и газоделательный завод и загрузили стандартный запас газа в баллонах.

Превратившийся в эскадренный аэростатоносец пароход-крейсер также включили в формировавшийся отряд Небогатова. Учитывая общую медлительность всего соединения, его ход в 16 узлов, гарантированный заводом теперь «хоть до Америки», был сравнительно не плох.

Давно стоящий в порту немецкий пароход «Рейн», намеченный к переоборудованию во вспомогательный крейсер, все еще не был выкуплен. После удивительно быстрого совершения подобной сделки относительно доставивших австралийский уголь английских «Алан-тона» и «Арабии», успевших побывать призами владивостокских крейсеров еще в прошлом году, но освобожденных по решению призового суда, это казалось странным.

По этому поводу Рожественский даже сказал как-то, что нужные суда легче перехватить в море с контрабандой или отбить у японцев, чем у наших бюрократов, имея в виду другого бывшего немца – «Графа Валдерзее», переоборудование которого во вспомогательный крейсер уже закончили. Но он пока еще только осваивался экипажем. До окончания курса подготовки его использование запрещалось, поэтому в отряд он не вошел.

Пока эсминцы принимали уголь и воду, совмещая все это с мелким ремонтом, их командиры (Андржиевский, Керн и так же получивший кап-два уже за командование «Бодрым» после гибели в Цусиме своего «Бравого» Дурново) были срочно вызваны на «Николая» на совещание, продлившееся почти до полуночи. Всем миноносникам еще до его начала стало ясно, что очередное переподчинение отряда «антикварам» и срочный вызов в базу означают скорый выход на новое дело.

Предполагали, что пойдут громить японский десант, высадившийся в Броутоновом заливе. На эскадре говорили, что подлодки из залива Посьет уже ходили туда на разведку. Может быть, даже и потопили кого. Результатов их похода не оглашали. Но в своих предположениях офицеры оказались правы лишь частично. Им действительно предстояло снова идти в море, но задача ставилась иная. На совещании они с удивлением узнали, что уже завтра рано утром 2-й броненосный отряд Тихоокеанского флота и они в его составе отправляются к берегам Хоккайдо!

Предстояло атаковать японские укрепления в проливе Цугару. Причем имелась в виду не примитивная демонстрационная бомбардировка крепости Хакодате, а целенаправленное разрушение укреплений и портовых мощностей этого порта с высадкой тактических десантов с аналогичными задачами также в Аомори и военном порту Оминато на противоположном берегу пролива.

Ни один из кораблей линии с современной артиллерией все еще не был готов к длительному выходу в море, поэтому рассчитывать на какое-либо прикрытие в предстоящей операции Небогатову не приходилось. Крейсеров ему также не дали, что лишало его медлительное соединение полноценной разведки. Более того, острый недостаток легких сил не позволил обеспечить второй броненосный отряд даже нормальными эскортными силами. В конечном счете, в него вошли срочно отозванные из курильских вод истребители Андржиевского да три номерных миноносца.

С возвращением эсминцев формирование второго броненосного отряда закончили. Флагманом оставался эскадренный броненосец «Николай I», а старшим командиром – контр-адмирал Небогатов. Младшим флагманом с ним шел контр-адмирал Энквист, флаг на «Нахимове». Наличие на столь малочисленном соединении целых двух адмиралов, учитывая скудность их поголовья на Дальнем Востоке, говорило о значимости предстоящего дела.

Начали совещание с подробного разбора маршрута выхода из залива Петра Великого и следования до точки рандеву с конвоем. Он был проложен мимо острова Аскольд и после соединения с транспортами (из соображений секретности догружавшимися не во Владивостоке) вел далее на восток. После перешли непосредственно к задачам соединения у вражеских берегов.

Некоторые из участников собрания не видели смысла в высадке на Хоккайдо и до ее начала высказали предположение, что это такой хитрый путь на Цусиму. Хотя она была на юге, восточный курс их ничуть не смущал. Из-за вынужденной слабости сил охраны каравана не оставалось ничего другого, как идти обходным путем. Высказывались даже предположения, что, возможно, пойдут через Тихий океан, совместив это дело с масштабной крейсерской операцией и бомбардировкой побережья, как в прошлый раз. А про Хоккайдо это так, пыль в глаза японцу пустить.

Но с первых же слов Небогатова всем стало совершенно ясно, что и в самом деле главной задачей похода является нанесение удара по крепости Хакодате и портам Аомори и Оминато, с целью обеспечения прикрытия успешно развивающейся десантной операции на Курильских островах.

Удержание атакованных пунктов в проливе под нашим контролем дольше, чем это необходимо для приведения их в полную негодность, не планировалось. Считалось весьма желательным максимальное разрушение укреплений Цугару, нарушение работоспособности всех его портов с нанесением как можно большего урона корабельному составу охранных сил и минированием судоходных путей, где позволяли глубины и течения. Для этих целей два парохода оснастили минными рельсами и снабдили приличным запасом мин, приспособленных к быстрой постановке. Но этого показалось недостаточно.