Исходя из этого, ни отменять, ни переносить уже назначенные сроки начала операции против пролива Цугару не стали, не обращая внимания на категорический протест Щупинского, считавшего отправку войск из его отряда именно сейчас изменой, так же как и отвод из Посьета новейшего броненосца.

В ответ в Посьет отправили срочный запрос о выделении новых резервов и их погрузке на имевшиеся там маломерные суда, чтобы попытаться усилить гарнизоны осажденных портов, еще больше напугавший командование Посьетского отряда, тут же начавшего требовать дополнительных сил из крепости, от Приамурского военного округа и поддержку крупными артиллерийскими кораблями.

Поток этих телеграмм почти на сутки напрочь забил единственную линию проводной связи, лишив главные штабы последней скудной информации непосредственно из района начавшихся боев, не успевавшей пробиться дальше Посьета. Это еще больше обеспокоило высшее руководство.

По приказу наместника уже во второй половине дня в Порт Шестакова выслали истребитель для разведки. Все морские перевозки вдоль побережья прекратили, возвратив суда в залив Посьет, залив Ольги, бухту Владимира и другие укрепленные гавани. Уже почти законченные работы по вспомогательным механизмам на крейсерах «Светлана» и «Богатырь» всемерно ускорили, начав готовить их к внеплановому выходу в море. Все, что не успели, предстояло опять заканчивать в походе. Требовалось срочно отправить полноценную разведку в Броутонов залив, а кроме них было просто некого.

После выделения отряда Небогатова из кораблей линии в главной базе оставался боеспособным только «Бородино». Но ему еще предстояло вернуться из Посьета. После чего использовать его за пределами минно-артиллерийской позиции до окончания работ на «Орле» и «Александре III» Рожественский запретил. Для завершения переделок в башнях главного калибра на первом и монтажа шестидюймовок на втором требовалось еще не менее пяти-шести суток, плюс пробные стрельбы. До тех пор приказывалось вести только активную разведку и держать оборону.

Итого получалась, считай, неделя вынужденного простоя всего первого броненосного отряда в стремительно развивающейся критической ситуации. Хотя за эту неделю очень многое могло произойти, наместник категорически настаивал, что нашу главную ударную силу – флот – ни в коем случае нельзя распылять и вводить в бой малыми частями.

К полудню 13 сентября через корейцев удалось достоверно выяснить, что японцы еще на рассвете 11-го начали высадку крупными силами в заливе Ханхынман. Попытки овладеть Гензаном с моря сейчас прекращены после потери на минах и от огня нашей артиллерии нескольких кораблей у острова Син-до. А когда вернулся «Безупречный», ходивший в Порт Шестакова, стало известно, что в бухте Ивон-Пакчи также началась высадка большого десанта. Атака крупными силами японского флота самого порта отбита.

Из доставленного рапорта начальника гарнизона Порта Шестакова стало известно, что когда во второй половине дня 11 сентября три броненосных крейсера, а также «Нанива» и «Такачихо» с истребителями и миноносцами попытались приблизиться к острову Гончарова, их обстреляли с большой дистанции только что установленными десятидюймовками еще не законченной тяжелой береговой батареи.

Из четырех ее пушек могли стрелять пока только три, и то с ручной подачей боезапаса из открытых артиллерийских погребов по временным деревянным путям. Однако всплески разрывов тяжелых фугасов высотой почти до клотиков мачт головного «Якумо», встававшие в опасной близости от его бортов, когда до берега было еще более пяти миль, а до закрытых островом бухт порта еще больше, показались, видимо, японцам достаточно убедительными.

Отказавшись от дальнейшего сближения и чуток постреляв из башенных орудий, японцы ушли севернее, не решившись подходить к берегу даже у Пукченга. Только скрывшись за мысом, они начали высадку. Наших войск там не было, так что отпора противник не получил. Отправленная немедленно конная разведка наблюдала за этим, не имея возможности воспрепятствовать.

Быстро подтянуть артиллерию не удалось, поскольку местность там довольно непролазная, но первые же штурмовые колонны, двинувшиеся к Порту Шестакова, казаки обстреляли, вынудив развернуться в боевые порядки. Подтянувшиеся позже стрелковые части выставили заслон, сдерживавший японцев почти сутки, пока за их спиной сооружали оборонительные позиции, на которых пока и остановили противника.

По сообщениям лазутчиков, сейчас в бухте Ивон-Пакчи стоит более десятка пароходов. Еще больше их видели на якорях под берегом у Хамхына. Судя по всему, основной десант высажен там. Днем наблюдали, как мимо острова Гончарова курсировали между Ивоном и Хамхыном грузовые суда и миноносцы. Южнее тоже постоянно видны дымы, но кому они принадлежат – неизвестно. Сведений о ситуации вокруг Гензана нет. Но точно известно, что сам порт держится, несмотря на усиливающийся натиск.

К вечеру 13 сентября в залив Посьет отправили по радио кодовую телеграмму. В соответствии с ней и полученными ранее приказами транспорты с пехотой и артиллерией и их грозный эскорт в быстро густевших сумерках потянулись к мысу Гамова и вскоре вышли в открытое море. Разведку и траление обеспечивали силы охраны полигона, пополнившиеся поднятым у острова Фуругельма катером, уже восстановленным и вполне боеспособным.

А чуть раньше из залива Петра Великого отправились в разведку бронепалубные крейсера, осмотревшие в течение ночи и следующего дня воды восточнее и южнее японских районов высадки. Там были обнаружены плотные дозорные линии из вспомогательных крейсеров, усиленные быстроходными бронепалубниками «Касаги», «Цусима» и «Акаси» с миноносцами.

Прорваться за их линию, перекрывавшую все подступы к Гензану и Порту Шестакова, так и не удалось. Но зато ненадолго смогли установить связь по радио со штабом обороны Гензана. Из полученного рапорта стало известно, что идут тяжелые бои у Хамхына. Обладая заметным превосходством в силах, особенно в артиллерии на приморских флангах, японцы теснят нашу пехоту.

Утром следующего дня от поспешно эмигрировавших с минимумом пожитков корейских рыбаков, чудом избежавших реквизирования своих судов вернувшимися японцами, узнали, что ночью в охране стоянок, помимо конфискованной рыбацкой мелюзги, задействовано много миноносцев и минных катеров. На подходах долго елозили пароходы и миноносцы, так что возможны минные заграждения, что делает вылазки в те воды для больших кораблей опасными.

* * *

Еще до того, как во Владивостоке стало известно, что пехота закрепилась на Курильских островах, с соблюдением всех мер секретности бухту Золотой Рог покинул быстроходный трофейный пароход «Шоудер-Бей». На него, после отправки на восток «Кубани» и «Риона», загрузили три дивизиона шестидюймовых осадных орудий с большим запасом снарядов, крепостную саперную роту со всем имуществом, отряд добровольцев из только что прибывших новобранцев и пять пулеметных команд. Кроме того, в трюмах разместили более тысячи тонн грузов и три станции беспроволочного телеграфа с пародинамо, необходимых для новых гарнизонов. Еще два судна с армейским имуществом, адресованным на Кунашир и Итуруп, вышли из Николаевска. Встретившись в Корсакове, эти три парохода, под конвоем ожидавших их там эсминцев капитана второго ранга Андржиевского, доставили свой груз на Итуруп, откуда все снабжение уже централизованно распределялось через комендатуру.