В ожидании перемены ветра провели в море весь день 16 сентября. Зыбь немного ослабла, но качка продолжала изматывать людей. Войска на транспортах быстро теряли боеспособность. Это вынудило еще до полудня 17-го повернуть к гавани Акеси, где планировалось дать отдых людям и провести небольшой ремонт по механической части. Из-за плотного тумана сбор всего каравана и путь в 120 миль занял больше суток.

Когда в половине двенадцатого часа дня 18 сентября вошли, наконец, в бухту и встали на якорь, а капитан второго ранга Ясиро связался с берегом, он был удивлен сообщением, что еще два дня назад пропала телеграфная связь с Хакодате. А позавчера к вечеру из Мурорана сообщили, что русский миноносец пытался атаковать гавань порта, а броненосцы атаковали крепость Хакодате и залив Муцу. Обстановка неясная, но весь северный берег пролива Цугару сейчас находится под их контролем.

Что происходит на южном его берегу, не известно, но имеются сведения, что русские десанты у входа в залив Муцу отбиты расквартированными там войсками, которые так и не успели перевезти через пролив. На западном берегу Хоккайдо в Масике, Отару и Есаси также хозяйничают русские, а на рейдах островов Рисири и Ониваки у пролива Лаперуза стоят их военные транспорты.

Узнав об этом, генерал-лейтенант Ошима совершил сеппуку.

К началу сентября во Владивостоке имелись сведения, что, воспользовавшись уходом нашего флота с Цусимы, японцы принялись активно снабжать свои войска на континенте, в том числе с использованием вспомогательных крейсеров, на которых перебрасываются подкрепления. Но из метрополии в Китай сейчас везут недостаточно подготовленные части из резервистов и новобранцев, не успевших завершить полный курс обучения. Разведка располагала достоверными данными, что мобилизационные возможности Японской империи практически исчерпаны. Об этом же можно было судить и по тому факту, что среди пленных стали попадаться старики и совсем еще дети.

Почти весь флот Страны восходящего солнца по-прежнему находится в Мозампо, только миноносцы и вспомогательные крейсера совершают разведывательные вылазки к побережью северо-восточной Кореи и Владивостоку, стараясь действовать по ночам. Из-за этого движение наших судов вдоль корейского побережья в темное время суток запрещено, и начато усиление охранных флотилий из мобилизованных или выкупленных шхун.

Эти флотилии сформировали после перехода в наступление в Японском море и использовали для патрулирования вод, прилегающих к портам, ставшим опорными пунктами обороны Корейского отряда. Ими же перебрасывалось снабжение небольшим береговым гарнизонам и сигнальным постам.

С Цусимой до сих пор не было прямой радиосвязи, а ушедший туда с грузами вспомогательный крейсер еще не вернулся, и никаких сообщений от него не получали. Однако новости с южного направления все же появились. С осажденных островов на рыбацкой шхуне смогли прорваться до Шанхая два офицера цусимского гарнизона, приславшие телеграфом доклад о том, что японцы прекратили попытки штурма и ограничились очень плотной блокадой и сплошным минированием прилегающих к Цусима-зунду вод. А также прочие сведения о ситуации. В штабе надеялись, что к моменту получения этого доклада «Терек» все же смог преодолеть кольцо блокады и избежать японских мин. Соответственно, большая часть из них уже может считаться устаревшими.

А говорилось в полученном из Шанхая докладе о том, что на Цусиме кончается провизия, почти не осталось бензина, судоремонтных и машинных материалов, мало боевого угля. Из-за этого легкие силы флота, базирующиеся на Такесики и Озаки, не могут вести активных действий. Они уже восстановили боеспособность, насколько это возможно в условиях осады, но вынужденно ограничиваются разведкой прилегающих вод и японских прибрежных судоходных маршрутов в районе пролива Хирадо, островов Гото и шхер у юго-восточной оконечности Кореи южнее Мозампо. Этой разведкой вскрыто интенсивное движение южнее и севернее Цусимы, не прекращающееся с наступлением темноты. А также тот факт, что блокадные дозоры вокруг островов ночью заметно усиливаются.

Такие новости заставляли торопиться не только с подготовкой к отправке полноценного конвоя, но и задуматься о желательности усиления корабельной группировки на островах. А для этого требовалось всемерно ускорить работы по ремонту броненосцев и крейсеров.

Первоначальные графики, и без того весьма плотные, снова откорректировали. Работы, не влияющие впрямую на боеспособность (отопление, отделка внутренних не жилых помещений и прочее), переносились на более поздние сроки, вплоть до «после войны». Пробоины, заделанные раньше бетоном, если этого не требовали соображения прочности корпуса или какие-то еще, даже не трогали, выдалбливая лишь то, что мешало восстановлению набора корпуса или коммуникаций, либо требовало замены на стальные элементы по другим техническим соображениям.

Для отвлечения внимания становилось весьма желательным именно сейчас «больно укусить» японцев, заставив их снова дернуться в сторону от южного направления. Операция дальнего прикрытия курильского десанта в этом смысле подходила идеально. Она изначально задумывалась, имея в виду среди прочих и эту цель. Сейчас ее разработку уже закончили, приступив к предварительному сосредоточению сил, сопровождавшемуся уже традиционным введением в заблуждение вражеской разведки.

Еще до того, как на «Николае» и «Наварине» завершили работы, в залив Посьет по только что законченной узкоколейке двинулись воинские эшелоны. Согласно штабным директивам, шло «плановое усиление гарнизона залива». Туда же ушли несколько больших пароходов с различными строительными и саперными грузами «для возведения новых укреплений». Их выход, так же как и прибытие в конечную точку озвученного маршрута, японская агентура вполне могла отследить.

Но наблюдать за тем, как на рейде поста Посьет из них начал формироваться войсковой конвой, никто посторонний уже не мог. На продолжавшие прибывать транспорты, избавлявшиеся от строевого леса, уложенного на палубах, грузились дополнительные войска и артиллерия из состава 2-й Восточно-Сибирской дивизии, а также части Посьетского отряда, еще даже не закончившие боевую подготовку по новым вводным, спущенным для них из Владивостока.

В последние две недели учебные планы забираемых частей резко уплотнили, заменив все прежнее отработкой высадки на необорудованный берег, чем усиленно занимались в бухте Новгородской, и стрелковой подготовкой. На месте своей прежней дислокации войска заменялись свежими батальонами, полностью формирующимися из этапов, прибывающих по мобилизации.

Столь явное ослабление гарнизона залива Посьет привело в ярость командира Посьетского отряда генерал-майора Щупинского, посчитавшего подобное проявлением мести со стороны наместника за несогласие с некоторыми его решениями. Он принялся буквально бомбардировать телеграммами Главный штаб Приамурского военного округа.

Однако в округе его никто не поддержал, и он стал искать защиты дальше. Телеграммы пошли в Харбин и даже в столицу, что вызвало ряд запросов от высоких инстанций в адрес генерала Хрещатицкого, в чьем подчинении находился Щупинский, и спровоцировало новый виток телеграфной переписки. И это все менее чем за два дня!